Но я не знала настоящей смерти. Пока нет. Поэтому чувствовала, что разговор не тянет на откровение. Рассказывать ведь было нечего.
Скорее, выходил какой-то анализ. Попытка понять, как близко мы к этой грани, за которой начинается ничто.
О проекте
О подписке