Станислав Былич

Между жизнью и жизнью

Оглавление

Вместо введения

Скользя по мокрому снегу, и шлёпая осенними туфлями по холодным лужам, Сэм шёл на автобусную станцию. Было около семи утра. Расстояние небольшое, но, учитывая мерзкую погоду, оно казалось бесконечным. Дойдя до автобуса, он немного перевёл дыхание и, хлюпая мокрыми насквозь туфлями, влез в салон.

Посмотрев в его тёмное, но уютное пространство, мокрой рукой он протянул смятые купюры водителю и бросил взгляд на большое зеркало, что висело прямо у входа. Вид у Сэмуэля был ужасный. Мокрый, замёрзший, уставший, он, скорее был похож на бездомного пса, нежели на уважаемого адвоката. Пробираясь по тёмному чреву автобуса, он, конечно, не мог не чувствовать удовлетворения от того, что наконец-то добрался до тёплого и сухого места и вот уже скоро будет далеко отсюда. Далеко от этого грязного и холодного города. Далеко от своего дома…

Пятнадцатое место оказалось свободным. Сэм автоматически полез за билетом, чтобы свериться с ним, но билета не было. Он ведь заплатил водителю наличкой. Вокруг стояла практически полная тишина, лишь иногда нарушаемая чьим-то шёпотом или шуршанием сумок. Посмотрев на водителя, и убедившись в том, что тот собирается трогаться, Сэм ловким движением забросил сумку на полку и, проскользнув к окну, рухнул в кресло, как будто не сидел неделю. Одёрнув занавеску так, чтобы было видно улицу, он откинулся на спинку и попытался заснуть, но промокшие и замёрзшие ноги не давали расслабиться. «Вот бы сейчас переодеться в домашнюю одежду, — подумал он. — Погрузить ноги в толстые шерстяные носки, надеть вязаный свитер и глотнуть горячего кофе…» Тут он вдруг почувствовал, как тепло начало охватывать ноги. Наверное, водитель включил печку, или это такой эффект после холода — ноги начинают отогреваться.

Эти несколько осенних недель принесли Сэмуэлю Робертсу много неожиданного, приятного, шокирующего и леденящего кровь. Это было время расстановки точек, время определений, время трагедий и мелодрам. Это была ничем не примечательная осень 2007 года, но для Сэма она стала поворотной, решающей. Эту осень он запомнит на всю жизнь.

Глава 1. Будьте осторожны, мистер Робертс

Всё началось с того, что после отпуска на юге Сэм вернулся домой и не успел распаковать дорожный чемодан, как в его офисе раздался звонок. Голос на другом конце провода начал спокойно:

— Сэмуэль?..

— Да. С кем имею честь?

— Меня зовут Эндрю, мне сказали, что Вы хороший адвокат. Дело в том, что я по пьяному делу переписал автомобиль на одного своего приятеля. Так вот он теперь требует его у меня. Я говорю ему, что это была пьяная шутка, а он стоит на своём. Ведь юридически-то договор верен… Мы с ним, конечно, больше не приятели… Эх, если б я знал, каким окажется этот человек, ни за что бы не связался с ним… Не везёт мне на друзей.

— Постойте, а договор заверен нотариусом?

— В этом-то всё и дело, что мерзавец подсунул мне какой-то бланк с уже стоявшими печатью и подписью какого-то нотариуса, видимо, его знакомого.

— Да уж… Дело плохо. Но безвыходных ситуаций не бывает! В моей практике были случаи куда более запутанные. Давайте встретимся в моём офисе и всё обсудим.

— Хорошо, я позвоню Вам.

Спустя несколько дней после этого звонка к Сэму пришёл молодой человек лет тридцати, весьма приличного вида. При этом вёл он себя странно. Сначала он впился в хозяина кабинета глазами, затем осмотрелся по сторонам, подошёл к окну и бросил взгляд на улицу, потом приблизился к столу и сказал:

— Вы доктор Робертс? Вы Сэмуэль?

— Да, а кем же мне ещё быть?.. (на столе стояла табличка «Др. Сэмуэль Робертс»)

— Этот подлец Эндрю Стивенс заявил мне, что нанял Вас, и что Вы поможете ему отсудить у меня машину! Не верьте ему! Он аферист и лжец!..

— Минутку! — прервал Сэм. — Присядьте, пожалуйста. О чём Вы говорите? Я не понимаю, о чём идёт речь. Кто такой этот Эндрю Стивенс?

— Это тот, кого я когда-то называл своим другом! — отрезал гость. — Этот мерзавец продал мне машину, получил деньги, а на следующий день позвонил и стал угрожать, что засудит меня, что якобы у него уже есть свидетели, которые дадут показания, что я напоил его и заставил подписать договор купли-продажи!

Посетитель настолько расслабился, что уже активно жестикулировал и вёл себя так, будто сидящий перед ним уважаемый и солидный адвокат состоял в сговоре с его приятелем-аферистом, а он пришёл вывести его на чистую воду.

— Послушайте меня, мистер..

— Артур. Артур МакАлистер!

— Артур, кто Вам дал право врываться в мой офис и устраивать тут скандал? Я понятия не имею, кто такой Эндрю Стивенс и о чём идёт речь!

Тут из глубин памяти Сэма начал всплывать на поверхность тот странный звонок недельной давности, о котором он уже и забыл — такие звонки были довольно частыми в его работе. «Не дурят ли меня эти люди?.. — первое, что пришло на ум Сэму. — А зачем им это надо?.. Может аферисты?.. А с другой стороны, почему я во всех событиях сразу вижу подвох? Скорее всего, всё намного проще, обычная бытовая сцена. Жили-были два приятеля сомнительных моральных принципов, один из них недавно купил дорогую машину, а второй решил присвоить её, вот и вся история, а я вечно рисую из всего Агату Кристи…»

Сэм вздохнул, принял солидное выражение лица и начал стандартную беседу с клиентом.

— Ок, теперь по порядку озвучьте обстоятельства дела и сформулируйте свои претензии и требования.

— Значит так. У Эндрю Стивенса был автомобиль Вольво С60 2006 года выпуска, чёрный, в весьма недешёвой комплектации. Пользовался он им редко, да и честно говоря, водил плохо, а я давно мечтал именно об этой модели, но приобрести её в салоне мне не по карману. Как-то, беседуя с Эндрю у него дома, я предложил ему купить у него эту машину по сходной цене, на что он, подумав немного, согласился. Меня это несколько удивило, я не рассчитывал на такую уступчивость с его стороны. Я знаю его давно, и он всегда отличался корыстолюбием и не желанием идти на компромисс. Но мысль о сбывающейся, наконец, мечте настолько затмила мой разум, что ни о чём другом я и думать не мог. У меня были некоторые сбережения, но их не хватало, и я взял небольшой кредит в банке, чтобы набрать необходимую сумму. Цена представлялась существенной, но всё равно гораздо ниже официальной. Затем мы встретились у нотариуса, насколько я понял, его знакомого, и подписали договор купли-продажи. Договор был оформлен грамотно, и ошибок в нём я не обнаружил, поэтому никаких подозрений у меня не возникло, как я уже говорил, мысленно я уже крутил руль своей любимой машины. Передав Эндрю указанную сумму в присутствии этого нотариуса, я взял свой экземпляр договора, и мы вышли на улицу. Мы договорились, что до завтрашнего вечера он подготовит машину, и я приеду за ней.

— И что, Вы забрали автомобиль? — с некоторым нетерпением перебил Сэм.

— В том-то всё и дело, что приехав в назначенное время к его гаражу, я наткнулся на запертые ворота и полнейшее отсутствие каких-либо следов моего приятеля и моего автомобиля. Я постоял с полчаса и поехал домой.

— Ну, а что ж Вы не позвонили ему и не поинтересовались, где он?

— Звонил, конечно, он не брал трубку… На следующий день он позвонил мне сам и сказал, что я мошенник, заставил его подписать договор, но не заплатил, и что никакую машину он мне отдавать не собирается, более того, он намерен подать на меня в суд за мошенничество. Я вначале рассмеялся и попросил его прекратить эту клоунаду, но он говорил со мной так, как будто разговор записывался на диктофон или кто-то стоял рядом и слушал. То есть наигранно так, картинно… Я понял, что это совершенно точно подстава с его стороны и нужно срочно что-то предпринимать. В разговоре он между делом похвастался, что уже нанял очень авторитетного адвоката, то есть Вас, и дело практически в шляпе… Эх, не везёт мне на друзей…

— Хм… Запутанное дело, но мы попробуем разобраться. Вы знаете мне действительно на днях звонил мужчина и, представившись именем Эндрю, рассказал историю, схожую с Вашей. Только, наоборот, по его словам он сам стал жертвой мошенничества. А виноват во всём якобы его приятель.

— А-аа! Так это, наверное, он и звонил, решил сработать на опережение, подготовить почву, так сказать! Вот подлец! Аферист! Мистер Робертс, я прошу Вас принять мою сторону, поскольку это сторона человека, ставшего жертвой хитрого и расчётливого преступника!

МакАлистер ещё минут десять чуть не плача изливал душу Сэму, клялся в своей бедности и честности, сетовал на тяжёлое существование рядового бостонского клерка и умолял помочь ему, во что бы то ни стало наказать бессердечного и гнусного мошенника Эндрю Стивенса.

Устав от этого душераздирающего представления, Сэм встал и жестами дал понять посетителю, что тому пора оставить адвоката наедине с его мыслями. Артур послушно вскочил и совершенно непохожий на себя самого получасовой давности, как домашний пёс поскакал к двери, по пути чуть ли не падая на колени перед провожающим его Сэмуэлем, и изрядно упражняясь в подхалимаже. Сэма немного смутило такое поведение «клиента», но он старался держать себя в рамках этикета и лишь сказал Артуру, что подумает над этим делом и позвонит ему на днях. Артур чуть ли не в реверансе протянул адвокату свою визитку и, нащупав задними частями тела открытую дверь, растворился в коридоре…

Уважаемый адвокат сел за свой стол и, положив перед собой чистый лист бумаги, начал как обычно думать, искать логику. Логика находилась с трудом. С одной стороны правдивая история недалёких «бывших приятелей», решивших обмануть друг друга и в итоге обманувших себя самих, а с другой возможная афера, направленная против самого Сэмуэля Робертса. Сэм искал ключи в поведении этих двух людей, в их словах. Искал неточности в описаниях, в показаниях. И неточности были. Например, в начале разговора Артур сказал, что Эндрю позвонил ему на следующий день и стал угрожать, но ближе к концу он заявил, что на следующий день случилась несостоявшаяся встреча, а позвонил ему Эндрю лишь ещё через день, то есть получается, что через два дня, а не на следующий. Мелочь вроде, но ведь из таких мелочей обычно и строятся железобетонные замки следственной логики.

Да и вообще, не внушали они доверия, ни один, ни другой. Какая-то наигранность в их поведении была, какая-то артистичность, даже не всегда завуалированная. «Или они решили, что адвокат Сэм Робертс лопух, или всё это правда, а у адвоката просто разыгралась фантазия», — размышлял Сэм. Нарисовав на листе понятные только ему фигуры и схемы, он медленно допил кофе, уже остывший от ожидания. Он не заметил того, что кофе уже остыл, его мысли были заняты другим. Он встал, как обычно, оставив всё на столе, подошёл к вешалке и медленно начал надевать на себя по очереди сначала кашемировое пальто, затем шёлковое кашне и, наконец, стильную фетровую шляпу. Повесив на левую руку зонтик-трость, правой он взял с комода ключ и направился к двери уверенным шагом. Выйдя в коридор, он осмотрелся, и автоматическим движением закрыв дверь, не торопясь, пошёл к лестнице. Офис находился на третьем этаже, и хоть в здании был лифт, Сэм предпочитал спускаться по лестнице, скользя рукой по лакированным дубовым перилам. Проходя на уровне второго этажа, Сэм столкнулся с мужчиной, одетым в кожаную куртку и кепку-восьмиклинку. Не сказать, что вид у него был криминальный, скорее Сэмуэль был склонен всех подозревать и искать логику и взаимосвязи там, где их, скорее всего, нет. Мужчина бегло посмотрел на Сэма, но лицо его не отразило каких-либо эмоций. «Либо он профессионал, либо обычный прохожий, — подумал адвокат. — И всё же что-то тут не так…» Сэм спустился до первого этажа, затем тихо развернулся и посмотрел наверх. Мужчина в кожаной куртке поднялся на третий и тоже остановился, как будто решил закурить, но передумал. Сэм хотел было проследовать за ним, но решив, что излишне подозрителен, продолжил путь на улицу. Мужчина в кожаной куртке направился по коридору в сторону офиса адвоката…

Проходя мимо консьержа, Сэм как обычно приставил указательный палец к шляпе и попрощался. Бросив последний взгляд на лестницу, он вышел на улицу.

Стояла в общем тихая для поздней осени погода. Было достаточно сухо, носился лёгкий ветерок, танцуя бесконечные вальсы с сухой листвой, солнце не показывалось, но было тепло. С хрустом давя дорогими кожаными туфлями свежеупавшие кленовые листья, Сэм шёл по тротуару к автобусной остановке.

Всю дорогу домой он смотрел в окно на эту прекрасную осень, которая совсем скоро станет промозглой сырой и тусклой зимой. И тут он впервые за сегодня подумал о жене. Она, наверное, уже пришла с работы и готовит ему ужин. «Она, наверное, искренне любит меня, — думал Сэм. — Неужели, я — это её жизнь, всё, что ей нужно в жизни?..»

Да, она любила его больше собственной жизни, и без него она себе эту жизнь не представляла. Сюзанна была франко-канадкой, немного смуглой, своенравной, утончённой. Она любила стиль во всём, красоту, женственность. И при этом искусство ей было чуждо, она была приземлённой натурой. Её заботили работа, карьера, дом, предметы быта. Она не любила разговаривать на духовные темы, они раздражали её. В общем и целом от француженки в ней были только внешность, шарм и чувство стиля, в остальном же она была довольно чопорным северным человеком. Она приходила домой, готовила ужин, очень вкусный и всегда оригинальный, затем садилась в кресло, включала телевизор и начинала что-нибудь вышивать или вязать, в мыслях, наверное, мечтая о путешествиях, романтических отношениях с загорелыми латиноамериканцами, коктейлях… Это было для неё искусством, а не литература и театр. Она боялась даже сказать об этом мужу, и понимала, что это, скорее всего, так и останется её фантазиями, но от этого они становились только слаще и соблазнительнее. Она была идеальной хозяйкой, красивой и сексуальной женщиной. Она была мечтой любого мужчины, но будь прокляты эти жестокие законы человеческой природы! Она была мечтой любого мужчины, но не Сэмуэля Робертса!

Сэм любил жену, но домой никогда не торопился. Она была почти идеальной, он уважал её, иногда восхищался ею, но она не была его музой! Не сходил он с ума, понимаете? Не вдохновляла она его. Ему завидовали все его друзья и родственники, но сам себе он не завидовал, скорее наоборот, сочувствовал. Он не знал, как расстаться с ней, и даже как заговорить с ней об этом. Он был сильным мужчиной с твёрдым и волевым характером, но при этом тонким и чувственным, романтичным и умеющим восхищаться и восторгаться такими вещами, которые остальных людей оставляют абсолютно равнодушными. Он был поэтом, он любил весь этот мир во всей его широте и многообразии. Он не мог представить себя, всю жизнь живущим в одной квартире с одним человеком. Ему было тесно, ему не хватало воздуха, и он всегда был неудовлетворён. Именно такая неудовлетворённость и толкает творческих людей на сотворение шедевров. Необычные качества для адвоката, может быть даже лишние. Сэм был сильным человеком, но и Сюзанна не была слабой. Она была властной, гордой собой, знающей себе цену. Она, наверное, могла бы убить из ревности и тем более из-за предательства. Сэм не предавал её, он ей не изменял, он делал всё, чтобы она чувствовала себя счастливой, но сам он при этом счастливым не был. Может быть, он ошибся с выбором жены, да, в общем-то, и не выбирал он. Как-то само собой всё получилось, плюс ко всему родственники настояли. Это был последний раз, когда он шёл на поводу у родственников… Он был сильным человеком, но он боялся её гнева. Она была по-настоящему горячей женщиной во всех смыслах. К тому же она была на пару лет старше его. Хоть это, конечно, чисто символическое «старшинство», но, тем не менее, психологически оно влияло на Сэма. А ещё у Сэма было такое качество, как жалость. Гуманизм. Ему было жалко людей. Он считал, что сам вынесет всё, что угодно и всё, что угодно вытерпит, но другие, особенно его близкие, по его мнению, были слабыми и беззащитными, и никто кроме него не смог бы защитить их и помочь им. Вот такая была у него черта. Хорошая или плохая это уже другой вопрос, но она была у него с детства. Вот и Сюзанну он жалел. Жалел искренне, не унижая её в своих глазах. Жалел как сестру. И ему жалко было оставлять её одну, хотя в глубине души он, конечно, понимал, что такая эффектная женщина не будет долго одинокой, но всё же он считал, что никто другой не будет так жалеть её, и не будет она ни с кем так счастлива, как с ним… С этими мыслями он ехал домой почти каждый день, и они не давали ему покоя.

От остановки до дома было недалеко, и Сэм быстро оказался у дверей своей квартиры. Привычным движением он повернул ключ два раза и вошёл в свой тёплый и уютный дом. Тепло и уют как раз и были заслугами обаятельной и строгой Сюзанны, которая вышла из гостиной встретить мужа. Она была в домашнем халате, что, конечно, делало её менее сексуальной, но не менее родной и любимой.

— Как прошёл день? — улыбаясь, спросила она.

— Да как обычно… — более чем дежурно, но не холодно ответил Сэм.

Сюзанна, продолжая улыбаться, ушла на кухню, а Сэмуэль, не спеша принялся стягивать с себя одежду. Он делал это совсем не так чётко и аккуратно, как в своём офисе, возможно, он просто устал, а, может быть, это было как раз показателем иных чувств к этому месту. Сняв верхнюю одежду и дорогие кожаные туфли, Сэм направился в ванную. Умываясь, он пристально посмотрел на себя в зеркало.

Каждый раз, глядя в это зеркало, он задавал себе один вопрос — «Зачем?» Зачем он всё это делает, зачем он находится сейчас в этой квартире, зачем он каждый вечер ужинает с женщиной, которую любит не так, как должен любить. Он не находил ответа, и, как всегда, успокаивая себя фатальностью своего бытия, вытирал лицо полотенцем, не торопясь. Ему некуда было торопиться…