Цитаты из книги «Метка Зверя»

Я мельком поглядывала на Лёшу и не могла поверить, что он, влиятельный и порою жесткий, беспринципный и непрошибаемый, сейчас был так уязвим и слаб. Сердце щемило. Как и прежде, хотелось забрать себе хотя бы часть Лёшиной боли, несмотря на то что он сам боли мне причинил немало Может быть, он поэтому и был так напряжен и собран всю дорогу, молчалив, что терпел боль? А что, если бы потерял сознание за рулем? Ведь я бы даже не узнала об аварии, потому что… Потому что дура! Такая всепоглощающая любовь – это один случай на миллион. Какой смысл искать правого и виноватого?

Да, я сто лет не водила машину. Но на кону стояла, возможно, Лёшина жизнь. Жизнь отца моего ребенка. Человека, которого я безумно любила, несмотря ни на что. В самолет пилотом сяду, если потребуется Зверева спасти. Благо у дорогих машин в основном была автоматическая коробка передач, которой я еще не разучилась управлять.

– Я люблю тебя. – Его взгляд был слегка затуманен. – Понимаю, что несколько опоздал с этим признанием и очень перед тобой виноват. Но позволь иногда тебя видеть и принимать участие в вашей жизни. Я имею полное право дать вам с ребенком все самое лучшее. Не прошу пускать меня обратно в свою жизнь, но дай хотя бы возможность о вас заботиться. Потрясенная, я смотрела в его бледное лицо. К горлу подступил ком, и дышать стало в разы тяжелее. Вроде ничего плохого Лёша не делал и не говорил, но стало больно. Даже сильнее, чем когда из квартиры своей выгонял. Обреченность в его голосе и взгляде ошеломила, и я… просто взяла сумку и пакет, развернулась и медленно пошла прочь, думая, что, если окликнет или пойдет за мной, точно не сдержусь и…

Наши отношения с Катей было в той стадии, когда она в любой момент могла соскочить или передумать. В себе и своих чувствах я был уверен, но откуда мне знать, что творится в ее прелестной головке?

– Накануне того вечера, когда увидел тебя с этим хлыщом, я приехал к тебе домой, но ты была на пробежке. Разговорился с твоей соседкой. Спросил, что за девушка бегает в такой поздний час, поди ухажеров немерено и потому держит форму. Соседка посмотрела на меня как на умалишенного и сказала, что девушка уже несколько лет вдова и за все это время она ни разу не видела Катюшу в обществе мужчины. Вообще рассказала много интересного… Очень много! – Этот хлыщ – мой заказчик, – поправила я Лёшу. – Мне плевать. Правда если узнаю, что он делает хоть какие-то попытки к сближению, то вся твоя работа мигом прекратится. Я не всегда такой понимающий и добрый. – Добрый? – Я скривила губы в подобии улыбки. – Очень, – с чувством произнес он. – Очень добрый, – подчеркнул. – Тетя Наташа наверняка все преувеличила. – Наталья Николаевна и Тузик показались мне весьма милыми собеседниками. – Ты… – Мы в равных условиях. Напомнить, как ты гуглила информацию обо мне и уже тогда любовалась моими фото? Твой информатор – интернет, мой – Наталья Николаевна. Я прыснула со смеха.

Зверев оказался не таким поверхностным, как представлялось вначале. У него было сложное и одинокое детство, и тем не менее он добился всего сам, был сильным и решительным, потому что знал: положиться можно только на себя. Мне это было знакомо. Прозвучавшие вчера откровения очень многое расставили по своим местам в моей голове. А влечение и интерес к Лёше стали только сильнее и глубже.

– Может быть, ты и прав, – спустя некоторое время ответила Катя. – Ты совсем не создаешь впечатление человека, который пережил подобное… – Жизнь и не такому научит. Катя смотрела на меня так, как не смотрел до этого дня ни один человек. Она будто переоценивала свои знания обо мне и чувства ко мне. Будто примеряла на себя ту ужасную и дикую трагедию из моего детства.

– А брат? Разве он не пытался найти тебя? Или ты его? Я лишь пожал плечами. Что можно было на это ответить?.. – Как видишь, мои попытки ни к чему не привели. – Удивительно… – Катя вернулась к креслу, задумчиво смотрела на меня, словно вычисляла, сколько времени ей потребуется, чтобы слетать на Луну и обратно. – С твоими возможностями и не найти никакой зацепки? – Ну почему же, – грустно улыбнулся. – Я узнал, что Сашу усыновили. А потом еще раз. В итоге увезли за границу. На этом мои поиски закончились. И как бы я ни был настойчив, результатов они не дали. Я забросил это дело несколько лет назад. Устал и остыл. Очень тяжело было. Возможно, если бы меня тоже искали, шли, так сказать, навстречу, у этой истории был бы другой конец. Но… Саша, видимо, никогда меня не искал.

– Мне было около семи, когда отец убил мою мать. Меня он тоже покалечил. – Я повернулся и посмотрел в застывшее лицо Кати. Так хотелось узнать ее мысли и чувства в этот момент. Я будто опускался в ледяную прорубь: сердце сжало в тиски, и больно было вдохнуть. – Брат ушел в магазин, а мы с мамой остались дома, когда пришел отец. Он потом попытался замести следы своего ужасного преступления, оттащил нас с мамой к дороге, давал показания, что нас сбила машина. Мама умерла сразу, а меня спасли. Сашу, своего брата, я больше не видел. Меня определили в детдом, и началась совсем другая жизнь. Катя закусила губу и не моргая смотрела на меня. В уголках ее глаз блестели слезы. Я впервые делился такими подробностями своей жизни с девушкой. С любовницей. Почему именно Катя вызывала доверие и располагала к откровениям, понять так и не смог. Просто чувствовал: ей небезразлично все то, что хранилось в моей душе. Как, впрочем, и мне было интересно абсолютно все, что касалось Кати. – У меня нет никаких страхов. Я их перерос. Иногда мучают кошмары. Бывает, причиняют дискомфорт головные боли. Отец ударил меня камнем по голове, когда я пытался сопротивляться и помочь маме. – Лёша, я… – Катин голос задрожал. – Ни при каких условиях я не приемлю жалости. – Я крепко сжал челюсти. Все-таки говорить о прошлом было непросто. Но в чем я точно не нуждался, так это в утешении. Я рассказал Кате о маме не за тем, чтобы меня пожалели, а просто чтобы она знала. Просто потому, что захотел рассказать. И как бы ни боялся зарождающегося чувства к Кате, я учился в такие моменты ей доверять – расширял границы, пуская ее в скрытые от других уголки души. – А мне жаль! – выпалила она, гордо вздернув подбородок. – Жаль маленького мальчика, которому пришлось пережить этот кошмар. С трудом верится, что такое возможно… – Ее лицо вдруг посерьезнело, Катя встала и отвернулась от меня к окну. Ну вот и поговорили. Хотя мне на самом деле стало легче. Будто сбросил балласт. Неважно, что переступил через себя, Катина реакция того стоила. – Как ты справляешься со всем этим? А отец? – осторожно спросила Катя, обернувшись.

Он все теснее прижимал меня к себе. Не поняла, в какой момент мы оказались на диване, напротив танцующих языков пламени, что подглядывали за нами из камина. Алекс торопливо стягивал с себя одежду, покрывая мою шею и ключицы поцелуями. Прикосновения были нежными и в то же время настойчивыми. Халат, платье и белье отправились следом за его рубашкой и брюками. – Мы снова не предохраняемся? – Снова. Я не был готов к плану «Перехват», поэтому придется контролировать процесс. В это мгновение я подумала о Виктории, что осталась в ресторане. Значит, Зверев не собирался закончить вечер с той красоткой. От этих мыслей в груди разлилась новая