– Конечно, я прекрасно Вас понимаю. Вы тоже, в свою очередь, не станете томить меня в ожидании обещанного повествования об этом месте?

– * Довольно ухмыляюсь. Тут собираются люди, которые ищут нечто особенное. Все мы были детьми, нам читали сказки о чудесах, о несметных богатствах и о безграничной власти, естественно. Нам дали возможность поверить в то, что мечты, совершенно любые мечты могут сбыться. Всем подарили некие крылья, с помощью которых воодушевленно летали все свое детство, а то и юность. Но как же горьки были разочарования, из-за которых, сталкиваясь с жизненными реалиями, больно бились о землю. Мы пытались убедиться вновь и вновь в том, что все реально и возможно. Но сколько бы ни старались, ни разу так и не прилетел ковер-самолет. Или, случайно купив лотерейный билет, мы не выигрывали миллион долларов, отхватив джекпот. Только разве что во сне.

* Задумался.

– Но мы все же продолжали смотреть все эти фильмы, снятые людьми, которые ездят в «Бентли», и продолжали думать о том, что это возможно. В какой-то определенный момент, когда между неудачами и желаниями начинает расти большая пропасть, растет и недовольство собой. Мы начинаем считать себя неудачниками. Такие, как мы, уже не живут в реальном мире. Мы снова и снова ищем и выявляем ту самую формулу успеха, которая все решит, но снова и снова ничто не срабатывает.

Те, кто собрались здесь, леди, уже ее знают и пользуются ей. Вы можете верить или нет – это Ваше дело. Я говорю то, как есть. Тут люди из другой породы, мы все, кто присутствует, доказываем то, что мечты и желания легко исполнимы. Только подумайте, все, о чем Вы мечтали, может стать Вашим, не взаймы, или наполовину, или отчасти, а полностью и безраздельно Вашим.

– Хм. Слишком заманчивая перспектива. Вы волшебники, что ли? * Округлила глаза.

– Можно сказать и так. В разумных пределах, конечно.

– А вот тут и начинается интересное. Где же, так скажем, эти пределы?

– Ну-ну, не так быстро. Теперь моя очередь задавать вопросы. * Снисходительно улыбаюсь.

Я перестала стучать по клавишам и спокойно ждала вопросов, которые он станет мне задавать. В общем чате висело несколько гнетущее молчание. Я даже не ожидала, что тут настолько тихо. Изредка появлялись смайлы с какими-нибудь танцующими мультяшками или смешными девушками от разных пользователей. «Музыку они, что ли, слушают?» – подумала я. Тут в чат вошел некий Аз, и в его сторону посыпалась целая куча посланий с пожеланиями доброй ночи. Через некоторое время он весьма сдержанно поздоровался со всеми присутствующими и поинтересовался погодой. Все снова притихли, и только один пользователь под ником Отступник сказал, что нынче вроде как дождь собирается, и снова стало тихо. Я начинала скучать и включила радио, что было тут же в чате. Мне стало непонятно, по какой причине замолчал и мой кот, хотя сказал, что сейчас время для его вопросов. Спокойно отстукивая ритм музыки кончиками ногтей по столу, услышала, как нервно чирикнула птичка. Снова сообщение с заголовком о приватном сообщении, и, как это было ни странно, не от кота. Это был тот самый Аз.

– Доброй ночи, девушка.

Я было кинулась отвечать, но вспомнила об уговоре и сначала набрала сообщение коту:

– Мне пишет Аз. Поздоровался, что делать?

– Поздоровайся с ним в ответ, постарайся обойтись без твоих фирменных шуточек, – быстро ответил он.

– Доброй ночи, – быстро отбарабанив по клавишам, отправила Азу. Он словно того и ждал, поэтому я мгновенно получила следующее сообщение.

– Вижу Вас впервые. Вы пришли к нам недавно, я так полагаю?

– Что бы он ни спросил, далее отвечай мило и туманно. И помни, что меня ты не знаешь, – быстро отписал кот.

– Знаешь что? Не мяукай под руку. * Улыбаюсь.

Я сжала и разжала пальцы, прежде чем набрать текст для Аза.

– Да, Вы совершенно правы, я совсем недавно пришла к вам, фактически только что прошла регистрацию.

– Поздравляю с регистрацией. Ищете тут нечто особенное?

Тут одновременно пискнуло сообщение от кота:

– Как только он спросит, каков на вкус формалин, ты должна ответить так – «это неважно, теперь тут буду я, я достойна занять это место, я многое делаю лучше». Тебе понятно? Ты должна написать эту фразу в том случае, если тебе хочется остаться здесь.

– Он администратор, что ли? То, что тут только свои, это я уже поняла.

– Да, он админ, если ответишь не так, то он тебя выкинет.

Я быстро щелкнула два раза по нику Аза:

– Да, Вы снова правы, я ищу нечто особенное, – быстро написала я невидимому администратору.

– Может, вы мне откроете секрет, кто вас привел из уважаемых чатлан?

– Его нет в данный момент. Но разве это столь важно? Он мне обо всем поведал.

– Обо всем поведал? Знаете обо всем? Обо всем на свете? И каков же на вкус формалин, мисс всезнайка?

– Это неважно, теперь тут буду я. Я достойна занять это место, я все делаю лучше, – напечатала я совершенно непонятную фразу.

На некоторое время воцарилась уже привычная тишина. Под столом стоял футляр с моей любимой флейтой. Я, наверно, неплотно закрыла его, и сейчас виднелся холодный отблеск металлического мундштука. К моему удивлению, флейта была не разобрана, обычно мундштук лежит отдельно. Когда я снимала мундштук, флейта внезапно стала словно чужая и выскользнула из моих рук. Ударившись об пол, она жалобно издала звук, похожий на стон. Одновременно с ней «чирикнуло» новое сообщение в чате.

– Прошу прощения за столь утомительное ожидание, леди. Мы Вам рады и даже, можно сказать, ждали Вас. Прошу, осваивайтесь, общайтесь, отдыхайте. Если будут какие-либо вопросы или пожелания, я прошу напрямую обращаться ко мне. А сейчас позвольте откланяться – дела.

Я чуть не подпрыгнула до потолка, еще бы. Меня приняли в некую загадочную компанию, где мне пока ничего не понятно, но уже очень нравится. Пароли, шифры, коды – это все так таинственно, необычно. Похоже на ту игру-квест, в которую мы играли еще в юношестве, называлась «Схватка», по-моему. Там так же все загадочно и почти мистически. Мы бегали по всему городу и области, разгадывая загадки и выполняя задания от команды администраторов, которая гнездилась у кого-нибудь дома, жуя пиццу. Ощущение от сегодняшнего вечера было похожим, и это меня взволновало и взбудоражило. «Я всегда знала, что обязательно пройду некое испытание и покажу себя. Стану лучшей или, по крайней мере, особенной, ведь я знаю, что не такая, как все. И будь это не так, меня бы не приняли сегодня. А показать себя еще успею. Посижу, посмотрю, чем тут дышат. Все еще запомнят меня как нечто особенное. Готовьтесь все! Я вас поражу!»

На экране что-то щелкнуло. Я услышала звук открывающегося замка сейфа, и рядом с моим ником забегали цифры, медленно останавливаясь на числе 24. Я понятия не имела, что это означает, но, видимо, об этом мне нужно спросить у кота. Снова все безжизненно замерло. «Вам пришла записка», – замигало уведомление внизу экрана. Я щелкнула по записке, лист развернулся с шуршанием древнего свитка и распластался на весь экран:

«Ваша анкета не заполнена до конца. Мы включили скрытые поля, которые Вам необходимо заполнить, как новому жителю нашего чата. Это обязательное правило для всех чатлан. Вся информация, данная Вами, является строго конфиденциальной и обязательна к заполнению. Это поможет нам оградить наш клуб от нежелательного спама, утечки информации клиентов и поможет полностью окунуть Вас в нашу „игру“. Мы должны убедиться, что Вы – живой человек. Все Ваши данные не отображаются в Вашей личной анкете и не видны окружающим. Заранее благодарим Вас за понимание. Администрация».

– Ну, теперь точно приняли, – тихо пробурчала я, открывая свою анкету и нажав кнопку «редактировать». Тут я вспомнила про внезапно замолкшего кота. Все-таки он просил не фамильярничать с ним, а я непочтительно бросила ему, что он мешается. Обиделся сто процентов. Нужно его подмазать как-то, по крайней мере, извиниться точно не помешает. Ведь он мне еще не раз подскажет, как тут и что принято. А то, чего доброго, наворочу как медведь в посудной лавке. Быстро заполнив добавившиеся поля с личной информацией, которые меня слегка огорошили, выискала кота в списке ников и, нажав два, раза написала:

– Можете меня поздравить, уважаемый кот, меня приняли. * Улыбаюсь во все 32 зуба.

– Поздравляю. * Презрительно фыркнул и отвернулся.

– Извините меня. Я просто в запале, так сказать, брякнула ту фразу, что вы мяукаете под руку, Вы же обязаны были мне напомнить обо всем.

– Я свободный кот и ничего никому не обязан. Гуляю, так сказать, сам по себе. Но я рад, что все закончилось благополучно.

– Почему рядом с моим ником включились цифры?

Он немного помолчал, и снова замигало окошко входящего сообщения:

– Ну, в общих чертах это ваше второе имя здесь. Люди скуки ради часто играют тут в игры, и Вы можете там числиться под этим номером, если пожелаете участвовать, конечно. Ведь слово «числиться» от слова «число», не правда ли? Так какие могут быть имена или ники? Вот и станете числиться. Все просто.

– И очень странно, – задумавшись, добавила я вслух.

– Быть может, отправимся спать? А не то скоро утро вместе встретим, хотя о чем я говорю, и так утро, не правда ли?

Оглянувшись на окно, увидела, что и вправду начинает светать. Я подошла к широкому белому подоконнику и почувствовала то самое торможение после бессонной ночи, которое накатывает с рассветом на человека, не приближавшегося к подушке за ночь ни разу.

– М-мда, а поспать бы не помешало, чтобы не помешаться окончательно, – подумала я.

Вернувшись за компьютер, я увидела, что моего собеседника уже нет онлайн, но заметила сообщение, которое он мне прислал перед уходом: «Чтобы не помешаться – нужно лучше высыпаться. Спокойных Вам нескольких часов сна, которые Вы явно себе позволите. Кот». Находясь в некотором ступоре, быстро выключила компьютер и легла на подушку. Засыпая, старалась не задумываться о том, что мы с ним одинаково мыслим до такой степени, что говорим одними фразами. Все равно было неуютно. Можно, конечно, еще сто раз перетряхивать постель и взбивать подушку или проветривать, но проветрить голову с беспокойно ворочавшимися мыслями было невозможно. Я вздохнула, не успев в очередной раз убежать от самой себя в милый и беззаботный мир сновидений. Ну ладно, допустим, от сегодняшней встречи с ним веет какой-то мистикой, что ли. Скорее всего, это окажется грамотно выстроенным диалогом психолога, который просто мне ловушки расставил, а я, как последняя дурочка, и рада обманываться от скуки и жажды приключений. Мы всегда видим необычное именно тогда, когда нам его так не хватает. Так, с этим разобрались. Почему меня тревожит этот чат? Как вспомню, так осадок неприятный внутри шевелится. Причины волнения не понимаю. Не стану туда заходить – и все, в чем дело? Будто это принудительно. Не зайду или решу уйти, так за мной мировая мафия гоняться начнет? Или будут звонить головорезы и шипеть в трубку, что от них еще никто не уходил, как в «Крестном отце»? Точно! И еще с акцентом, да, с сицилийским. Интересно, как я пойму, что он именно сицилийский? Тьфу, да никто мне не будет звонить, о чем только думаю, вместо того чтобы спать. Все, все, сейчас, сейчас настроюсь. Только о хорошем надо подумать. Вот интересно, у каждого свое понимание хорошего. Что, интересно, представляет перед сном королева Англии или маньяк, например? Лежит себе, ногами перебирает под одеялом, чтобы угнездиться поудобнее, и думает: «…Кишочки, блин, кишочки из ванной не убрал, утром жена встанет, орать будет». Да что ж ты будешь делать, а? Ну какой маньяк еще? Спать! Проворочавшись около часа без намека на сон, я устала от кровати, которая, видимо, так же устала от меня, и пошла выпить воды на кухню.

Конечно, я не верила в то, что произнесенные слова-пароль для приема в клуб, удовлетворившие администратора, не несли смысловую нагрузку. В любом случае это что-то означает. «Я достойна занять это место, я все делаю лучше», – вроде бы так там говорилось. Может быть, они периодически выгоняют кого-то за какие-либо проступки и следующий пришедший занимает его место, так скажем, в кругу посетителей клуба. Разузнать бы аккуратненько об этом. Вопрос – у кого и как? Кот бормочет что-то невразумительное, как зубы заговаривает. Аза не спросишь, даже учитывая то, что он был очень любезен и говорил обращаться по любым вопросам. Во-первых, это говорится для проформы, во-вторых, я сразу покажу, что ни о чем не осведомлена, а это уж точно не сыграет мне на руку. Выгонят, чего доброго. Вот и выйдет, что кто-то займет мое место, а этого нельзя допустить из-за глупой оплошности. Может так случиться, что мне там вообще надоест или не понравится. Уйду, посмеюсь, забуду. На том и порешим. Поставила чашку в раковину и, взъерошив волосы, пошла в кровать ловить подступающий сон.

Я лежала и смотрела в потолок. Теплые сонные мысли медленно ворочались в моей голове, как большие пушистые облака. Глаза начали слипаться, будто ресницы были перепачканы сладким молоком, и я провалилась в спасительный глубокий сон.

Первое, что я услышала, была прекрасная музыка. Похоже на оперу или камерное пение. Женский тонкий голос неспешно выводил непонятные мне слова, показывая в каждом обороте свою прекрасную грань. Оглядевшись, я поняла, что стою в каком-то темном коридоре здания с потолками огромной высоты. В шаге от меня была неполностью закрытая дверь. Из этой приоткрытой щели был виден меняющийся, словно пляшущий, свет на полу под моими ногами. Как тонкая огненная полоса, бежал куда-то вдаль, рассеиваясь в кромешной мгле. Я подошла ближе к двери и осторожно заглянула по ту сторону.

То, что увидела, было большим залом с высокими потолками. Всё вокруг освещал огромных размеров камин, выше человеческого роста. В котором, как казалось, лежал ветвистый ствол дерева. На почтительном расстоянии от него стояло большое кресло с высокой спинкой. У сидящего в нем было видно только руку, расслабленно покоившуюся на увесистом подлокотнике. Перед ним немного слева стоял каминный низкий пуфик, который, скорее всего, использовался для ног сидящего. Сейчас он был пуст, и на его бархатистой ярко-красной обивке вспыхивали отблески камина. Красивый черный гладкий пес, словно взявшись из ниоткуда, подошел к сидящему в кресле человеку и, вильнув хвостом, лизнул его в ладонь и сел рядом. Рука погладила пса по голове:

– Что, друг мой Бес, скучно тебе?

Пес вздохнул и лег у его ног, покорно положив морду на передние лапы.

– Ну ничего, явится скоро, будет тебе веселее. Я уже слышу, как он спешит, смешно прыгая по битам.

Я совершенно ничего не понимала. Войти или оставаться тут, в тени за дверью, и быть незамеченной этой парой. Тут пес резко поднял голову и недовольно утробно зарычал, глядя на дверь. Мужчина не шевельнулся и только тем же тихим голосом сказал ему:

– Ты зря так нервничаешь, старый пес, это совсем не он. Это некто совершенно другого склада. Мне намного более приятного, но наша гостья, м-м-м-м-м-м, не желает нам показываться. Не будем её пугать, Бес, не то сбежит же.

Пес притих, но продолжал, настороженно навострив уши, смотреть в мою сторону своими блестящими угольно-черными глазами. Хотя глаз его мне видно не было, тьма играла с воображением, и мне уже мерещилось, что иными они быть и не могли.

Что же делать? Они знают, что я тут. Бежать? Я оглянулась. За моей спиной лишь страшно скалилась черная пустота, и неприятный пронизывающий сквозняк шевелил рубашку на спине. Собравшись с духом, я потянула на себя тяжелую дверь. Раздался противный скрип несмазанных петель. Меня тотчас обдало горячим теплом от камина, когда я несмело шагнула вперед. Пес, не шевелясь, смотрел на меня.

– О, как это мило с вашей стороны, девушка. Вы наконец вошли. И вправду, чего тянуть, не съедим же мы Вас.

Я молчала в некоем оцепенении – не могла понять, что делать дальше. Осмотревшись, я увидела красивые, полуразрушенные колонны с облетевшей позолотой и внушительными трещинами во весь рост. Справа в самом углу у стены большого зала в удалении от камина и очень мягкого ковра был маленький деревянный столик с дрожа догоравшей свечой. И в этом тусклом блеске сидел человек и что-то писал, сгорбившись над своими трудами. Это был седой старик с большой бородой, в бедной серой рубахе. Он работал столь усердно, что, казалось, ничего не замечал вокруг себя. Ни роскошного камина и персидского ковра, ни страшных трещин огромных колонн, ни убогости своей одежды и столика. Рядом стояла небольшая плошка, к которой он иногда прикладывался губами и снова, ни на кого не обращая внимания, продолжал писать на широких желтых листах бумаги.

– Ну что же вы не проходите ближе к огню? Вам не холодно путешествовать босиком?

Я посмотрела на свои босые ступни, с удивлением отмечая, что он прав. Мое молчание затянулось, хотя совершенно не понимала, по какой причине. Я попыталась сказать что-то, но звуки застряли в горле.

– Проходите смелее, – приглашал незримый собеседник, делая жест в сторону низкого каминного стульчика с восхитительно-кровавой обивкой. Словно деревенея, я не могла сделать и шага в его сторону. Внезапно мне стало очень страшно и стыдно одновременно. Страшно увидеть этого человека. Его спокойная речь скорее пугала, чем располагала. В этот момент заметила, как всё вокруг меня начинает всё больше пугать. Эта музыка, тонкий женский голос, перебирающий ноты, казался скорее криками детского ужаса. Я испытывала смятение, мне было стыдно за своё положение. Стою босая на мягком ковре в незнакомой, уже пугающей комнате. Мне стало совсем неуютно, словно была голая, захотелось прикрыться. Я смотрела на спинку кресла, и мне казалось, что сейчас увижу нечто ужасное. Секунды, слипаясь, растягивали время. Я вдруг поняла, что боюсь внезапно увидеть его лицо. Мне показалось, что крик уже застрял в горле, и тут брёвна затрещали в камине еще громче, искры рассыпались в разные стороны, и прямо к ногам моего собеседника выкатилось нечто похожее на тлеющее полено. Собака взвизгнула от неожиданности и отскочила прочь.

– Ба! – крикнул удивленно мужчина.

И я проснулась, резко сев в своей кровати. Сну была не особо удивлена. Я всегда отличалась тем, что мне снились объемные сны с эффектом присутствия. Иногда они так очаровывают, что, отправившись в очередное захватывающее путешествие, потом еще долго не можешь отойти и бродишь, бродишь как зачарованная.