Только вернулся, пришла Кира. Видно, ждала в засаде. Том обрадовался. Рядом с девочкой солнце ярче светит.
– Отдали попугая?
– Нет.
– Застеснялись?
– Подумал, Хаттуннены мучить будут. Они злые на вид.
– И где попугай сейчас?
– В полицейском участке. Арестован за бродяжничество.
– Попугаев нельзя арестовывать.
– Шучу я. Он знакомится с Михкелем. По глазам вижу, между ними любовь назревает.
– Честно?
– Полицейские детям не врут!
– А кому врут?
– Преступникам. Иногда начальству.
Кира вытащила из кармана длинный леденец. Аккуратно разломила, половину отдала Ларсену.
– Пастор говорит, врать нельзя. Земные неприятности ничто в сравнении с небесными карами за враньё, – сказала девочка. Том усомнился.
– Пастор это тебе лично сказал?
– Всем. На проповеди.
– Хм. А когда следующая проповедь?
– В воскресенье. Придёте?
– Будет весело?
– Точно нет. Но полезно всем, кто нацелен на рай. Вы как?
– Ещё не готов. А кто там будет?
– Апостолы, ангелы, Бог. Херувимы. Лучано Паваротти, надеюсь.
– Да нет, кто в церковь ходит?
– Я всегда хожу, потому что дочь мэра. Другие иногда пропускают. Придёте?
– Приду. Начальник полиции обязан знать всех праведников в лицо.
– Ну тогда до воскресенья!
Кира помахала рукой и ушла. Солнце понемногу убавило яркость.