Отзывы на книги автора «Сьон»

Боже вас сохрани — не читайте до обеда советских газет и не читайте рецензий и аннотаций на «Скуггу-Бальдур» до знакомства с ней. Если вы счастливый обладатель девятого выпуска «Иностранной литературы» за 2018 год, то бросать обзор про книгу и браться за сам роман можно прямо сейчас. Я предупредила.

Не обладающий лишними познаниями читатель получит крепкий и краткий текст с твистами финчеровского масштаба, хотя и будут эти твисты не сюжетные, а больше жанровые. Неторопливый поначалу роман за ручку поведет нас по заснеженным суровым склонам северных пейзажей, погружая в атмосферу борьбы человека и природы. Все это чем-то похоже на «Старика и море». И в тот момент, когда мы расслабимся и примем такое положение вещей, роман махнет пушистым хвостом и скинет нас с ледяной горы в пропасть нереалистичных жанров и мотивов, придавая бешеное ускорение. Неудивительно, что по объему роман едва дотягивает до хиленькой повести или полновесного рассказа. Совпадений и насыщенности событиями, даже на мой вкус, становится чересчур много. Еще один какой-нибудь элемент — и будет уже «Санта-Барбара».

В «Скугге-Бальдур» хорошо практически всё: от лаконичности повествования до многогранности персонажей и продуманных мелочей. Переводчица Наталья Демидова любовно отшлифовала русскую версию романа, так что от чтения получаешь редкое лингвистическое удовольствие, тем более непривычное из-за оригинального текста на малоизвестном у нас исландском языке. Сколько же раздумывала она над сноской о переводе названия (и одновременно говорящей фамилии) — ставить ли ее разу, позволяя читателю почувствовать себя немного исландцем, подозревающим подвох, или только тогда, когда нужно будет объяснение напрямую по сюжету?

Стоит прочитать всем. За бережливо уложенный в идеальную мозаику русский язык, за яркие контрасты и за полное отсутствие даже намека на заискивание перед читателем.

Священник отпевает деревенскую дурочку и сразу после похорон устремляется на охоту — в погоню за чернобурой лисой, настигает ее, но и его самого настигает снежная лавина, и он то ли гибнет, то ли становится оборотнем. А тем временем, гость того же хутора — студент-ботаник выясняет, что именно связывало двух новопреставленных: юродивую и священника-оборотня...

Редко когда встретишь такое краткую, но полностью описывающую сюжет, аннотацию. Добавить к ней нечего. Прочитав рассказ (повесть), каждый сам может выбрать один из двух вариантов заключительного фрагмента. Мне ближе первый: гибель охотника, предсмертный бред и видения. А галлюцинации превращения - это своеобразная метафора. Нельзя назвать человеком того, кто так поступил с женой и дочерью да ещё и стал священником. Ему бы свои грехи замаливать, а он за других взялся - изгнал из церкви Аббу, дубасил прихожан. Чем не оборотень в сутане? С этой же целью Сьон обыгрывает имя священника, и сьера Бальдур превращается в скуггабальдур (согласно сноске — хищное существо, потомство кота и лисицы, самый опасный и коварный хищник из когда-либо обитавших в Исландии).
Присутствие в сюжете реального исландского бродячего художника, писателя и философа Сёльви Хельгасона также склоняет в сторону достоверности.
Мистическая окраска подчеркнула взаимосвязь смертей Аббы, названной Хавдис Йоунсдоттир, и сьеры Бальдура, одновременно разделив их "по делам их". Усопшая Хавдис упокоилась в прекрасном дорогом гробу с латинскими изречениями Овидия («Все изменяется, ничто не исчезает» и «Груз становится легким, когда несешь его с покорностью»), среди молодых деревьев. Смерть священника долгая и мучительная, её сопровождают травмы после падения, голод и холод...
Небольшое произведение заставляет задуматься о многом.

Такими могли бы быть басни Крылова, если бы тот родился в Исландии - короткие, впечатляющие, с толикой магии и чудесными описаниями природы. Было интересно, как всё это звучало в оригинале, но исландским не владею, поглядел английский. Любопытно, что у них книга называется "Голубой песец", наша переводчица очень плотно работала с текстом, очень много удачных находок. Сравните: "The world opens its good eye a crack" и "Мир приоткрыл глаз — тот, что позрячей", к примеру. Короткая плотная повесть, основу которой читатель может прочесть в аннотации, там всё есть. Но за белыми рядами дымных сопок очень много мыслей.

Природа столь же смертоносна, сколь и прекрасна, и в повести жестокость природы, приводящая к смерти, искусно сопоставлена с жестокостью человека, который должен быть более цивилизованным и вдумчивым, чем силы природы. Но столь часто это не так. Где там Исландия? Много ли авторов оттуда вы читали? Она во всех отношениях находится на краю света. Место, где путешественник связан со сверхъестественным. Отец может продать свою дочь за ружье и мешок дроби, а лиса может быть послана, чтобы привести человека к самоуничтожению или, возможно, к спасению через трансформацию. Вороны - всегда здесь слуги Одина, а человек издалека похож на кочку ландшафта. Смерть приведёт нас к смене направления, но ни в коем случае не к полной остановке, нет-нет.

Действие романа происходит в конце девятнадцатого века в Исландии, узнаем, что большинство детей, рожденных в то время с синдромом Дауна, убивались акушеркой при рождении, и это не считалось преступлением, даже наоборот, было крайне логичным. Почему Фридрих не идёт на поводу у общественного мнения? Медик, ночами подрабатывающий в морге, чтобы получить немного денег, перевёл статью в медицинском журнале, автором которого был Даун. Больше узнать о синдроме, больше понять и смочь трансформировать своё сознание, вырываясь из оков современного ему общества. Метаморфозы происходят с каждым героем повести, для Фридриха она сделала возможными его отношения с Аббой. А уж когда читатель получает прямое цитирование "Метаморфоз" Овидия, да ещё и на таком необычном месте, становится ясно, что они приобретают некий мистический элемент. Очень набросочный и такой кусочно-эскизный текст, в котором ты летаешь от фрагмента к фрагменту, но не призраком, а полноценным участником сцен. Взбираешься по склону фьорда, глотаешь снежинки, задуваемые ветром в лицо, трогаешь обработанные дощечки, из которых сколочен маленький гробик, дискутируешь об электричестве с божественной точки зрения и боишься соглядатаев Одина - ворон. Фрагментарно, неуловимо понятно на уровне образов, раздражающе зыбко, как подтаявший снег под телом священника.

Очень короткая и совершенно прелестная в своей странности история. То ли быль, то ли сказка. В общем, ежели ждете внятности, тут ее нет. Пустоты в снегу надо заполнять своими размышлениями или воображением.

На дворе, значит, девятнадцатый век. А у деревенского травника умирает служанка. Дурочка (с синдромом дауна). И плачет, горько плачет по ней жених-дурачок.
И вот местный священник с видимой неохотой и полным равнодушием отпевает усопшую. И потом отправляется на охоту за лисой. Но это не просто лиса. Это натуральное возмездие с пушистым хвостом.

Потому что нельзя бросать своих детей на поругание, на верную погибель, даже если они рождаются неизлечимо больными. И никакие молитвы не помогут искупить смертный грех.
Так что пушистое возмездие с азартом водит за нос бессовестного священника и заставляет хлебнуть сполна за все страдания, когда-то перенесенные беззащитным ребенком. Ибо заслужил.

Еще эта книга о доброте и милосердии. Вообще, удивительно было читать об отношении к ментальным инвалидам. Вроде как уже просвещенный девятнадцатый век, христианская страна, пусть даже со своими особенностями. И такой беспредел многолетнего насилия по отношению к ребенку при тотальном равнодушии большинства "приличных" и верующих граждан. Будто это не человек, ибо даже к животным так не относятся.

Так что виноватых там много, очень много. Потому что равнодушие - тоже зло. Ясно-понятно, что жизнь в исландиях суровая, и нет времени и возможностей для сантиментов. Но отчего-то беспутный студент-медик проснулся для милосердия при виде замученного человеческого существа. И не только изменил жизнь спасенной девочки, но и она изменила его в лучшую сторону.

Ну, а остальным полярная лиса в помощь.

Не могу назвать себя знатоком магического реализма, и не могу сказать, что поняла что-то в этой небольшой повести, но было круто. Я бы даже назвала эту историю завораживающей. История совсем короткая и многое остается за кадром. Чувства персонажей почти не описаны, зато много описаний исландской природы и они шикарны.
А вообще о чем она? То ли это история охоты и смерти, то ли описание мести и северной магии, то ли несколько почти несвязанных кадров из исландской жизни рубежа 18-19 веков. Или всё это вместе? Но в любом случае повесть понравилась, хотя и произвела странное впечатление.

Сьон - прежде всего поэт, оттого его романы звучат немного (или много) как поэмы в прозе. Читать их из-за этого достаточно сложно, но мне почему-то нравится. Сюжет этой книги основывается на действительной истории: 1635 год, Реформация, к тому же специфически исландская - слишком эта страна далеко от центра Европы, прошла век назад, только сильнее закрепив всё во власти Дании. Можно сказать, что в этот период на острове только начинается своя “эпоха Возрождения”, причём средневековые представления всё ещё преобладают над упражнениями в научном и гуманистическом мышлении.

Главный герой естествоиспытатель и поэт Йоун имеет своего реального прототипа, и (как утверждает историческая справка в издании) события, описываемые в книге, достаточно точно совпадают с реальным положением дел в Исландии XVII века. С поправкой на тот факт, конечно, что сюжет здесь сильно выходит за рамки реализма - тут вам и ходячие мертвяки, и прочая исландская благодать и дурные сны. Текст очень насыщен, метафористичен, сильно стилизован непосредственно под труды тех времен, и его сюжет пересказать достаточно сложно и даже, кажется, бессмысленно. В целом, конфликт состоит в борьбе нашего героя, его разума, с окружающим хаосом и человеческими и нечеловеческими демонами, темнотварями. В оригинале это слово состоит из двух корней: "мгла" и "чудовище".

Замечу также, что переводить такие произведения - задача не из простых, и поэтому отдельно хочется отметить труд переводчицы Ольги Маркеловой. Текст пестрит самыми разными неологизмами - включая название - но они не производят впечатление чего-то неусвояемого и косноязычного, а напротив, погружают читателя в необычную, страшную, магическую эпоху тёмных времен. Эта книга жутковато красива, очень причудлива и трудна в прочтении, хотя мне было очень интересно её читать - наверное, попало в настроение. Когда вокруг холодно, темно 3/4 суток и неясно, это очень погружает в атмосферу. Навряд ли можно посоветовать роман кому-то, кто не увлекается исландской литературой специфически, очень уж это странная вещь. Но чертовски красивая, как и всё у Сьона.

Йоунас Паульмасон, ученый и лекарь, пытался практиковаться в своей родной стране Исландии. Но в тот исторический момент местным правителям не было никакого дела до человека, который вел себя то ли как колдун, то ли как сумасшедший. Слишком отличавшегося от остальных, его обвинили в ереси и отправили в ссылку – умирать. Йоунас Паульмасон искал правды, а нашел только насмешки и жестокость. Теперь ему остается только наблюдать, как сплав трех миров со старыми и новыми богами разрушается под ударами темнотварей – воплощений человеческой разнузданности.

И я увидел, что этому рту сколько ни дай, всё мало, что эти зубы не прекратят жевать, что язык не устанет омываться кровью других живых существ.

«Темнотвари» несет в себе двойную ценность: историческую и художественную.

Историческая состоит в том, что Сьен фактически описывает реально существующий период: 17 век, начало Реформации. Религиозный раскол породил своеобразное триединство, когда католики существовали рядом с протестантами и обе группы все еще верили в фантастических существ из сказок и легенд. Так, между теологическими трактатами на страницах книги появляются живые мертвецы и полуфольклорная нечисть. Сам Йоунас Паульмасон имеет реальный исторический прототип – это Йоун Гвюдмюнд, трагическая фигура которого ознаменовала переход к новому типу мышления: от средневековой жестокости к вдумчивому рационализму.

Сам текст отличает вычурность слога, которая отчасти связана со стилизацией под исторические документы того времени – но только отчасти. Полотно слов воссоздает взгляд, видящий дальше горизонта, дальше космоса, к месту рождения вещей. Это делает каждое, даже самое простое действие, более объемным и значимым, более ярким, живым. И уже не удивляют мертвецы, бегающие по холмам, ни отломанные ребра, ни говорящие киты.

О, малая птица, пусть многочисленные злодеяния людей не утомляют тебя настолько, чтоб ты слишком приблизилась к их кострам, чтоб не обгорели твои маховые перья.

Классная книга! Прочитав ранее «Скугга-Бальдур», я не была впечатлена творчеством автора, не понимала все эти восторги, расточаемые автору. А прочитав эту книгу поняла, действительно, хорошо, очень. И главное, в книге совсем не то, что я ожидала. Здесь переплетается несколько линий, линия повествователя и его подруги, линия главных героев, линия ангела и демона, линия города с его обитателями, мифами, культурными особенностями и тп. Книга увлекает, не отпускает, удивляет и заставляет задуматься. Читается легко и быстро, при этом совершенно непустая вещь, как главный герой лепит свое дитя, так и автор лепит свое произведение, добавляя ему объема и выпуклости, сочетая высокое и низкое, юмор, местами фарс с тяжелыми моментами. Замечательная книга, всем рекомендую к прочтению, особенно любителям скандинавской литературы.

Очень необычно, невероятно, сюрреалистично. Такие ощущения сопровождали меня во время чтения романа «Зародыш мой видели очи Твои. История любви». Это первая книга трилогии «CoDex1962» исландского поэта, музыканта и писателя Сьона (сокращение от полного имени Sigurjón), автора песен известной певицы Бьорк. Если вам знаком фильм реж. фон Триера «Танцующая в темноте», там как раз исполняются песни Сьона.

Ранее я читал у него небольшое, но филигранно написанное произведение «Скугга-Бальдур» (отзыв тут), где автор поразил меня умением соединять истории про природу и людей, живущих в суровых условиях исландского севера, помещать всё в мифологическое и даже магическое пространство. И вот книга, начало трилогии, которой автор посвятил более 20 лет. Первая книга вышла в 1994-ом, а третья — в 2012-ом.

Действие этого романа происходит на исходе Второй мировой в небольшом немецком городке Кюкенштадт, где в одной гостинице появляется жалкое оголодавшее и обессиленное существо в лохмотьях. У мужчины ничего нет, при нём лишь странная шляпная коробка, о содержании которой вы узнаете только к концу истории.

«Вот видишь! Каждый имеет право на то, чтобы его история была рассказана до конца!»

Одновременно мы смотрим на происходящее глазами двух невидимых персонажей. Взрослого, который рассказывает рождественскую повесть — то ли быль, то ли сказку, — одновременно вскрывает, словно пряничные поделки, дома и крыши городка. И ребёнка, которому эту историю повествуют. Мы видим горничную Мири-Софи из упомянутой гостиницы, она читает вечерами увлекательные книги и по выходным встречается с очень ревнивым ухажёром Карлом. Девушку приставляют к "бедолаге", к этому оборванцу, которым оказывается бежавший из концлагеря еврей (лишь в конце мы узнаём, что его зовут Лёв).

«Ты хочешь сказать, что человек не в состоянии осознать свой удел, пока не опишет его словами и не даст ему название?
Да, именно так!»

По сути в этом романе описан тот период времени, в который Мари-Софи ухаживает за отощавшим бедолагой. Беглец скрыт от посторонних глаз в потайной комнатушке, где обычно останавливается местный священник — там есть глазок для подсматриваний за сексуальными утехами посетителей гостиницы. Как кукольный домик раскрыты перед нами все комнаты и их обитатели. Но кроме жителей городка, здесь мы встречаемся и с многочисленными невероятными легендами и персонажами. Подсмотрим за снами архангела Гавриила, где он усомнится в своей половой принадлежности, узнаем про молодого королевича и золотую лису, которую никто никогда не смог уловить, столкнёмся с криминальным миром и жуткой историей про преступника "Кровавая Нога", убивавшего малышей каблуком сапога...

«Расстояние между сердцами людей должно быть всегда одинаковым, независимо от их объёмов...»

Это очень странная история, но она меня захватила и увлекла. Её поэтичность и метафоричность порой удивляла, а аллюзии на Майринка и Кафку, отсылки к мифам и библейским текстам заставляли вспомнить прочитанное когда-то. Здесь все персонажи выписаны тонко и с иронией. Но в первую очередь, это история о любви: Творца — к творению, мастера — к делу своих рук, мужчины — к женщине (и наоборот), родителя — к ребёнку. Оставляя тяготы и ужасы войны как тягостный фон и на миг проявившиеся картинки с Гитлером, Сьон переосмысливает легенду о пражском Големе — творении из глины, которого могут оживить магия праведника и настоящая любовь.

Не буду ничего больше рассказывать. Скажу лишь, что как только я закрыл книгу, сразу заказал вторую и третью части трилогии (благо они уже вышли из печати на русском).