невинность, казалось, окружала его, как юного рыбака в короткий момент прозрения в стихотворении Элизабет Бишоп, и вокруг «все радугой, радугой, радугой стало».
Паренек, ты выглядел так, будто по эту сторону луны у тебя оставался только один друг и ты только что увидел, как Дикий Белый Волк прибежал с севера и сожрал его серебряной ложкой.
Он перестал задумываться о своей речи – во всяком случае, в тот момент, – и, возможно, по этой причине продавец ковров не уловил в ней ничего странного или необычного.