Он весь дрожит, трясется в моих руках, он задыхается, и я пытаюсь удержать миллион его всхлипываний и сдерживаемых рыданий. И в этот момент я даю себе обещание, что буду держать его вот так всегда, до тех пор, пока не пройдет вся его боль и страдания, пока у него не появится шанс жить такой жизнью, где никто уже не сможет так глубоко и больно ранить его. Никогда.