Мила даже не заметила, как по щекам начали бежать ручьи слез. Она раз за разом ударяла кулаками по груди Маршала, возвышающегося над ней темной скалой, но не чувствовала никакой радости от того, что он сейчас здесь. Был лишь панический страх. Панический страх за него.