Главным для него стала дерзкая независимость группы. «Это та драма, на которой я вырос, – нечто в духе Эррола Флинна, такое американское чувство, ощущение того, что все вокруг существует только для того, чтобы я взял это себе. Я не пытался обвинять кого-либо в том, что он зарабатывает деньги или, наоборот, высмеивает этот процесс, потому что все намного сложнее, чем кто-либо представляет себе. Когда они решили выступить на Роуз-Боул, они немного высунули голову из панциря, как любой антрепренер при виде или ощущении близкого сокровища. У них есть шанс, и я буду только рад, если они победят; я не смотрю на это как на грязную капиталистическую машину по добыванию денег. Я не собираюсь предлагать ответы – я просто показываю то, что вижу сам, то, что сложно и противоречиво».