Сон № 1

Мне часто снятся цветные сновидения. Говорят, это признак шизофрении. Но мне всё равно. Они мне нравятся. Просыпаясь, я иногда испытываю сожаление, что не смогла досмотреть сон до конца. Ведь там так интересно. Гораздо интереснее, чем в жизни. Там я могу делать, что хочу. Хочу – летаю, хочу – целуюсь, хочу – мчу на машине мимо лесов и полей. Заметьте, при том что прав не имею. Как и машины.

Я очень люблю сны. Хотя обычно забываю их через пять минут после пробуждения.

Но этот сон мне неожиданно запомнился.

Мне снилась огромная кровать. Со всех сторон ее окружала темнота. И только кровать была освещена. Не знаю чем и как, но мужчину, который на ней лежал, было видно отлично. Потрясающий красавчик. Не слащавый, вроде азиатских айдолов. Это была зрелая мужская красота. Его темные волосы были зачесаны назад, открывая ровный лоб. Черты худощавого лица были идеальны, будто выписаны талантливым художником. Высокие скулы и аккуратный, но волевой подбородок. Прямой изящный нос. И пронзительный, властный взгляд из-под прямых темных бровей. Между бровями залегла пара морщин. Только губы выбивались из общей брутальной картины. Губы были сочные. Капризные. Порочные.

Ужас просто, а не мужчина. Убийца женских сердец и властитель девичьих грез.

Вообще-то я не люблю таких красавчиков. Я их боюсь, скажу честно. Ничего хорошего от них ждать не приходится. Женщины для них – игрушки на раз. И в жизни я бы на расстояние выстрела к такому мужчине не подошла, не дай бог он в меня глазками стрельнет. Упала бы без чувств, стыд и позор. Другое дело – сон. Во сне можно себе позволить то, на что в жизни – никогда.

В жизни я никогда бы не позволила себе подойти к такому мужчине и провести пальцами по его рельефной груди. И кубикам пресса. Я вообще никогда раньше такого не трогала. Только видела на обложках книг.

– У тебя такое шикарное тело! – сказала я ему.

– У нас, – поправил меня он.

– У «нас» – даже лучше! – согласилась я, стягивая с него простынь.

Представляете, под простыней ничего не было! Кроме ровных мускулистых ног, таза с выступающими косточками и мужского достоинства, которое выражало ко мне сдержанный интерес. Выражение было зачетным. Даже несмотря на сдержанность. А если это будет полный и всепоглощающий интерес? О, сколько новых открытий сулил мне сон.

– Ты кто такая? – вопросил красавчик.

– Какая разница, кто я такая, когда у нас есть твое такое шикарное тело! – я подняла взгляд на его лицо.

Хотя это было непросто.

Как не любить сны, когда в них можно безнаказанно вылюбить такого мужчину?

Я провела рукой до достоинства. Лицо красавчика, казалось, вытянулось. И не только лицо. Достоинство сменило статус на «в_процессе-стоинство». Не знаю, некоторые говорят, что размер не имеет значения. У меня появилась чудесная возможность проверить это на личном опыте.

Я стянула черные кружевные шорты и топик и забралась верхом на красавчика. У него слегка расширились глаза. По холеному лицу было заметно, что ему очень хочется мне что-то сказать. Недоброе. Но он сдержался. Возможно, потому что залип взглядом на мою грудь.

Еще бы! Это же мой сон!

– Ты такой красивый, – призналась я, слегка поерзав на том, что должно было стать моим новым опытом.

– Мы, – высокомерно произнес красавчик.

– Очень рада, что тоже тебе нравлюсь! – и я потянулась губами к его лицу.

Он, по-моему, немножечко дар речи потерял. Чем я и воспользовалась. Процеловала дорожку по скулам к виску, лизнула ухо и короткими поцелуями спустилась по шее к ключице.

…Определенно, я ему нравилась.

– Вовсе нет, – словно прочитав мои мысли, возразил красавчик.

– У меня есть детектор лжи… – сообщила я, поёрзав на «детекторе», и потянулась к его губам.

Закрыла глаза.

Скрестила пальцы на удачу.

Не может же мое подсознание быть ко мне настолько жестоко?

Его губы оказались сладкими, как мороженое. Сначала холодными и твердыми, а потом нежными и влажными. А потом я вдруг оказалась под ним. А мои руки прижаты возле головы.

Ой! Он не только красавчик, он темпераментный красавчик. Который не любит быть снизу.

Он не тратил силы на предварительные ласки. Но к тому моменту я и сама уже разогналась, поэтому позволила ему войти в меня.

Хотя он и не спрашивал позволения.

…Размер ли, умение ли тому виной, но у меня с ним всё получилось.

Я лежала под ним, тяжело дыша, пытаясь унять сердце и набрать побольше воздуха в легкие…

И тут сработал будильник.

Иногда я испытываю сожаление, что не смогла досмотреть сон до конца.

Сегодня я была рада, что нас не прервали.

Утро началось с влажных шортиков и прохладного душа.

Но это, безусловно, было доброе утро!

Мне так казалось.

Реальность. День первый

– …Алёна! Ковалёва! Давай в темпе к Звягинцеву!

Я люблю свою работу. Я приду сюда в субботу…

Нет, в субботу всё же не приду. Если только корпоратив не нужно проводить. Я работаю в консалтинговой фирме «Эверест». В нашем заповеднике можно найти стаи хищных юристов, стада непуганых айтишников и колонии крикливых бухгалтеров. А я работаю в HR-управлении, как гордо у нас именуется отдел кадров. Это такие стервятники, которые высматривают свысока, не сдох ли кто-нибудь на рабочем месте. Увидели – клюнули. Если не шевелится – в утиль. Если шевелится – то расшевелили и клюнули еще раз. Творческая работа. С огоньком.

Все семь лет, что я работаю в управлении, им руководила Ольга Ярославовна Половецкая, известная также как «Мандрагора». Некоторые усматривали в ее прозвище нецензурные мотивы, но это злопыхательство. Всё дело в ее зычном голосе и магической силе пенделя. Еще в управлении работала Мариша – делопроизводитель, Валя – хедхантер, и я. Я – массовик-затейник. В мои обязанности входит организация различных игрищ, вроде тимбилдинга, тайм-менеджмента, тренингов личностной эффективности и прочей шелухи, от которой особой пользы нет, но все довольны и счастливы. Почему нет пользы? Потому что никто добровольно не будет вкалывать, как ишак, если не создать ему для этого необходимые условия. Я так считаю.

Теперь, когда наша бессменная Мандрагора упылила покорять Белокаменную, управление осталось без руководства. И были все основания полагать, что вакантное место достанется мне. Я уже даже разработала программу развития и меры по стимулированию. Ночами не спала. Оцените, какая жертва, учитывая мою нежную привязанность к сновидениям! Я готовилась. Я ждала. И вот, наконец, свершилось. Денис Вадимович Звягинцев, зам генерального по общим вопросам, призвал меня! Я притормозила у зеркала, уверяясь, что помада на месте, дресс-код не нарушен, волосы не выбились из пучка. И помчалась в приемную.

В приемной сидела Шурочка – помощник гендира. Хотя наш гендир сам кому хочешь поможет. Его даже наши юристы боятся, а уж они у нас реально отмороженные. Первому заму Шурочка тоже помогала. Широкой души человек. Мне она, кстати, нравилась. Она выглядела, как кукла Барби, но при этом была на редкость вдумчивой барышней. Была в курсе всех интриг и сплетен, ловко лавируя между группировками фирмы, как опытный слаломист.

– Ты чего так долго? – шикнула на меня хозяйка приемной. – Он сегодня не в себе. Будь поаккуратнее.

Денис Вадимович ассоциировался у меня с гиеной. Не с Геенной Огненной, а с обычной гиеной – лопоухой, кривозубой, взъерошенной, с вечной гадкой ухмылочкой. Он, как обычно, был в идеальном костюме. Представьте гиену в костюме от BRIONI. Думаете, это смешно? Нет, это страшно. Но будущему начальнику HR-управления не по статусу бояться.

– Здравствуйте, Денис Вадимович, – поприветствовала я шефа. – Вызвали?

– Почему же вызывал? – зам поднялся из своего кресла и пошел в мою сторону. – Приглашал, Алёна Егоровна. Приглашал. Проходите, присаживайтесь.

Он выдвинул кресло по правую руку от своего, придвинул, когда я села. И остался стоять у меня за спиной.

– Вы, Алёна Егоровна, сегодня прямо цветете, – он опустил ладони мне на плечи. – Есть повод? – произнес он с заигрывающими интонациями и погладил меня по плечам.

До меня внезапно дошло, что имелось в виду под «быть не в себе». Видимо, это когда он предпочитает быть во мне.

А может, ему неважно. Просто я ему под руку подвернулась. Под две. Которые слегка сжали меня чуть выше локтей.

Не для тебя я цвела, гиена криволапая.

Я повела плечами, пытаясь высвободиться и свести ситуацию к легкой двусмысленности. Но мне дали понять, что никакой ошибки нет.

– Я тут подумал, – заговорил приторным тоном Муфлон Вадимович, – что из вас, Алёна Егоровна, мог бы выйти замечательный начальник управления. Мы могли бы стать отличной командой, – он прижался подбородком к моей макушке, и меня передернуло от омерзения.

Я развернулась к заму, попутно выворачиваясь из его лап.

– Такое неожиданное предложение, – я натянула на губы улыбку. – Я не готова принять его так сразу. Нужно подумать.

– Подумайте. Конечно, подумайте! – с обычной гаденькой улыбочкой ответил Звягинцев, разглядывая мою грудь. – Только думайте не очень долго. Сроки акции ограничены.

– И когда?..

– В четверг, – он сжал мое запястье. – Уверен, вы примете правильное решение.

– Благодарю за оказанную честь, – я склонила голову.

Каким бы оскорбительным ни было предложение, не стоит швырять дерьмо на вентилятор. Тому экскременту, что стоял передо мной, от этого хуже не станет. А вот сама могу запачкаться. К тому же до четверга «акция» может рассосаться сама собой. А я уже со всеми отношения испортила. Плохой он или хороший, он – начальник. Начальники – как родня, их нужно принимать такими, какие они есть.

Или уходить с работы.

– Что-то ты, мать, совсем не своя, – Шурочка даже из-за стола привстала. – В конец озверел?

Я кивнула, с трудом сдерживая смех. Это же какой талант нужно иметь, чтобы так точно попадать в ситуацию? Не своя я. Мне только что показали, что себе я не принадлежу.

Ну, и про животных и конец тоже в тему.

И ведь сон-то как в руку! Только не красавчик, а Денис Вадимович. И не в спальне, а в кабинете. И не я его, а он меня. А в остальном – один в один.

Я поплелась в свой кабинет, уговаривая Универсум пойти мне навстречу и послать нашему сайгаку газель погрудастее. Он же, тварь пятнистая, злопамятный. Фактически, передо мной поставили выбор: или к нему в постель, или на улицу по собственному.

Было так жаль себя, что я чуть было не разревелась.

Это несправедливо!

Я семь лет здесь отработала. Всех знаю. Я привыкла. А теперь из-за гада, который жаждет оказаться не в себе, я должна уволиться.

Мозг в панике пытался найти решение. Я же HR. И у меня есть время до четверга. В том, что касается людей, я должна находить выход из любой ситуации.

И как минимум один у меня всё равно есть. Взгляд автоматически скользнул на входную дверь с надписью «выход».