Сверкая вставной челюстью, она бормочет и бормочет, словно цитирует какие-то старые фильмы:
– Святые угодники! Борода Христова! Акуна матата! Господи помилуй! Кавабанга! Чёрный Козёл Лесов с Тысячью Младых!
(Ладно, последнее я добавил от себя, но я по глазам видел, что она хочет это сказать.)