Свет в окошке

Довольно необычный сюжет о продолжении жизни (существования?) в загробном мире.
В самом начале сюжета герой умирает... и открывает для себя новый мир. Загробный. Где можно за отдельную плату хорошо устроиться в жизни, омолодить свой облик (если вдруг умер сильно постаревшим), встретиться с сыном, погибшим много лет назад, повстречать одновременно и жену, и любовницу. Твой уровень жизни в этом загробном мире будет зависеть от того, как много и как часто тебя вспоминают в мире живых. Да и продолжительность жизнесуществования там тоже зависит от количества воспоминаний о тебе. Необычная версия загробного мира, правда? Прошла уже почти неделя, как прочитала книгу, а я все возвращаюсь к этой мысли. Лишь один момент мне не очень понравился... О мертвых плохо не говорят, но если я вспоминаю случайно человека, который при жизни вызывал стойкое отторжение, то ему все равно на житье-бытье там денежки-лямишки капают. Вот тут мой внутренний голос нервно вопрошает " а с чего б это вдруг, а?".
Довольно оригинальный сюжет и пусть даже фантастичный, но постоянно ловлю себя на мысли, что хотелось бы, чтоб это было реальностью. Эх, жаль, что об этом (реальность или нет) так и не узнать при жизни... Думаю, что эту книгу нужно прочитать каждому. Чтоб понять что - то, что - то переосмыслить.

Жизнь после смерти, какая она?
Можно сказать, что никакой загробной жизни нет: тело рассыпается в прах, а душа хоть и бессмертная, да не каждый в неё верит. Нет веры - нет и соблазна фантазировать на эту тему.
Святослав Логинов из тех, кто не прочь повитать в облаках. А может и не в облаках, но туманный вязкий нихиль напоминает их.

Начинается повествование смертью главного героя. Илья Ильич Каровин смерти не испугался, так как к ней всё шло. Очутившись в облачных болотах голым и с мешочком монет на шее, повёл себя адекватно. Он трезво размышляет и анализирует новое положение и новые возможности. Илье Ильичу немножко повезло: не успев намаяться в неведении, он был скоро найден своим земляком, который ввёл новенького в курс дела, переправил в гостиницу, рассказал о возможностях мелких лямишек и крупных мнемонов.

Мир иной, созданный писателем, развивается по законам и правилам, отличающимся от земных. Есть в этом мире Город, так как люди привыкли жаться друг к другу, многим комфортнее и спокойнее жить в обществе. Любители одиночества могут создать уютный домик и дрейфовать в нихиле сами по себе. Знаменитые и богатые имеют Цитадель. Кланы живут закрытыми общинами вне Города. Обнищавшие дома Город выталкивает в унылые кварталы Отработки... Вот такая свобода выбора.

Как сказала когда-то тётя Саша, на том свете царит идеальная анархия, воплощённая мечта князя Кропоткина. Никто никого и ни к чему не может принудить силой.

Но не всё так просто и в свободном мире мёртвых. За дополнительную вторую жизнь нужно платить. Мелкая лямишка каждый день - за возможность дышать. Другие расходы необязательны, но избежать их сложно.
А вот теперь подошла к главному. К лямишкам и мнемонам. Это о них написано в аннотации: "Самый ценный капитал, который сколачивает человек за свою жизнь, - это память о себе". Этой памятью и живут герои книги. Вспомнил умершего человек, знавший его при жизни - добавился в кошель блестящий мнемон, вспомнил случайный, с кем встречаться не довелось - прибавилась лямишка. За монетки можно омолодиться, заказать дополнительные способности (например, знание языков), отыскать умерших родных и близких, поставив компасок за пару мнемонов, можно вещи создавать или в ресторан сходить.

В нашем положении делом заниматься трудно, тут все вроде как пенсионеры, отдыхают, покуда пенсия капает.

Пенсия - это воспоминания живых. Пока мы помним здесь - живут в том мире наши предки, а как только все забыли, так и отправится покойник в Отработку, рассыпавшись в нихиль...
Умом понимаешь, что читаешь фантастику, а сердцем переживаешь - нельзя забывать! Автор с горечью говорит о том, что становимся мы в житейской суете Иванами, не помнящими родства.

То ли человек изначально так устроен, то ли жестокий двадцатый век лишил людей памяти, но из детей двадцать первого века почти никто не может назвать имя собственного прадеда и уж тем более вспомнить девичью фамилию прабабки.

Память живых об усопших - не единственная социальная тема, поднимаемая в романе. Есть ещё память самих умерших о прошлой жизни - праведной или неправедной. Что такое жить по совести? Несём ли мы ответственность за наши поступки и деяния? Как часто в последнее время на чей-то довод "ты должен" слышу ответное "я никому ничего не должен". Наверное, с такой позицией жить проще, но слышать такие ответы страшно.

Так они и стоят рядом – три понятия справедливости: грех, преступление, злодеяние. За грех человек карает себя сам, за преступление наказывает закон, за злодеяние – обычай.

Было интересно пофилософствовать вместе с автором о возможностях загробной жизни. Отдельное спасибо писателю за стихи Вадима Шефнера.

Казалось бы, сколько уже было вариаций на тему загробной жизни - выбирай по вкусу. "Свет в окошке" предлагает еще одну версию, причем оригинальную и крепко сбитую в плане логичности. В лучшую или в худшую сторону отличается она от классических представлений - решать читателю.
Расхожая фраза "мы живы, пока нас помнят" становится основополагающим принципом бытия в потустороннем мире "Света в окошке". Здесь нет праведников и грешников, нет суда и спасения, да и вековечный пастырь не спешит почтить своим присутствием возвратившихся из земной юдоли блудных овечек. Райские сады с пухлощекими ангелочками или скорбные скитания во мраке Аида - то и другое предполагало конец пути, где натруженные ноги более не знают усталости. В конце концов, отдыхать можно и на раскаленной сковороде, изредка подвывая в угоду рогатым поварятам. Но что если "тот свет" - всего лишь отражение жизни? Никуда не пропадает инстинктивное желание продолжать существование, не исчезает и дамоклов меч угрозы окончательной смерти... Словно чья-то злая и плоская шутка. Нет покоя покойнику.

Бытие основано на количестве монет в кошеле, а оно, в свою очередь, напрямую зависит от того, вспоминают ли усопшего и дела его. Каким бы ни было пошлым облечение воспоминаний в форму денег, ценности своей они не утрачивают. Самому уже ничего не изменить: был ты букашкой - так и придется перебиваться с гроша на грош, оставил по себе добрую память - живи припеваючи, покамест. Только вот помнящие однажды сами станут воспоминаниями, и кошель сразу ощутимо опустеет, наполняясь тошнотворной легкостью бытия... Процветают, как и при жизни, "сильные мира сего" и те, кому удалось застолбить место у их кормушки. Только они - личности исторического масштаба - облечены настоящим "бессмертием".
Всеобщая тщета. Да, за заветные монетки можно омолодиться, выучить в один момент сотню языков, выстроить дом по вкусу из ничего... Но к чему эти диковины здесь? Насмешка. Однако, умерев раз, никому не хочется переносить сей опыт снова. Казалось бы, практика - великая вещь, ан нет, сложно, страшно принять перспективу собственного небытия. Вот и приходится лелеять надежду, что среди живых кто-то оглянется на следы, оставленные минувшей жизнью...

"Свет в окошке" получился очень проникновенным. Произведение может помочь по-новому взглянуть на бессмысленную каждодневность или дать подтверждение собственным мыслям. В жизни нет постоянства. Не существует ничего, в чем можно быть уверенным. Удивительно? Ничуть, ведь человек сам по себе никакая не константа, и имеет значение только лишь в собственных глазах. Печально? Поначалу, позже это принимается как данность. Не меньше. Что же, в таком случае, человек вправе назвать своим истинной, сокровенной ценностью? Память. Она, может быть, единственное утешение этого скорбного мира. Пренебрегающий прошлым сам проходит. Проходит мимо воспоминаний - этих следов, оставленных жизнью, - навечно потерянный, навечно забытый.