Цитаты из книги «Умоляй, ведьма. Часть 2»

Вы когда-нибудь слышали, как кричат чайки?.. Красиво? Как бы не так! Орут, будто демонов призывают! И это нормальные чайки. А черные горланят так, что демонов хочется призывать уже вам. Лишь бы забрали отсюда и унесли подальше, а то, кажется, вот-вот кровь из ушей польется.

л дорогими гобеленами, мраморными статуями, украшенными

«…И смелая дева, ворвавшись в бордель,Тряся серебристой кувалдой,Поспешно крушила любви цитадель,Где пахло грехом и лавандой…» Где пахло грехом и лавандой…»

Вы когда-нибудь слышали, как кричат чайки?.. Красиво? Как бы не так! Орут, будто демонов призывают! И это нормальные чайки. А черные горланят так, что демонов хочется призывать уже вам. Лишь бы забрали отсюда и унесли подальше, а то, кажется, вот-вот кровь из ушей

Вы когда-нибудь слышали, как кричат чайки?.. Красиво? Как бы не так! Орут, будто демонов призывают! И это нормальные чайки. А черные горланят так, что демонов хочется призывать уже вам. Лишь бы забрали отсюда и унесли подальше, а то, кажется, вот-вот кровь из ушей польет

По крайней мере, мне приятно знать, что ты хотела стать женой Альфиана не ради власти, трона, бескрайних земель Златодольного королевства и симпатичной физиономии моего племянника. – А ради нарядов, – хмыкнула я, покачав головой. – Действительно, очень дальновидная и расчетливая королева у тебя. – А я доволен, – улыбнулся колдун и поцеловал меня в висок. – Теперь ты знаешь, что все самые красивые платья только у твоего мужа, и никуда не денешься от меня

Какая месть, когда я был влюблен в тебя как дурак? Когда я и думать-то мог только о тебе, о твоих глазах и губах, о хрупкой фигурке, которую так хотелось сжать и никогда больше не отпускать… Он снова тихо рассмеялся.– Как я мог тебе мстить, когда я хотел дышать тобой, жить тобой, Мартелла? И знаешь, – он на миг замер, а губы дерзко изогнулись, – то, что ты влюблена в меня не меньше, – вполне достаточное для тебя наказание.– Я влюблена? – делано округлила глаза я.Дрейгон прищурился.– Ещё скажи, что нет.– Ну…Не знаю, не зна… – начала было я, покачав головой. – Ах ты, рыжая ведьма, – выдохнул колдун, наклонился и обхватил меня руками под коленями. – Ну я тебе покажу…

Не бойся, моя ведьмочка… Я же с тобой. И стало так тепло внутри, словно вместо сердца у меня было настоящее солнце. Оно будто вышло из-за туч, что скрывали его слишком долго.– А я и не боюсь, – пробурчала я, закрывая глаза и зарываясь носом в его широкой груди с распахнутой наполовину рубашкой и слушая успокаивающий горячий стук под его ребрами. Дрейгон на миг замер, а затем опустил голову и поцеловал меня в макушку, проведя руками по волосам.

Что? Что произошло? – хрипло выдохнула она, закашлявшись, и тут же схватилась за грудь в том месте, где еще недавно была кровавая рана. Но сейчас лишь на одежде оставалось липкое багровое пятно, отверстие в груди полностью затянулось.Дрейгон широко распахнутыми глазами несколько секунд всматривался в лицо Мартеллы, а затем резко выдохнул и прижал ее к себе, погрузив пальцы в рыжие волнистые волосы и судорожно сжимая. Он вдыхал ее тонкий аромат, дышал ею и не мог надышаться.Не верил.– Успел… – тихо прошептал он, чувствуя, как дрожат кончики пальцев. Как холодные тиски страха постепенно отпускают. – Что успел? Как я… Что произошло? – начала спрашивать Мартелла, но говорила все тише. Как только она поняла, что ее колдун прижимает ее к себе, тихонько поглаживая

Он чувствовал себя живым, как никогда. Ощущал себя человеком. Таким, каким последний раз был пятнадцать лет назад. Только радоваться этому он уже не мог. Сердце, отвыкшее от чувств, впервые за минувшую бесконечность осознало, что от него осталась лишь половина, потому что вторая давно отдана ведьме… …которая только что умерла.И Дрейгон наконец понял самое страшное.Утраченную половину ему уже не вернуть.В этот момент ожившая в нем любовь, превращенная когда-то давно в Искру Огня, окончательно завладела его телом и душой.Бороться стало невозможно.Дикий крик, смешанный с рычанием отчаяния, болью потери и ярким, слепящим пламенем, вырвался из горла Антрацитового принца, а из его глаз полился жидкий огонь. По щекам покатились слезы, превратившиеся в капли лавы, пока он прижимал к себе Мартеллу, укачивая ее на руках, словно она просто спала. Но она не просыпалась