Читать бесплатно книгу «Шаги забвения» Светланы Рощиной полностью онлайн — MyBook
cover

Люди порой простят тебе добро,

которое ты им сделал,

но почти никогда не прощают зло,

которое причинили тебе.

Уильям Сомерсет Моэм

Фальшь и лицемерие

производят большее впечатление,

чем истина.

Эрих Мария Ремарк

Да простят меня дети за то, что я вытащила на свет Божий правду об их отце, но я не могла больше держать это в себе. Пусть люди узнают о том, каким был мой муж, и поймут, что нельзя судить о человеке по первому впечатлению.

Я сидела в банкетном зале кафе за поминальным столом и слушала выступления многочисленных родственников и коллег своего мужа, которые пришли сюда исключительно для того, чтобы поесть и напиться на халяву, потому что никто из них не дал мне ни копейки, чтобы хоть немного компенсировать затраты на похороны. Никто не предложил мне помощи. А когда я сама, превозмогая неловкость, обращалась к кому-то из них с просьбой, то в ответ получала лишь отказы, прикрываемые стандартными отговорками.

И вот сейчас все они со спокойной совестью набивали желудки за мой счёт, произнося нескончаемые речи об утрате самого доброго, щедрого и отзывчивого человека на свете, которым, по их словам, был Андрей, мой муж.

Один из коллег мужа рассказал о том, как после переезда его семьи на новую квартиру, Андрей вечерами после работы помогал ему делать ремонт и не брал за это никаких денег. Другому товарищу Андрей помог перевозить мебель. Третьему помог устроиться на работу. Четвёртому одолжил денег, когда они были ему очень нужны. Пятого поддержал добрым словом в трудную минуту. И так далее. Каждому он оказал какую-то услугу, о которой хотелось помнить. И только мне, несчастной вдове, прожившей с Андреем восемнадцать лет в браке, нечего было сказать и нечего вспомнить. За все годы замужества я не видела от своего супруга ничего хорошего. Лишь постоянные унижения, скандалы и попойки. И все прошедшие годы я спрашивала себя: как же можно было так ошибиться в человеке? Как же я могла выйти замуж за мужчину, в котором нет ни одной положительной черты? Ведь и любви-то особой у меня к нему не было. В двадцать лет я вышла замуж за Андрея лишь потому, что родителям не терпелось избавиться от меня. А Андрей, с которым я тогда только познакомилась, был так настойчив, мил и обаятелен, что сложно было устоять. Он каждый день объяснялся мне в любви, дарил небольшие подарки в виде шоколадных батончиков или мороженого, и я надеялась, что и в семейной жизни этот человек будет ко мне так же добр и внимателен. Но буквально на следующий день после свадьбы всё изменилось. Я оказалась замужем за домашним тираном и деспотом, который к тому являлся алкоголиком. И хотя я много раз пыталась с ним развестись, осуществить это мне не удалось, потому что идти было некуда. Родители отказались пустить меня обратно, а уходить в никуда или к другому мужчине я боялась из-за страха попасть из огня да в полымя.

И потому не проходило дня, чтобы я не упрекала себя за то, что не рассмотрела в Андрее тех черт, которые бы подсказали мне, что ему нельзя верить. Складывалось впечатление, что мы хоронили разных людей. Я хоронила ненавистного мужа, который постоянно измывался надо мной и над детьми, заставляя голодать и терпеть ежедневные унижения. А толпа родственников и знакомых хоронила лучшего друга, который был для них опорой в трудную минуту.

Шёл уже пятый час застолья, а никто из присутствующих и не думал расходиться. Лишь я сидела и думала о том, как там мои дети, которых я оставила дома одних. Ведь у Алёны, моей шестнадцатилетней дочери, утром поднялась температура до тридцати восьми и семи, а я даже не вызвала к ней врача, потому что нужно было срочно ехать на кладбище с внезапно нагрянувшими родственниками, которые отчего-то не могли сделать ни шагу без меня. А мой пятилетний сын Артём фактически остался без присмотра в одной комнате с больной сестрой. И как они весь день справляются без меня – непонятно.

А тем временем выступающие продолжали произносить речи. И обращаясь ко мне, все наперебой повторяли, как дорог был им Андрей, и что они готовы постоянно чтить его память. И на девять дней, и на сорок, и на полгода, и на день рождения, и на все годовщины подряд.

– Олеся, ты нам звони. Мы всегда приедем помянуть Андрея, – говорили все, а я думала лишь о том, что их желание поесть и выпить за мой счёт растёт с каждый минутой.

Неужели они и вправду надеются на то, что я готова выбрасывать по сотне тысяч рублей каждый раз, когда им захочется помянуть Андрея? Хотят поминать, пусть идут на кладбище, за свои деньги покупают цветы и водку, и пьют её рядом с могилой, а не в банкетном зале кафе за мой счёт. А мне нужно думать о том, как накормить и напоить своих детей, а не кучу прихлебателей, именующих себя друзьями моего покойного мужа.

Рядом со мной за столом сидела одна из коллег Андрея – девушка по имени Надя Скворцова. Всё это время Надя старательно подкладывала мне в тарелку куски мяса и салатики, к которым я так и не притронулась. Я сидела, словно отрешённая, потому что всё, что сейчас происходило, казалось мне постановочным спектаклем, в котором я по какой-то неведомой причине являюсь одним из главных действующих лиц. А через некоторое время Надя сказала:

– Олеся, не хочешь освежиться? Пойдём вместе сходим в дамскую комнату.

Не осознавая, что делаю, я автоматически поднялась с места. Надя взяла меня под руку, и мы вместе пошли в туалет.

– Олеся, у меня даже в голове не укладывается, как ты будешь жить дальше, – приглушённым голосом проговорила Надя, пока мы шли. – Потерять такого мужа! Андрей всегда был для нас образцом того, каким должен быть мужчина.

Слова Надежды вывели меня из оцепенения, и я остановилась.

– Что ты хочешь этим сказать? – произнесла я, поворачиваясь лицом к девушке.

– То, что ты и сама прекрасно знаешь, – кивая головой, ответила Надя. – О таком муже мечтает любая девушка. Внимательный, заботливый, верный. Его мысли всегда были только о семье. Ведь большинство мужей не заставишь пойти с ребёнком к врачу, а твой Андрей всегда сам ходил с больными детьми в поликлинику. А сколько раз он отпрашивался у начальника для того, чтобы посидеть с тобой, когда у тебя была высокая температура! А когда ты уехала на неделю к родителям, потому что твоему отцу делали операцию на сердце, Андрей после обеда сразу же уходил с работы домой, чтобы успеть забрать дочь из школы, а потом сходить в детский сад за сыном, – печальным, но в то же время восхищённым голосом говорила Надя. – Да, Андрей очень часто отпрашивался с работы, но никто его за это не упрекал, потому что все понимали, как тяжело ему приходится. Больная жена, дети без присмотра, да ещё и родственникам помогать нужно. Андрей был такой отзывчивый! Как ты без него теперь будешь жить – не знаю, – грустно закончила Надя.

Признаться, у меня челюсть отвисла, когда я всё это услышала. Ведь в словах Надежды не было ни слова правды! Андрей никогда не ходил с детьми в поликлинику, даже когда я его очень об этом просила. Он никогда не сидел рядом со мной, когда я болела, а это случалось не так часто, как говорила Надя. И уж, конечно, моему отцу не делали операцию на сердце и никаких других операций. И я никогда не уезжала из дому на неделю, оставив детей на попечении мужа. Если я куда-то и уезжала, то только вместе с детьми. Неужели Андрей всё это выдумал? Но для чего? И где он проводил столько времени, если не на работе?

Думая об этом, я продолжала стоять на месте, уставившись невидящим взглядом на Надю. Она же восприняла моё состояние по-своему.

– Держись, Олеся, тебе придётся очень тяжело, – добавила девушка, снова беря меня под руку.

А через несколько мгновений Надя направилась в туалетную кабинку, а я подошла к умывальнику. Там уже находилась ещё одна из коллег Андрея – Татьяна Серёгина. Татьяна стояла у зеркала, поправляя причёску. Увидев меня, она немного смутилась и спешно убрала расчёску в сумочку. После этого Татьяна сделала шаг вперёд и, подходя ближе, сказала:

– Олеся, даже не представляю, как тебе сейчас тяжело, – не скрывая своих расстроенных чувств, скорбно произнесла она. – Андрей был не такой как все. Он был…, – тут Татьяна запнулась, подбирая подходящее слово. – Он был настоящим. Нам всем его будет очень не хватать.

После этих слов Татьяна обняла меня за плечи, выражая сочувствие, и вышла из туалета. А я взглянула на своё отражение в зеркале и подумала. Теперь мне всё стало ясно. Вот как Андрей одурачил меня перед свадьбой. Тогда, восемнадцать лет назад, он тоже показался мне хорошим парнем. Настоящим. Но теперь я знаю, что всё это было лишь маской, скрывавшей его истинное лицо. Вся его показная доброта и искренность были насквозь фальшивыми. Но об этом знала только я, да дети. Мы знали, каким на самом деле был Андрей, но только если бы мы решили рассказать кому-нибудь об этом, нам бы никто не поверил.

Не дождавшись Надежды, я решила вернуться в банкетный зал. Но ещё до того, как зайти в него, я услышала чей-то громкий мужской голос:

– Какая Олеська всё-таки стерва! Угробить такого мужика! Однозначно она сделала это из-за квартиры.

И затем голос свекрови:

– Так и есть! Этой негоднице от Андрюшеньки всегда нужна была только московская квартира. Она скоро и меня в гроб вгонит! Вот увидите! От таких, как она, никогда ничего хорошего ждать не приходится! И как только Андрюшенька её столько лет терпел? Бедный мой сыночек! – всхлипывая, восклицала свекровь. – Уж лучше бы эта бесстыдница сейчас в гробу лежала, а не мой Андрюшенька!

Услышав эти слова, я чуть не споткнулась на ровном месте. И как только у этих людей язык повернулся такое сказать? Да если бы не я, ваш драгоценный Андрюшенька уже давно гнил бы в сырой земле! Это я, как Савраска, закусив удила, тащила это ярмо на себе столько лет, и теперь, оставшись одна с двумя детьми и потратив все свои сбережения на похороны, ещё и виноватой оказалась? Боже, разве это люди? Как только их земля носит?

Как же сильно русские люди любят, не разобравшись в сути дела, поливать грязью других, словно тем самым они смывают с себя часть собственных грехов! Ведь даже если посмотреть на внешний вид присутствующих, то можно было сразу определить, кто здесь находился в трауре, а кто пришёл исключительно для того, чтобы бесплатно поесть и выпить. Ведь в этом зале я была единственным человеком, одетым в чёрное. Все остальные были разодеты так, словно пришли на званый ужин. Мужчины были в джемперах различных оттенков, а женщины в атласных жакетах, кружевных платьях и вышитых кофточках всевозможных цветов. На плечах многих женщин были цветастые павлово-посадские платки. А на матери Андрея, хоронившей единственного сына, была надета крепдешиновая блуза бирюзового цвета с блёстками. Когда утром, перед отъездом на кладбище, я увидела свекровь в подобном одеянии, то просто лишилась дара речи, но постаралась не высказать своего ошеломления, объяснив себе поведение этой женщины шоковым состоянием. Но только теперь стало очевидным, что в шоке здесь пребывала исключительно я, а остальные пришли просто для того, чтобы хорошенько выпить, поесть и беззаботно провести время.

А в перерывах между речами народ веселился. Мужчины заигрывали с женщинами, рассказывая неприличные анекдоты, а дамы в ответ кокетливо смеялись над услышанными шутками. И лишь когда требовалось снова выпить, кто-нибудь поднимался со своего места, и разговоры смолкали. Выражения лиц становились серьёзными и все выпивали очередную стопку водки в гробовом молчании. Закусывали, и потом веселье продолжалось снова.

Не в силах более здесь находиться, я стала собираться домой.

Увидев, что я пошла в гардеробную, чтобы одеться, Галина, двоюродная сестра Андрея, спросила меня:

– Олеся, ты уже уходишь?

– Да, Галя. Мне нужно к детям. У дочери ангина, и она очень плохо себя чувствует.

– Тогда, конечно, иди, – понимающим тоном сказала Галина. – Я передам, что ты пошла к детям.

– Спасибо, – ответила я и попрощалась с ней.

Остальным я не сказала ни слова.

Вернувшись к детям, я не стала им ничего рассказывать. Им и так пришлось нелегко. Причём Артём даже не был в курсе, что с папой случилось несчастье, так как у меня не было возможности ему об этом рассказать. Всё произошло слишком неожиданно, и у меня совершенно не оставалось времени, чтобы погоревать или хотя бы осмыслить произошедшее. Нужно было заниматься похоронами, потому что, как оказалось, кроме меня заняться этим было некому.

Четыре дня назад – 2 января – муж поехал на дачу в Калужскую область. Это была его традиция. Новогодние праздники длинные, и делать зимой особо нечего, тем более, когда пять человек вынуждены ютиться в малогабаритной двухкомнатной московской квартире, а с деньгами в семье негусто. Вот муж и сбегал от семейных обязанностей на дачу, чтобы там беспрепятственно пить вместе с многочисленными родственниками и соседями, которым точно так же нечего было делать.

И я не препятствовала мужу, потому что таким образом отдыхал не только он, но и я. И когда на следующий после отъезда день, мобильный телефон Андрея перестал принимать сигнал, я даже не забеспокоилась, потому что была уверена в том, что муж снова напился до чёртиков и теперь спит без задних ног, а телефон, как всегда, забыл зарядить.

И даже когда родственники мужа, живущие в той же местности, начали названивать свекрови, сообщая, что на нашей даче случился пожар, я и подумать не могла, что Андрей находился внутри. Я не сомневалась в том, что сейчас он, пьяный, валяется у какого-нибудь соседа на диване и храпит так, что стены сотрясаются, потому что за восемнадцать лет брака подобные вещи случались постоянно. Стоило мужу одному пойти вечером в гости к какому-нибудь приятелю, то можно было уже не ждать его домой. Андрей пил до тех пор, пока не падал лицом в салат в прямом смысле этого слова. И если меня не было рядом, то, естественно, транспортировать его домой было некому, и потому хозяева укладывали Андрея спать где-нибудь на диванчике. А утром он просыпался как ни в чём не бывало. Опохмелялся и ехал по своим делам. А меня, понятное дело, никто даже не удосуживался уведомить о местопребывании мужа, так же впрочем, как и он сам. Поэтому я привыкла к неожиданным отлучкам Андрея и со временем перестала поднимать панику, когда он не возвращался домой и не выходил на связь, как это я делала в первые годы нашего брака. Так что узнав о пожаре на даче, я лишь подумала о том, что эту развалюху давно нужно было спалить, и чья-то хулиганская выходка теперь позволит нам избавиться от кучи проблем, связанных с содержанием этого полуразвалившегося домишки, до которого было очень сложно добраться общественным транспортом. А личного автотранспорта у нас, естественно, не имелось. И мысли о том, что дача в таком труднодоступном месте нам совершенно не нужна, посещали не только меня, но и Андрея. Но он уговорил меня не торопиться с продажей дома, пока его мать жива, потому что не хотел лишать её возможности общаться с родственниками, которые, в большинстве своём, и жили в Калужской области. Вот я и ждала. И в итоге дождалась того, что в доме случился пожар. Но меня это совсем не тревожило. Но свекровь не разделяла моего спокойствия.

Она бегала по квартире и кричала, что я должна немедленно ехать в Калужскую область и тушить этот самый пожар. И хотя я говорила ей, что это бессмысленно, свекровь не унималась и не хотела слушать никаких разумных доводов. Ведь чтобы доехать до дачи, нужно было выйти из дома в пять утра, иначе туда ни на каких оленях до ночи было не добраться. А даже если я каким-то невероятным и чудесным образом на попутках и смогла бы часов за семь доехать до места, то, в любом случае, к тому времени тушить было бы нечего. Поэтому я решила спокойно подождать вестей от Андрея, который должен был позвонить нам, когда проспится.

Но Андрей так и не позвонил. Позвонили снова родственники мужа, которые сообщили, что Андрей сгорел вместе с домом. Причём никто даже не попытался его вытащить по одной простой причине. Все точно так же, как и я, были уверены, что он засиделся накануне у кого-то в гостях, поэтому его никто не пытался искать. Все ждали, что он сам выползет из норы, в которой отсыпался. И лишь когда дом сгорел дотла и начали разбирать завал, обнаружили обгоревшие останки Андрея.

Узнав об этом, у свекрови поехала крыша. Она отложила в сторону телефон и подошла ко мне.

– Олеся, позови Андрея. Мне нужно с ним поговорить, – обратилась она ко мне.

Услышав эти слова, у меня волосы встали дыбом. Этого ещё не хватало! Мало того, что теперь мне предстояло в одиночку ехать на общественном транспорте за телом покойного мужа и одновременно организовывать в Москве похороны, оставив детей одних, так тут ещё и свекровь с ума сошла. И я просто не знала, что делать.

– Андрея здесь нет, – спокойным голосом ответила я свекрови. – Он уехал на дачу.

– А зачем ты его туда отправила? – напустилась она на меня.

– Я его никуда не отправляла. Он сам решил туда поехать, – чеканя каждое слово, произнесла я.

– Нет, это ты его прогнала! Ты выгнала его из дома! – с кулаками набросилась на меня свекровь. – Верни мне Андрея!

– Я его не прогоняла, – взяв свекровь за руки, спокойным тоном ответила я. – А Вам лучше прилечь и отдохнуть. Пойдёмте, я уложу Вас в постель.

– Нет! Я не хочу в постель! Я хочу поговорить с Андреем! Позови его! – продолжала кричать свекровь.

Наверное, следовало вызвать психиатра, но в тот момент мне стало жаль эту женщину, лишившуюся единственного сына. Каким бы плохим человеком она не была, и как бы плохо не относилась ко мне, сейчас был не тот случай, когда следовало выяснять отношения. Поэтому взяв свекровь под руки, я отвела её в комнату и уложила в постель.

– Вам нужно отдохнуть. Вам нужно поспать, – не повышая голоса, твердила я, накрывая женщину одеялом.

И только когда свекровь уснула, я вернулась в свою комнату и стала думать о том, как лучше поступить в этой ситуации. И для начала следовало уведомить о несчастном случае руководство подразделения полиции, где Андрей проходил службу. Что я и сделала.

Признаться, я искренне надеялась, что все хлопоты и расходы по организации похорон полиция возьмёт на себя. По крайней мере, я неоднократно слышала о подобных случаях, когда семьи погибших сотрудников не тратят ни копейки на похороны. Они лишь скорбят, а все кругом утешают их и помогают, кто чем может. Но, вероятно, это был не мой случай, потому что коллеги Андрея велели мне взять с собой побольше денег и пообещали организовать машину для транспортировки тела, которую я должна сопровождать, равно как и заниматься другими организационными вопросами.

И тут я растерялась. В свои тридцать восемь лет у меня не было опыта организации похорон. К тому же на дворе были праздники, и ритуальные агентства, а также другие конторы, занимающиеся выдачей необходимых документов, были закрыты. Большинство моих друзей разъехались кто куда, и мне не к кому было обратиться за помощью. Даже моя лучшая подруга Вера, чья моральная поддержка в тот момент была мне очень нужна, укатила к родственникам в Красноярск на все праздники, и я просто не могла до неё дозвониться. И тогда я решила попросить родственников мужа, живших в Москве, помочь мне.

Я начала обзванивать народ, объясняя ситуацию и прося оказать мне содействие.

– Олеся, как у тебя хватает совести сейчас нас о чём-то просить? – отвечали мне все. – Случилось такое горе! Думаешь, мы в состоянии что-то делать? Хоронить мужа – это твои обязанности! Но помянуть Андрея мы к тебе придём. Говори, куда и во сколько нужно подъехать.

– В том-то и дело, что я не могу этого сказать. Мне нужно ехать за телом в Калужскую область, и я вернусь только завтра вечером. У меня нет времени организовывать поминки. Может быть вы, как близкие родственники Андрея, возьмёте это на себя? – снова просила я.

– Не зря Андрей всегда считал тебя жадной! – слышала я в ответ. – Даже достойно похоронить мужа не можешь!

Бесплатно

4.09 
(23 оценки)

Читать книгу: «Шаги забвения»

Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно

На этой странице вы можете прочитать онлайн книгу «Шаги забвения», автора Светланы Рощиной. Данная книга имеет возрастное ограничение 18+, относится к жанрам: «Мистика», «Современная русская литература». Произведение затрагивает такие темы, как «преодоление проблем», «семья и брак». Книга «Шаги забвения» была написана в 2018 и издана в 2018 году. Приятного чтения!