© Потапова С. А., 2021

© Курбанова Н. М., иллюстрации, 2021

© Рыбаков А., оформление серии, 2011

© Макет. АО «Издательство «Детская литература», 2021

О Конкурсе

Первый Конкурс Сергея Михалкова на лучшее художественное произведение для подростков был объявлен в ноябре 2007 года по инициативе Российского Фонда Культуры и Совета по детской книге России. Тогда Конкурс задумывался как разовый проект, как подарок, приуроченный к 95-летию Сергея Михалкова и 40-летию возглавляемой им Российской национальной секции в Международном совете по детской книге. В качестве девиза была выбрана фраза классика: «Просто поговорим о жизни. Я расскажу тебе, что это такое». Сам Михалков стал почетным председателем жюри Конкурса, а возглавила работу жюри известная детская писательница Ирина Токмакова.

В августе 2009 года С. В. Михалков ушел из жизни. В память о нем было решено проводить конкурсы регулярно, что происходит до настоящего времени. Каждые два года жюри рассматривает от 300 до 600 рукописей. В 2009 году, на втором Конкурсе, был выбран и постоянный девиз. Им стало выражение Сергея Михалкова: «Сегодня – дети, завтра – народ».

В 2020 году подведены итоги уже седьмого Конкурса.

Отправить свою рукопись на Конкурс может любой совершеннолетний автор, пишущий для подростков на русском языке. Судят присланные произведения два состава жюри: взрослое и детское, состоящее из 12 подростков в возрасте от 12 до 16 лет. Лауреатами становятся 13 авторов лучших работ. Три лауреата Конкурса получают денежную премию.

Эти рукописи можно смело назвать показателем современного литературного процесса в его подростковом «секторе». Их отличает актуальность и острота тем (отношения в семье, поиск своего места в жизни, проблемы школы и улицы, человечность и равнодушие взрослых и детей и многие другие), жизнеутверждающие развязки, поддержание традиционных культурных и семейных ценностей. Центральной проблемой многих произведений является нравственный облик современного подростка.

С 2014 года издательство «Детская литература» начало выпуск серии книг «Лауреаты Международного конкурса имени Сергея Михалкова». В ней публикуются произведения, вошедшие в шорт-листы конкурсов. К началу 2021 года в серии уже издано более 50 книг. Выходят в свет повести, романы и стихи лауреатов седьмого Конкурса. Планируется издать в лауреатской серии книги-победители всех конкурсов. Эти книги помогут читателям-подросткам открыть для себя новых современных талантливых авторов.

Книги серии нашли живой читательский отклик. Ими интересуются как подростки, так и родители, библиотекари. В 2015 году издательство «Детская литература» стало победителем ежегодного конкурса ассоциации книгоиздателей «Лучшие книги года 2014» в номинации «Лучшая книга для детей и юношества» именно за эту серию.

Девочка в клетчатом платке

Часть первая. Тайны свои и чужие

Я иду на свидание

– Ребята! Кто мне ответит: чем отличается фавн от сатира?

Кучка пяти-шестилетних малышей с разноцветными папками из тонкого пластика, в которых просвечивают карандаши и бумага, легко, как воробушки, присаживаются на пол. Рядом с ними, неловко поджав ноги, бухается тетенька – то ли экскурсовод, то ли преподаватель. Это что-то новенькое! С нами Андрей Владимирович на пол так не садился. Хотя я в художку поступил уже не малышом, в одиннадцать лет. Прошлой осенью. Может, здесь, в Русском музее, для дошколят давно так, просто я не замечал?

В Русский музей в будни сейчас, весной, приходит людей меньше, чем в выходные и летом. Но всегда тут кто-нибудь есть. Это – как дом, в котором живут: ходят, разговаривают. И мой дом тоже. Я сюда прихожу каждую неделю. Если честно – не только посмотреть на картины. Хотя здо́рово, что в Русский музей ученикам художественных школ вход бесплатный. И вообще он бесплатный для всех до восемнадцати лет – как и в Эрмитаже, кстати. Но я именно в Русский музей хожу так часто из-за одной своей тайны… У меня сегодня тут свидание. Но не в этом зале.

– У этого фавна нет рожек, – серьезно отвечают наперебой шестилетки экскурсоводу.

«Фавн, играющий на сиринге» – пастушеской свирели – скульптор Орловский (Смирнов) Борис Иванович. Это я не на память, конечно. Подпись под скульптурой. Но я помню, Андрей Владимирович нам рассказывал, Орловский – из крепостных, родился в конце восемнадцатого века. Был отдан на обучение в Москву и Петербург. За исполнение мраморного бюста царя Александра Первого Орловского освободили от крепостной зависимости и приняли в Императорскую академию художеств. Дальше он учился в Италии. У нас в Петербурге Орловский создал памятники Кутузову и Барклаю де Толли перед Казанским собором, вылепил фигуру ангела для Александровской колонны и декоративное убранство Московских триумфальных ворот. Был академиком, профессором и преподавателем Академии художеств. Пушкин посвятил ему строчки: «Гипсу ты мысли даешь, мрамор послушен тебе».

Вы думаете, я такой умный? Нет, половину этой информации я сейчас в телефоне прочитал. Но ведь не про всякого захочешь прочитать! А про Орловского мне захотелось. Вот ведь – крепостной, а добился своей мечты.

Ох ты! Кто-то проехал мне ногой по пятке кроссовки. По музею пошли гиды с группами. Меня они раздражают. Не экскурсанты, нет. Тому, кто наступил, я сам даже сейчас в утешение сказал «извините». Потому что надо очень сильно увлечься картиной, чтобы умудриться наступить пяткой человеку на пятку. А раздражают меня гиды. Всегда они почему-то говорят не то, что ты думаешь про картину или скульптуру. Как будто смотрят на них другими глазами.

Вот и сейчас, у картины «Медный змий» Федора Бру́ни. Тетенька-экскурсовод рассказывает группе про позеленевшего мертвого младенца, про Моисея на заднем плане, про то, что все фигуры выполнены в человеческий рост и что гигантская картина в девять метров длиной весит семьдесят килограммов и считается самой большой в русской исторической живописи. Мимо самой огромной картины Русского музея пройти невозможно, и я останавливаюсь.

Экскурсовод говорит, что сюжетом стала история, описанная в Ветхом Завете. После многих лет странствий по каменистой пустыне иудейский народ, которого вел из Египта пророк Моисей, стал терять веру. И Бог наслал на них дождь из ядовитых змей. Чтобы выжить, нужно было взглянуть на сделанного Моисеем Медного Змия. Всего только взглянуть. Но не просто так, а с верой. Поверить, что медная статуя их спасет.

Я смотрю на эту картину и думаю: а что бы я сделал, если бы очутился там? Я часто так думаю, когда вижу картину, фильм или читаю книжку. Андрей Владимирович говорит: цель искусства – не развлекать, а помогать жить.

Где бы на картине «Медный змий» был я?

Я встаю за спинами группы и разглядываю изображенных людей. Большинство попавших под дождь из змей не слушают Моисея и никакого внимания не обращают на Медного Змия. В жизни, наверное, так бы и было. Кто в панике слушает пророков? Хотя пьедестал, на который водружен Змий, высокий и всем виден издалека.

Каждый, кто не верит, делает это по-разному.

Ближе всех к зрителям лежит умирающий мужчина, нога которого обвита змеей, он что-то кричит в злобе. Это был бы не я. На переднем плане есть женщина, ищущая защиты у мужа. Это, пожалуй, – моя мама. Она бы тоже наверняка растерялась и надеялась на папу. Только мой папа нас бросил, когда я родился. И я его никогда не видел. Так что ни мой реальный папа, ни муж нарисованной женщины своим женам – не спасители.

Группа на переднем плане картины – сын от змеиного укуса умирает на руках у отца и матери. Родители не смотрят на Медного Змия. Наверно, потому, что без сына их жизнь потеряла смысл. Моя мама тоже бы не смотрела. Она слишком уж обо мне заботится. Гиперопека! Мамина любовь – большая тяжесть. «Надень шапку», «вымой руки», «не читай в кровати – глаза испортишь». Да что там – она пытается сама тащить пакет с продуктами, когда мы идем из магазина! Мама часто бывает нудной и все преувеличивает. Но я стараюсь сдерживать себя и вслух на нее не злиться.

На картине над камнем склонилась девочка. Экскурсовод говорит, что автор картины описывал этот персонаж как сироту, лишенную всего на земле. Ну, нет, это не я. У меня мама есть, Андрей Владимирович, друзья в школе и дворе, ребята из художки.

На заднем плане картины мать с младенцем прижала к колонне со Змием своего малыша. Это, я думаю, слепая любовь. Он ведь, малыш, не смотрит на Змия, значит, не спасется, и мама его не спасется тоже.

В правой части картины мужчина несет на руках свою обессилевшую жену, которая с надеждой смотрит в сторону Медного Змия. Это, пожалуй, был бы наш Андрей Владимирович. Только у него жены нет и детей тоже. А спас бы он всех. Абсолютно всех вокруг. Велел бы глядеть на Медного Змия. И все бы послушались, будьте уверены!

Андрей Владимирович, как вы уже, наверное, поняли – мой любимый преподаватель в художественной школе. Между собой мы зовем его коротко А. В.

…Так и не найдя подходящего для себя героя на картине «Медный змий», я отправляюсь дальше по залам.

В зале с портретами другой экскурсовод, черноволосый и щеками похожий на хомяка пухлый мужчина, говорит своей группе:

– Здесь вы видите появившуюся в этот период тенденцию изображения так называемых творческих людей. – Экскурсовод снисходительно улыбается, приглашая всех тоже улыбнуться над так называемыми творческими людьми. – На портретах – нарочито взлохмаченные волосы. Небрежная одежда. Направленный в пространство задумчивый взгляд.

Кое-кто из экскурсантов машинально тоже снисходительно улыбается. А я сержусь про себя: «И ничего смешного! Наш Андрей Владимирович именно такой! Он, когда задумывается, волосы рукой взлохмачивает. И костюм у него не новый, хотя всегда аккуратный. Между прочим, Андрей Владимирович выглядит намного моложе этого хомяка-экскурсовода, хотя А. В. глубокий старик – ему пятьдесят лет. Но у него почти нет морщин. Только на лбу, когда он задумывается. И он бегает по утрам и обливается холодной водой. А вот хомяк-экскурсовод – вряд ли!»

С какими картинами мне еще поздороваться? Обязательно нужно заглянуть к Саврасову. А. В. говорит, что «Грачи прилетели» – самая русская картина Русского музея, а может быть, и всей русской живописи.

Я смотрю на птиц, которые кажутся несоразмерно с березой большими. Несколько грачей очерчены так небрежно, что кажется, их нарисовал ребенок. Только все это неважно, вот в чем дело. Эта картина похожа на музыку, от которой что-то сдвигается внутри. Так что Андрей Владимирович прав.

Как получаются такие шедевры? Шедевр, по-моему – вещь, в которой все просто, и она единственная в мире. Вот, например, «Грачи прилетели»: старый забор, остроконечная церковь, птицы, береза и тающий снег. И именно такими они должны быть, а никакими другими. Убери хоть что-то из этого, передвинь, уменьши или увеличь или представь другой оттенок цвета – и всё, эффект уже не тот.

Вообще мне нравятся не все картины, которые все хвалят. Нравится то, в чем есть правда.

Какие знаменитые картины Русского музея мне нравятся, а какие нет?

«Последний день Помпеи». Когда Брюллов ее писал, падал в мастерской в обмороки. Позы людей художник срисовывал с погибших в Помпеях – ездил на раскопки и изучил сохраненные учеными окаменелые останки. Улицу изобразил тоже реальную, помпейскую.

Репин. «Бурлаки на Волге». Мне не очень нравится сюжет (из-за того, что по «Бурлакам» недавно заставили писать сочинение в школе). А нравится то, что с каждым из изображенных бурлаков Репин познакомился. Вел с ними долгие разговоры, расспрашивал про их жизнь. Поэтому они у него получились такими реальными.

Мой любимый художник – Куинджи. «Лунная ночь на Днепре». Правда ли бывает такой пронзительно зеленый свет на ночной воде? Я не знаю, я на Днепре не бывал. Куинджи немного схитрил. Для первого показа этой картины он позвал зрителей и в темном зале одну лампу направил на картину. Все, конечно, ахнули. Сейчас бы сказали, что Куинджи проявил себя как гениальный пиарщик. Но на самом деле почти сразу после этой выставки Куинджи двадцать лет никому не показывал новых картин. А это пиаром не назовешь. Куинджи рано стал сиротой и был в детстве и юности очень беден. А когда начал зарабатывать деньги, то большую часть отдавал безденежным художникам. Так что в нем есть правда. А когда в само́м художнике есть правда, она есть и в его картинах. Это не А. В. сказал. Я сам знаю. Неизвестно почему, но это всегда так.