Отзывы на книгу «Болезнь как метафора»

Сьюзен Сонтаг какая-то совершенно удивительная. Я второй раз случайно набредаю на её эссе и второй раз удивляюсь тому, как невероятно любопытно она мыслила и под каким интереснейшим углом смотрела на вещи.

Впервые заболев раком, Сонтаг на собственном опыте столкнулась с тем, каким стигматизированным в американском обществе 70-х годов был этот диагноз. Болезнь, перенявшая у туберкулёза эстафетную палочку по части окружения многочисленными мифами и всевозможными метафорами и табу. Синоним смерти, наказание за грехи.

Психологические теории болезни — мощное средство возложить вину на больных. Пациентов, которым внушают, что они, пусть неосознанно, спровоцировали собственную болезнь, подводят к мысли о том, что они ее заслужили.

Милитаристская риторика и использование образа болезни в политической полемике сильно заклеймили этот диагноз и привели к тому, что метафора рака стала "безоговорочно убийственной". Конечно же, людям, которым его поставили, такое предосудительное отношение к их болезни совершенно не помогало с ней справляться.

Сонтаг решила написать свои эссе, сперва о раке, затем, спустя десятилетие, о СПИДе, чтобы показать, что это серьёзные, но всё же болезни, и у них нет никакой скрытой подоплёки. Она показывает, как в разное время разные болезни служили "козлом отпущения" общества, пока не была доказана их настоящая природа и не найдена настоящая причина. Зачастую общественное восприятие диагноза вредило больным с такой же силой, что и сама болезнь, превращая их в маргиналов и приводя к социальной смерти намного раньше, чем наступала смерть физическая.

Вряд ли действительно больные люди выигрывают ­оттого, что слышат, как название их болезни постоянно используется в качестве синонима зла.

Когда я заболела, самым сложным казалось об этом говорить. Я спокойно читала диагноз, гуглила выживаемость, подписывала согласия на операции... Но мне было сложно об этом говорить.

Мне понадобилось три раза лечь на холодную операционную кушетку и полтора года пролежать почти без движения, чтобы научится говорить: «У меня рак, но я не умираю. Просто отстаньте». Потому что Рак — это страшно не только для больного. Этот диагноз ставит в ступор, окутывает всех вокруг.

Я столкнулась с чужими страхами, когда родственники боялись заходить ко мне в комнату, а знакомые осыпали меня бесконечными причинами, почему я могла заболеть. За шесть лет я увидела услышала самые различные версии: «У тех, кто много ругается матом, скапливается отрицательная энергия и превращается в опухоль», «В тебе есть скрытые обиды», «Тебя прокляли», «Это все потому, что ты не ходишь в церковь»...

Сонтаг написала свое эссе «Болезнь как метафора» в 1978 году. И как же мало изменилось с тех пор. Сонтаг пишет о том, что такие болезни, как рак, туберкулез и СПИД кутают в метафоры, потому что их боятся и не понимают. Когда болезнь сложно излечить, проще придать ей некую понятность — например, придумать причину возникновения.

Эти метафоры жестоки, возлагают ответственность на заболевшего, и очень часто отталкивают раковых больных от лечения. Кажется, что гораздо проще снять «сглаз» у деревенской бабки, чем лечь под нож или поставить вены под изнуряющую терапию. Это очень убийственные иллюзии.

Рак — это еще метафора бешеной, неуправляемой энергии, которая противостоит естественному порядку вещей.

Сонтаг утверждает, что нам, как обществу, необходимо отказаться от метафор в отношении болезней. Она посвятила свои эссе освобождению от метафорического мышления, и очень подробно описала свою позицию.

Рак использовали и используют как метафору разрушения, политики и военные часто кидают это слово, прочно вбивая милитаристскую риторику в сознание услышавших.

Второе эссе, «Спид и его метафоры» было написано десять лет спустя, но до сих пор невероятно актуально, учитывая эпидемию СПИДА на территории России. Но здесь это болезнь, про которую привыкли молчать — она считается постыдной, страшной.

Читая Сонтаг хочется согласно кричать. Хочется подсунуть эту книгу как тем, кто искал причины во мне и обходил меня по широкой дуге (да, в 2017 году все еще есть те, кто считает рак заразным), так и тем, кто сплотился рядом и держал меня за руку, пока я вновь училась ходить.

Пожалуй, эта рецензия получилась более личной, и совсем мало затрагивает книгу. Но это чтение оказалось очень терапевтическим и весьма меня поддержало.

Основная идея и первого, и второго эссе сборника - перестаньте мифологизировать болезнь! Обсуждение заболеваний (любых) в принципе стимулирует метафорическое мышление, но есть в истории человечества болезни особенные, не болезни, но события, почти судьба, которым нашлось место не только в жизни, но и в искусстве. Чахотка - первая из таких "особенных" болезней, метафоры которой критически проанализировала Сонтаг. "Лихорадочный огонь", "чахоточная внешность", "болезнь чувствительных молодых художников" и "хрупких, изнеженных женщин из высшего общества", "романтический диагноз". Чахотка - пожалуй, самая литературная болезнь, понадобится, наверное, несколько часов, чтобы перечислить всех героев произведений XIX века больных туберкулезом. Закат "чахоточной литературы" - "Волшебная гора". Сильные чувства и меланхолия, которые долгое время считались одной из причин чахотки, сделали её возвышенным, особенным заболеванием. Но с развитием медицины и изменением представлений о причинах болезни, репутация чахотки начала портиться, а окончательно миф был развеян, как саркастически отмечает Сонтаг, "после обнаружения эффективных методов лечения".

У рака история совсем другая. Мифология онкологии "начиналась" иначе, рак - это "болезнь, следующая за эмоциональным самоотречением", "расплата за скованность". Здесь болезнь - это наказание, приговор (с большой вероятностью смертельный), а сопровождающие рак (до настоящего времени, с чем пришлось Сьюзен Сонтаг столкнуться на собственном опыте) военные термины-метафоры - убить раковые клетки, радикальная операция, агрессивный рост, защитные силы организма, наконец, от рака нужно не излечиться, рак нужно победить - ещё больше мистифицируют болезнь. История мифологизации другая, а причины те же - отсутствие на данном этапе развития медицины полного понимания причин болезни и гарантированно работающих методов успешного излечения или профилактики.

На развенчании мифа о СПИДе - чуме XX века - останавливаться не буду, посыл автора, думаю, понятен: даже самые пугающие, страшные недуги - это просто болезнь. А окружающие их метафоры - только "вызывают повышенную тревожность, искажают суть заболевания и превращают больных в отверженных, изгоев". Остается только пожалеть, что Сьюзен Сонтаг не дожила до пандемии ковида, она нашла бы что сказать по этому поводу...

Вряд ли действительно больные люди выигрывают оттого, что слышат, как название их болезни постоянно используется в качестве синонима зла.

Знаю, что Сьюзен Сонтаг написала эссе о фотографии, но той тематикой я не интересуюсь, и Болезнь как метафора стала моим первым знакомством с писательницей. Очень доверительным и проникновенным. Пробираясь к понятию СПИД-а через понятия рака и туберкулеза, Сьюзен разбивала о прибрежный камень всевозможные метафоры, ореолом окружающие как болезнь, так и болеющих. Впрочем, так метафорам и надо, потому что они действительно осложняют человеческую жизнь.

Множество политических, социальных и экономических метафор, описывающих разложившиеся общество как болезненную мировую рану, я слышу очень часто в своем студенческом и рабочем кругу. Поэтому не удивилась, хотя покорилась сноской переводчика, в которой упоминался настоящий замысел Ракового корпуса Солженицына - искренне рассказать про болезнь и болеющих, избегая политической тематики. К сожалению, обычно при чтении люди чувствуют ярый налет сталинизма, но это рассуждения совершенно о другой книге.

Меня поразила мысль Сьюзен о том, что навязанные клише о страшной, перемалывающей и видоизменяющей человека болезни, отбрасывают его на периферию общества, выводят за грань "нормальных" и тем самым существенно осложняют процесс выздоровления, сводя его к минимальным процентам. Мы боимся заболеть по многим причинам: боль, причинение неудобства родным, страх потерять работу, друзей, привычный круг общения и занятий. Но когда этот момент все же наступает, подобные мысли, внедренные в бессознательное, одолевают и опускают наши руки. И мы не хотим больше бороться. Значит, искореняя метафоры, мы увеличиваем шансы трезво оценивать ситуацию и находить лучшие решения в лечении болезни. Это гениально.

Первое эссе написано в моем любимом жанре "человек объясняет настолько очевидные вещи, что про них все забывают, и при этом умудряется не стать Кэпом". Сюзен Сонтаг взяла туберкулез и онкологию и на их примере показала и связала между собой разрозненные метафоры, языковые и мыслительные привычки, которые всплывают, как только мы сталкиваемся со своей или чужой болезнью. Ценность текста, понятное дело, не в простом перечислении составляющих "языка болезни", а в демонстрации того, насколько слабо представления о заболевании связаны с ним самим и как сильно зависят от того, как люди видят общество и себя в нем. Ну и, конечно, как сильно эти представления могут мешать больному бороться с болезнью, отвлекая его от решения проблемы на самокопание, поиск ответов на заведомо бессмысленные вопросы вроде "за что мне это?" или "что же со мной не так?" и прочую фигню.

Второе эссе частично переформулирует и дополняет первое, добавляя к туберкулезу и раку ВИЧ/СПИД. В чем-то оно даже более внятное, чем первое, вот только, кажется, драйва (злости? пыла? не знаю, как назвать) в тексте меньше, а умозрительности, кажется, больше: в 1978 Сонтаг-то писала про себя и свою борьбу с раком груди, а в 1988 СПИД прошел очень близко, угробив - как и у всех выживших из культурной тусовки Нью-Йорка - множество знакомых и друзей, но все-таки мимо нее; Шилтс с его репортажем из окопа в этом смысле все-таки цепляет сильней и глубже, по всей видимости, из-за отсутствия страха перед обвинениями в необъективности и категоричности - в итоге его выводы (нелицеприятные) и оценки (жесткие) выдержали проверку временем лучше, чем замечания стремившейся к объективности Сонтаг; занятный, но по-своему предсказуемый парадокс.