Ясно поэтому, что юноше, которому позволено властно заявлять о себе, мир видится совсем иным, чем девушке, чувства которой не могут непосредственно выражаться в действиях; первый без конца подвергает его сомнению, в любой момент готов восстать против данности, а значит, когда он принимает ее, у него создается впечатление, что он ее активно подтверждает; вторая же лишь испытывает ее на себе; мир определяется без ее участия и потому выглядит неизменным.