© Снорри Снорг, 2018

ISBN 978-5-4490-7809-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Не за бабло

Начать, думаю, с жопок. А почему бы и нет? Хорошая тема, вечная. И всем понятная. Жопки – визитная карточка современного некоммерческого искусства Праги. А ещё сиськи, пенисы и половые губы… Но об этом отдельно.

Сначала – жопки.

Я поднимаюсь по лесенке и засовываю голову в блестящую белую задницу гигантской скульптуры, стоящей рачком… Примыкаю к ней, как бы, лицом. Всё это называется: «Подхалимство». Отлизываем, значит…

Внутри ещё должны были крутить видеоролик о том, как бывший чешский президент Вацлав Клаус (который в 2011 году украл в Чили протокольную ручку) и директор Национальной Галереи Милан Книжак кормят друг друга помоями под хит «We are the champions»… Но этого нет. Видно, уже не сезон.

К «попам» у наших братьев-славян вообще особое отношение, да простится мне эта невинная шутка! На всех столбах и вывесках написано «Po-Pa», что означае: «работаем с понедельника по пятницу» (пятница по-чешски – Patek).

Итак, мы – часть инсталляции, и инсталляция – часть нас. Всё это и подразумевает современная арт-альтернатива. Дэвид Чёрный, главарь чешского сюр-авангарда, кой-чего понимает в этом. Интересным был бы уже рассказ о том, как мы сюда попали. Именно СЮДА, в это место. Не в Задницу конкретно, а к ней… в затерянный задний двор некой независимой художественной галереи, которую днём с огнём ещё поискать на бескрайних холмах Праги.

Это само по себе, кстати, – своеобразная задница. Едешь на трамвае в малопопулярный район Смихов, выходишь на какой-то промежуточной остановке и начинаешь взбираться в гору по обочине дороги, сильно напоминающей кривое шоссе. По этой дороге ходит один-единственный нужный нам автобус. Для Праги – нонсенс. Можно, конечно, и пешком, но… время, время…

Семь дней отпущено жизнью на счастье, и за них надо превзойти иберийский рекорд, нашу блистательную Барселоно-Мадридо-Фигерасовскую шестидневную авантюру!

Мы и так почти всё проходим пешком. По-другому не узнать Праги. Не прочувствовать её, не вдохнуть.

Вернёмся к шоссе. Собственно, мы на нём, так что и возвращаться никуда не надо. Впереди одинокий остановочный пункт, и… – о, чудо! – сзади подпирает автобус со счастливым номером. Догоняем, прыгаем, проезжаем одну остановку… И всё? Выходить?

А это что за дом напротив? Где галерея? Какой-то просто жилой дом: окна, подъезды… Где вывеска-то? Стрелки? Указатели?

Щаз. Двадцать раз. Подходишь к подъездной двери и отыскиваешь малюсенький звоночек с микроскопической надписью «Futura». Жмёшь. Ни здрасьти, ни привет – дверь открывается, мы внутри сквозного подъезда. Куда дальше-то? Смущённые, проходим сквозь дом, во дворе продвигаемся какими-то лабиринтами из стен к полуподвальной стеклянной двери. Ресепшен, очень юная девушка… А мы вообще туда попали?

– Futura?

Кивает, махает – мол, проходите. Ну, и проходим. Бес-плат-но.

(Перечитываю эти строки и сам себе тогдашнему удивляюсь: а как, по-вашему, глубокоуважаемый автор, должна выглядеть некоммерческая галерея?.. как дворцовый комплекс с фонтанами и колоннадами?)

Мы тут одни. Нас встречают лишь молчаливые инсталляции из искусно расписанного стекла. Спускаемся ниже, в подвал. Белые стены, свисающие с потолка хребты человеческих скелетов и проч. Погружение в артхаус. Что-то где-то разговаривает само с собой, телек или радио. На голых стенах листки с …философскими цитатами? …бессвязным бредом? В неожиданных проёмах-дырах сквозь стены наблюдаются неортодоксальные виды. В туалете… стоп, а это работающий туалет или тоже арт-объект? Что это за дээвушка отражается в зеркале? Она как бы возлежит… А, пофиг, я хочу отлить!

…Смыв работает. Функциональный экспонат!

Вот и металлические шкафчики для вещичек, обклеенные многократной… э-э… эротикой. Боги! Где они таких страшных баб-то нашли? Напротив – три гипсовые комнаты, заваленные гипсовыми титьками, гипсовыми члениками и гипсовыми вагинками всех мастей. И даже ротовое отверстие кто-то к стене прилепил… Размерчик что надо… А внизу, в глубочайшем подвале, в самом тёмном и злачном уголке, нон-стопом крутится на видеоэкранах по-настоящему знатная порнушка. Та же страшная бабец… валяется голая и водит по телесам какой-то куклой-марионеткой мужского пола… Рядом на плазме две… лесбиянки?.. раздеваются и занимаются… искусством.

…А вот это уже интересно! На стене тень: мужик раком жарит бабу. Спускаемся ещё ниже, и видим лежащий на полу фонарик, напротив которого стоит бесформенный кусочек гипса. И вот он-то даёт такое силуэтное изображение с оригинальным прочтением на стене.

На нулевом этаже галереи здоровенная оконная рама в человеческий рост, к ней поднимаются ступеньки. Рама проворачивается нажатием руки и оказывается… дверью в «сад». Это, конечно, не сад земных наслаждений, а скорее самый забытый богами и людьми дворик из тех, что я видел в жизни. Но весьма зелёный. И вот вам – две загнувшиеся великанские жопки с железными лестницами, по которым к ним можно подобраться: отлизывай – не хочу!

Я вижу, раком тут стоять модно…

– Ну что, Ларисик, кто первый лезет?..

Ах, да, забыл сказать. Мужики, особенно не обольщайтесь: жопки там подчёркнуто мужские, на мощных мускулистых ногах. Никакой эротики, только суровая правда жизни…

Секшуэл рен-мувинг

Это я повествование своё начал с жопок, а путешествие по Праге мы начали со всех интимных частей человеческого тела сразу. Ибо первый музей, в который мы пошли, так сказать, «с самолёта», был Музей Сексуальных Машин. «Sex machines» лучше, наверное, перевести как «сексуальные устройства»: так будет точнее.

В предбаннике сидит искусственная, но искусно сотворённая женщина с расставленными ногами, ну, и, в антураже, канэшно. Рядом висит нечто, похожее на «клёпаный доспех для задницы».

Если вы ещё не поняли, чехи и, в особенности, пражане – расслабленный народец на предмет секса. Не скажу, что этот музей был нашим главным устремлением, так как в первую голову мы должны были посетить Музей Ночных Горшков :) Но… не нашли его. И удивляться не стоит. В средневековом старом городе чёрт ногу сломал неоднократно, и мы тоже за неделю заблудились тысячу раз, невзирая на все планы, схемы и дубльгисы. Так что горшок Наполеона, туалет китайского императора Цяньлуна и унитаз, в который гадил Линкольн, остались необозретыми. Как и горшок немецких солдат, сделанный во время Второй мировой на скорую руку из немецко-фашистской каски. Да-а, в окопе сидеть – не фунт изюму жевать! А если ещё сжевать пропащего изюму…

Теперь я хочу спросить вас вот о чём. Вы хотели бы увидеть настоящие средневековые сексуальные носки? Или ночную рубашку с дыркой, через которую стеснительные католики делали детей? Ежели всё это не входит в сферу ваших увлечений, смело пропускайте данную главу.

Мне очень нравится чешское слово без гласных, обозначающее рынок – Trh. Всё верно, «трх». А маленький рынок, полагаю – «недотрх». Почти то же самое, что недостаточное количество секса в крови.

У чехов очень ненапряжное отношение к эротике и здоровая славянская сексуальность. Плавно переходящая в нездоровую. Впрочем, кто это решает? У всех ведь своё тараканьё, и каждый сходит с ума по-своему, в стремлении урвать у будней побольше удовольствия. Задуряйся, как хочешь, лишь бы это не вредило другим! По-моему, справедливый подход. Утончённые девушки брезгливо морщат носики от кадров, где на разгорячённое лицо брызгают чем-то белым, чопорные мадамы конфузятся от созерцания гигантских резиновых фаллосов, мужчины в возрасте озадаченно чешут затылок, глядя на БДСМ-фурнитуру, а подростки, только что достигшие совершеннолетия, хихикают над всем и вся… Но все и во все времена продолжают заниматься любовью, извращаясь при этом подчас самым диким образом.

Так кого мы стесняемся, кому вешаем лапшу на уши, и перед кем делаем девственно-непорочный вид? Чехи, со свойственным им добродушным пофигизмом, не создают из воздуха проблему, а из секса табу. Проституция легализована. Это не значит, что на каждом углу сношаются среди бела дня. Это значит: хочешь удовольствий – бери их в нужном месте. Всё, что душе угодно. А нужные места всегда под рукой. Не станем прикидываться, что мы не знаем, как обращаются с анальными шариками или страпоном.

Итак, что в ассортименте музея? При входе – кресло, тестирующее всех желающих на уровень сексуальности. Милая забава. Далее: двухметровый деревянный член, утыканные гвоздями кожаные шлемы, полые стеклянные и неполые каменные (!) дилдо, французское двухэтажное креслице-приспособа для троих, с романтическим названием «сьеж амур»… Трости японских господ для мочения не снимая одежды… Пояса девственности и металлические «гениальные антимастурбаторы», сандалии-пенисы и дрели-фаллоимитаторы… Ночной горшок со «следящим глазом супруга», маска с длинным членообразным носом… Нереально большие чёрные надувные херы, не запомнил, как они называются… каким-то хитрым словом… Плети, наручники, шипы… А ещё разнообразные демонстрационные домики-особняки конца XIX – начала XX века, где за стеклом человеческие фигурки механически пехорят друг друга на все лады. Этакий аналог христианских житийных вертепов, только тут все «молятся» Эросу…

Все предметы и девайсы подлинные и функционирующие. Средневековые экземпляры поражают выдумкой человечества во все времена. Доска, напоминающая гладильную и одновременно дыбу: кольца для рук, пружины для раскачивания вверх-вниз, и деревянные самотыки с двух сторон… Зал нижнего белья представляет эротическую одежду разных стран и эпох, двухсотлетние корсеты и другие причуды. Коридоры и лестничные пролёты между этажами пестрят старыми, весьма экзотическими фотографиями. Порой даже… пугающими.

В отдельной тёмной комнатке за бархатными шторами крутят порнушку времён зарождения синематографа. Из чего напрашивается вывод, что порно-жанр зародился с ним одновременно. Всего три лавочки, где можно скоротать часок-другой. Пипл кто сидит, кто не решается сесть и стоит в проходе. «Часок» – это я загнул, так-то зрелище не для слабонервных: бессловесная чёрно-белая эстетика того времени… эмм… несколько специфична. Нашей выдержки хватает минуты на три… Там толстую бабищу с идиотским кучерявым причесоном… Да, впрочем, что я буду спойлерить: езжайте в Прагу, сами зацените!

Гордость заведения – кибер-секс-машина. Говорят, единственная в Европе! Ещё есть электрическая антимастурбационная машина, спроектированная французами в далёком 1915-м году. В те суровые годы это занятие не приветствовалось, считалось вредным, и подростков отучали от рукоблудства разными экстраординарными способами.

Поражающую воображение провинциального россиянина коллекцию начал собирать некий Ориано Биццоччи из Сан-Ремо. И вылилось это во внушительный трёхэтажный рассадник порока в самом сердце старого города.

«Грешники, ко мне!!!»