Что такое повседневность? Пассивная форма бытия, в которой нет ничего определенного. Она не может существовать без памяти, однако люди убеждены в том, что повседневность, подобно их собственной тени в солнечный день, никуда не девается.
Где я? Кто я? Не помню. Вместо лица в зеркале - пунцовая дыня. Ни одной зацепки. Одна лишь связка ключей в кармане от автомобиля и от дома являются доказательством того, что я где-то раньше жил.
Повествование ведется от лица героя, который потерял память. Очнувшись на скамейке неподалеку от остановки Коэндзи, наш рассказчик заходит в ближайший бар и встревает в ссору между мужчиной в солнцезащитных очках и девушкой в мини-юбке по имени Рёко Исикава...
Между нашим героем и Рёко вспыхивает искра и они начинают вместе жить. Чувства к красавице у рассказчика крепнут день от дня и он решает, что счастье - не в прошлом, а в настоящем.
А ведь, если подумать, я и вправду счастлив сейчас. С прошлым меня ничто не связывает. Следовательно, страдать не по чему. Я будто только что появился на свет. Я абсолютно свободен. Рядом прелестная девушка. И я вроде ей не безразличен. Я все больше начинал думать, что потеря памяти - это вовсе не плохо.
Герой живет жизнью "обыкновенного японского обывателя", устраивается на работу. Хотя, если честно, я не знаю, как живет "обыкновенный японский обыватель.")
Из писателей Страны Восходящего Солнца читала только Хураки Мураками, мир абсурда которого, меня совершенно не зацепил. Чувствуется какое-то неуловимое сходство. Возможно это связано с японским менталитетом и особенностями перевода, но я не претендую на объективность. Прошу японоведов не закидывать меня тапками.)
Далее наш герой неожиданно выясняет, что знает все знаки Зодика.
Оказывается, я разбираюсь в астрологии.
Но, как я ни пытался, вспомнить свой день рождения и созвездие, под которым я родился, не получалось. Хотя я явно перешел какую-то грань, сразу связав двадцать четвертое мая с Близнецами. Как это получилось?
Я стал вспоминать, какие еще есть созвездия. Рак, Лев, Дева, Весы...
После таких рассуждений, рассказчик находит "Курсы по астрологии 御手洗»". Знакомство нашего героя с астрологом Киёси Митараи.
Задумка автора понятна - вывести на сцену Митараи, но цепочка рассуждений нашего рассказчика мне показалась странноватой.
Далее наступает событие, которое должно оживить совсем не детективное повествование. Рассказчик находит у Рёко свои водительские права. У него начинается внутренняя ломка - идти или не идти в старый дом? А вдруг там жена и дети! Не понятно зачем Рёка спрятала права. Наверное потому что любит рассказчика и не хочет его возвращения к прошлой жизни?!
Почти половина книги занимают будни безымянного героя. Как он устроился на работу. Как он работает. Как они с Рёко живут вместе, что поели, что купили, куда сходили, что друг другу сказали. Попутно даются мысли главного героя о чувствах к Рёко, о себе, о настоящей и прошлой жизни. Он все сомневается и терзается, не может принять решение. То ли ему надо узнавать о себе, то ли оставить как есть.
Сцены с Митараи. Герои слушают виниловые пластинки, пьют жуткий кофе, разговаривают.
Чем больше я общался с Митараи, тем больше убеждался в том, что он не от мира сего. Похоже, он на полном серьезе считал себя исключительной, по-настоящему великой личностью. И, может быть, из-за этого у него не было ни одного друга.
В романе очень много внимания уделено музыке. Персонажи играют на музыкальных инструментах, разбираются в качестве стереосистем и постоянно слушают пластинки Дебюсси, Уэса Монтгомери и "The Beatles". Даже оригинальное название романа с японского переводится как "Рыцарь из чужой страны", что созвучно названию пластинки, записанной при участии музыканта Чика Кореа - "The Romantic Warrior", - которую слушают наш герой и Киёси Митараи у астролога дома...
Что касается детективной составляющей, которая начинается приблизительно с середины повествования, то читать её было мне интересно. Но слишком уж навороченный и неправдоподобный план "главного злодея" и его сообщников. Очень много "если".
Японские характеры со своими японскими тараканами, японский менталитет, японская психология и японский Шерлок Холмс.
- Ну, вообще!.. Они задумали убийство человека ради тридцати миллионов?! ... Придумать этот идиотский план, чтобы получить какие-то тридцать миллионов? Ты что, смеешься?