Иллюстрации

Даниил Селевёрстов

© С. И. Гольдфарб, текст, 2020

© Издательство «РуДа», 2021

© Д. С. Селевёрстов, иллюстрации, 2021

Вступление

Перед нами карта Сибири. Взгляните на её восточную часть. Видите удивительное море-озеро Байкал? Отсюда начинает свой путь великая Ангара. Вначале река спокойно бежит по равнине, затем пробивается через таёжные скальники, петляет, образует опасные пороги, скачет по шиверам у Братского острога и, наконец, преодолев, долгий путь, вливается в могучий, полноводный Енисей. Он голубой лентой устремляется на север, к ледовитым морям, где над бескрайними снежными полями дуют арктические ветра и царствует полярная ночь.

Под стать Енисею и его притоки: Нижняя и Средняя Тунгуски. Последнюю чаще называют Подкаменной, потому что река пробила себе дорогу у подножия каменных утёсов. Выше устья Средней Тунгуски, на Енисее, есть Осиновский порог, образованный двумя каменистыми грядами. В старину этот порог звали Камнем. Всё, что было ниже порога, считалось «под Камнем». Вот и Тунгуска, бегущая среди камней, стала Подкаменной.

Подкаменная Тунгуска – река большая, длина её 1570 километров. Но долгие годы она считалась несудоходной. Многочисленные шиверы, пороги и перекаты, лёд, который сковывал реку почти 200 дней в году, были тому причиной. И всё же ошибется тот, кто решит, будто в этих суровых краях жизнь бедна событиями. Как бы не так! У этих земель и у этой реки своя большая история.

Когда Сибирь вошла в состав Московского государства, на Подкаменную пришли русские землепроходцы. В летописных сочинениях подробно изложено всё, что происходило с ними по пути к этой северной реке.

«…А от Турухану до Инбацкого зимовья ходу неделя; а от Инбацкого зимовья до Подкаменной Тунгузки реки ходу шесть дней. А ходят из Мангазеи со всякими служилыми людьми, как их посылают для государевых дел, до Подкаменной Тунгузки-реки нартами на собаках русские люди; а дичи в те подводы збирают с торговых и с промышленных людей. А от Подкаменные Тунгузки-реки до Енисейского острогу ходу три недели, а, ходят государевы ясачныя остяки нартами ж на собаках».

Этой записке более трёх столетий.

«Наказные памяти» воеводского управления поручали служилым людям идти на «заставу» к устью Подкаменной «для дозора за проезжими промышленными и другими людьми». Охранять было что. Недаром местность, по которой бежала река, звалась Золотой Тайгой. Что раньше, что сейчас богатства тайги схожи: пушной зверь, строевой лес, золотые россыпи, а в таёжных реках – рыба. И нет ничего удивительного в том, что сюда всякий люд стремился: учёные и путешественники, купцы и промышленники, старатели, искатели приключений, авантюристы.

Богатства Золотой Тайги прельщали, конечно, и тех, кто ни во что не ставил человеческую жизнь, – всякого рода разбойников.

Тайга вокруг Тунгуски неохотно открывалась человеку. Побывал на Подкаменной Тунгуске и академик Мессершмитт, исколесивший в поисках удивительного всю Сибирь. Он положил начало геологическим и ботаническим исследованиям Золотой Тайги. Он установил, что почва здесь ниже двух футов – жёсткая и мёрзлая, скованная вечной мерзлотой.

Через 200 лет после путешествия Мессершмитта в этих краях работал топограф Генерального штаба Скрябин. Все материалы его исследований исчезли

бесследно! Попытку раскрыть тайны Золотой Тайги в 1877 году предпринял горный инженер Лопатин, но суровые условия помешали его экспедиции пройти весь маршрут.

Несколько путешествий совершили сибирские купцы. Они заволновались, когда стало известно, что Транссибирская магистраль минует такие крупные сибирские города, как Енисейск, Тобольск и Томск. Один за другим стали возникать проекты устройства водного канала, который бы соединил все реки огромного края в единую систему. Так появился Обь-Енисейский канал.

Строили его, главным образом, за счёт казны, но и купцы не остались в стороне. Долгое время Обь-Енисейский канал использовался как удобный и безопасный путь транспортировки товаров в Золотую Тайгу, но все же самым выгодным был путь по Подкаменной Тунгуске. Самым выгодным, но и самым рискованным. Была организована экспедиция купца Зайцева, а следом— Фунтосова, предприимчивого енисейского торговца. От устья реки он поднялся вверх по течению на 300 километров. Дальше пройти не смог, помешали пороги и страх неизвестности.

Среди исследователей встречались и простые люди, которые отправлялись в неизведанные уголки из страсти к познанию. Они называли себя потомками первых сибирских землепроходцев. Одним из таких подвижников был крестьянин Николай Миронович Катаев. В старой сибирской газете встретилась небольшая заметка: «Обращаем внимание на рассказ об экспедиции в верховья Подкаменной Тунгуски, в которой принимал участие отважный крестьянин Катаев с семьей и рабочими. Катаев был заинтересован научными и торговыми целями. Во всяком случае, этот геройский подвиг и самопожертвование заслуживает внимания и памяти».

«Заветная мечта его, – писала в 1888 году газета «Восточное обозрение, – по возвращении с верховьев Подкаменной Тунгуски отправиться на Хатангу и попытаться там устроить торговлю 13 инородцев с русскими на других началах, более выгодных для инородцев, чем существуют в данное время…

…Следует сказать несколько слов о путешествии Н.М. Катаева по Подкаменной Тунгуске. Известный путешественник Чекановский возвращался из Туруханского края на пароходе, на котором Катаев был приказчиком. Любознательный Катаев заинтересовался рассказами Чекановского о Подкаменной Тунгуске и о том, что там, как предполагал Чекановский, должны быть залежи мамонтовых костей. Зимой того же года Катаев, получив расчёт, по Ангаре приехал в Нижнеудинск и отсюда сухопутно добрался на Подкаменную Тунгуску. Соорудил здесь лодку, нанял рабочих и отправился по течению Тунгуски в поисках мамонтовых костей…»

Как и сибирский мореход Григорий Шелихов в своё время, Катаев взял с собой семью. А ведь путешествие было очень опасным, сведений о Подкаменной Тунгуске не хватало, точная карта местности отсутствовала, неизученной оставалась и сама река. Точно неизвестно, что заставило Катаева отправиться в путешествие, полное опасности и приключений, да ещё с семейством, но можно смело утверждать, что не последнюю роль сыграла здесь всё та же неодолимая жажда первооткрывательства.

Давайте и мы, призвав на помощь факты, последуем за нашим воображением. Немного фантазии – и сможем составить истинную картину событий конца XIX века…

Да, чуть не забыл: мы отправляемся в путешествие не одни. Позвольте представить моих старых знакомых.

Этот высокий мужчина – американский спортсмен Фрэнк Черчилль, он уже бывал в Сибири и даже участвовал в спортивных состязаниях. А вот первый автомобилист Иркутска господин Яковлев, очень целеустремленный и любознательный человек. А вот эта красивая, отменного воспитания молодая иностранка Элен Гладсон не так давно получила огромное состояние. Не правда ли, приятная компания для дальнего и опасного путешествия?! С остальными участниками познакомимся чуть позже.

Для пущей пользы нашего путешествия также берёмся изложить вам, дорогой читатель, документальную историю этих краев, посвятить в тайны прошлого, припудрить нос особо любознательных волшебной архивной пылью. Если вы только знали бы, какое это потрясающее занятие – открыть газету столетней давности, или расшифровать полуистлевшую записку какого-нибудь первопроходца, давно ушедшего в мир иной, или заглянуть в мемуары знаменитого путешественника и прочесть там…

Итак, вы готовы?

Глава первая
Гость из Голландии

«В 1525 году отец Ивана Грозного великий князь Московский Василий Иванович (Василий III) отправил в Рим к папе Клименту VII посланником Дмитрия Герасимова, где тот познакомил изумлённую Европу с удивительно смелым и необычным проектом Северного морского пути в страну «Катай». Это сообщение послужило толчком к тому, что к сибирским берегам стали посылать экспедиции».

Эрих Рактвиц. «Чужеземные тропы, незнакомые моря».

«1594 год. Открытие английским мореплавателем Чеслером морского пути в Белое море вызвало у английских купцов и мореплавателей стремление проникнуть вдоль северных берегов Сибири в Китай и Индию. Но все попытки Пета и Джакмана окончились без результатов, и англичане оставили свою мореходную деятельность по открытию северо-восточного морского пути. На смену им выступили голландцы».

«Краткая летопись Енисейского уезда и Туруханского края Енисейской губернии».

«Ведя торговлю с Россией, голландские купцы лично или через своих служащих тщательно собирали сведения о плаваниях русских промышленников по Карскому морю к устью Оби и другим рекам в ту часть Сибири, которую европейцы именовали Татарией. В 1593 году купец Балтазар Мушерон, имевший торговые дела в Московском государстве, представил нидерландскому правительству проект большой экспедиции «для открытия удобного морского пути в царство Китайское, проходящего от Норвегии, Московии и Татарии».

Проект был утверждён. Первоначально в состав экспедиции входили два корабля: «Меркурий» под начальством Бранта Татгалеса и «Лебедь» под командованием Корнелия Ная. Позже были снаряжены ещё два судна, которыми командовал Виллем Баренц, интересовавшийся вопросом открытия северо-восточного прохода. Он предпринял три плавания для его поисков, но всякий раз льды Карского моря останавливали его суда».

В. М. Пасецкий. «Норденшельд».

Если разобраться, то вечный двигатель существует. Изобрел его, разумеется, не человек, ведь самого себя придумать невозможно. Вечный двигатель явил Создатель в облике человека, который с тех пор работает без остановки. Суть этой работы – движение к истине. Истина, если она открывается, превращается в добро. Так образуется круг. Жаль, что на это порой не хватает жизни, но в контексте вечного движения частная человеческая жизнь – это всего лишь мгновение. Мы все как будто бежим эстафету или лезем на горную вершину: ты берёшь одну высоту, другой подступает к следующей, третий забирается ещё выше, четвёртый, пятый…

Думаете, не очень весёлое начало для занимательного приключения? Но мы обязаны предварить наше путешествие серьёзным вступлением, ибо в любом путешествии сталкиваешься с обстоятельствами, которые бывают сильнее или слабее нас. Выйдем мы победителями или они положат нас на лопатки? Как бы то ни было, но к любым обстоятельствам следует относиться без отчаяния. Они всего лишь препятствия, преодолевая которые, мы становимся крепче и мудрее. Из них, конечно, соткано полотно нашего жизненного пути, но разве жизнь не есть испытание?

Жизнь выстраивается сообразно нашим поступкам, в которых, если присмотреться, нет ничего случайного или пустого. По большому счёту всё выходит так, как мы задумали, как решили, сложили и склеили. И я не знаю, когда мы успели убедить себя, что от нас в этой жизни ничего не зависит?

Легко быть фаталистом. Гораздо сложнее не поддаваться даже неизбежному и, собравшись духом, бороться. Помните, что советуют нам мудрецы и герои? Вперёд, только вперёд!

* * *

По тихой улочке одного из прекрасных южных городов России шёл молодой человек. Ясный, но грустный его взгляд скользил по случайным прохожим, по живописным выставкам ларьков и магазинчиков, из которых эта улочка и состояла.

Взгляд ни на чём не останавливался, молодой человек как будто ничего не замечал.

Было около восьми часов, но солнце, казалось, уже вытесняет морскую утреннюю свежесть с улиц, загоняя её в каменные дома и тенистые подворотни. По булыжной мостовой изредка проезжали пролётки и экипажи. От грохота дребезжали стёкла нижних этажей, собаки за заборами заливались лаем. Шарманщик настраивал свой инструмент, а из переулка слышался скрипучий, но будто приглушенный, не проснувшийся голос старьёвщика:

– Старые вещи, покупаем старые вещи!

На углу перекрёстка разложила цветочный товар девочка лет тринадцати. Ещё некому было обращать внимание на её полевые цветы, да и сама она на время забыла о них, глазея на витрину галантереи. Что за чудесные вещицы выставлены в этой витрине!

Молодой человек, проходя мимо цветочницы, машинально вытащил из кармана монетку. Девочка, заметив движение, оторвалась от приятного созерцания и потянулась за букетиком. Она взяла монетку и хотела отдать пёстрый букетик, но прохожий цветов брать не стал. Лицо его на мгновение оживилось растерянной и печальной усмешкой. Вид молодого человека – от блуждающего, отрешённого взгляда до некоторой небрежности в одежде – заставлял предположить о неких у него неприятностях. И проницательной маленькой цветочнице, которая сразу приметила это, не откажешь в наблюдательности.

Действительно, только что наш герой на долгое время расстался с Сонечкой, самым дорогим и любимым человеком на этом свете. Прощание было бурным: с обоюдными слезами и клятвами в любви и верности. И вот теперь, в одиночестве блуждая по улицам, он пытался вновь и вновь вернуться воспоминаниями в те счастливые дни, когда ни о какой разлуке они и думать не могли. Заблудившись в воспоминаниях, вообразив на мгновение, что идёт на встречу с любимой, молодой человек оказался рядом с галантерейной витриной. Здесь он всегда покупал букетик для Сонечки. Ещё какой-нибудь месяц назад всё казалось радостным и безоблачным. Они строили планы, наметили день помолвки, договаривались о венчании.

Оба были одиноки до той новогодней встречи, когда произошло их знакомство на балу у господина Трапани. Молодые люди, с детства привыкшие рассчитывать только на себя, плохо знали, что такое семейный уют, потому что остались без родителей ещё в нежном возрасте, когда самое страшное горе, воспринимается так же, как плохое настроение няни.

Соню воспитывала дальняя родственница, помещица маленького именьица где-то в Средней России, всю жизнь мечтавшая о высшем обществе и балах. Взяв Соню на воспитание, вскоре она переселилась в большой дом своих родителей и, предавшись светским утехам, напрочь забыла о девочке. Воспитанием законной наследницы занималась Серафима, прислуга новой барыни. Однако отдадим помещице должное: однажды всё же вспомнила о воспитаннице и отдала подрастающего ребёнка в хороший пансион, откуда выпускали гувернанток для работы в богатых домах. Так однажды Соня и оказалась в доме Трапани.

Нечто подобное случилось и с Григорием – тем самым молодым человеком, которого мы встретили на улице. Его судьба немногим отличалась от Сонечкиной, с тем только различием, что он по окончании учёбы стал торговым агентом у того же Трапани.