Глава 1

(Если любите читать под музыку, настроение этой главы:

No Time to Die – Sybrid, Brittney Bouchard)

Четырьмя днями позднее:

– Сжигая себя, пытаешься согреть других? – нежный шёпот Лиона, раздался откуда-то справа. – Ати, я так скучаю…

Красные ленты обвивали мои ноги, руки и, даже, шею. Потянув за одну из лент, Лион плавно притянул меня к себе. Мучительная скорбь разлилась по моим венам, отзываясь противоречивым желанием раствориться в настоящем моменте. Был ли этот сон моим тайным желанием? Олицетворением правды, которую я скрывала от самой себя?

– Что ты делаешь? – спросила я, пристально разглядывая мужчину, в которого была несчастно влюблена.

– Сколько мне придётся вспоминать тебя? – перенимая мои оковы на себя, ответил мне Лион вопросом на вопрос. – Десятилетия? Века? Даже, если ты меня забудешь, я не смогу этого принять. Неужели, мне просто суждено терять всё, что становится особенно дорого? К чему бы я ни стремился, это лишь продолжит мои страдания?

– Не понимаю, – призналась я, околдованная его голосом, его существом…

– Ты нужна мне…

Лион тоже стал моей мечтой, о существовании которой я должна была забыть. Нуждаясь в нём так отчаянно, так явно, мне больше не было смысла надеяться на счастливый финал. Несмотря на это, на самом деле, я продолжала надеяться, что всё это лишь страшный сон, жестокий неудачный розыгрыш, не более… и мой Лион… никогда не слышал об эксперименте, а я могу любить его, как раньше…

Не помню, как я уснула, но из-за кряхтящих звуков сломанного радио мне захотелось раз и навсегда лишиться слуха.

– Убей меня, – взвыла я, перекрикивая пронизывающую до дрожи мелодию.

– Рано, – с улыбкой ответил Лир.

Я прикрыла уши руками, уткнувшись в его шею.

Настоящее время:

– Это не может быть правдой, – не намереваясь вслух признавать в них богов, сказала я. – Зачем вы только придумали этот бред, – огрызнулась я, выпрямив плечи.

Слёзы продолжали свой ход, смывая с моего лица последние остатки наивности. Моё сердце стало разбитыми обломками надежд, которые с недавних пор казались такими реальными.

Слова Лиона о том, что эксперимент необходим, звучали отголосками холодной логики, пронизывающей всё, что было между нами. Всё это время он был всего лишь актером в этой мрачной пьесе, а я была лишь марионеткой в его холодных руках.

Я уже никогда не смогу увидеть в нём достойного мужчину. Труса? Может быть. Слабака? Вероятно.

Смахнув предательские слёзы, я сделала глубокий вдох, унимая дрожь.

– Бред? – вспыхнул Исиэль, задрав голову. – Конечно, тебе не понять. – Он с облегчением улыбнулся. – Дитя, наслаждайся возможностью быть среди нас. Каждому в мироздании отведена своя роль…

Наши глаза с Исиэлем встретились. Мне стоило прогнуться под весом его безразличия, но почему-то я просто не могла смириться со своим предназначением. Признав свою ничтожность, мне стоило бежать, в испуге опустив голову, но что-то во мне не позволило поддаться этому порыву. Решимость, восставшая из пепла, подарила силы пойти против их нечеловечных убеждений.

Человек передо мной был проклятьем. А я была никем в его глазах. Но на самом деле я всё ещё была на кое-что способна!

– Каждому в мироздании отведена своя роль…, – почти неслышно повторила я его слова.

Исиэль посмотрел на меня, будто я произнесла что-то абсурдное. Мне было не понять его эмоций, мыслей и намерений. К радости, мне это было и не нужно. Взяв себя в руки, я сдерживалась чтобы не выпалить всё, что чесало нёбо. Развернувшись на каблуках, я покинула террасу, виляя бёдрами.

Шагая в неизвестном направлении, я металась между желанием забиться в угол и плакать и намерением ворваться на этот мерзкий праздник и разгромить там всё, что попадётся под руку.

– Ты в порядке? – нерешительно спросил Лир, следуя за мной.

– Нет, – честно ответила я. – Хочу уйти.

Мысли путались, эмоции лавиной обрушали столпы моих понятий, ярость выжигала какую-то важную часть моей личности. Не в силах осознать общее положение дел, я могла лишь тонуть в омуте собственных предположений.

Даже эти великолепные интерьеры теперь казались частью моего разрушенного мира. Воображение безжалостно пускало трещины по полу и стенам, сбивая декор со стен и вырывая с корнем провода. Не в силах игнорировать желание кричать, я мечтала собственными руками с чем-нибудь расправиться. Не зная милосердия, злость пожирала меня изнутри. Опустошение и безрассудство вели собственную битву, обрекая меня стать свидетельницей испепеления моей души.

Проходя мимо глупо-счастливых участниц, которые потерянно блуждали по малоизвестным маршрутам, я поняла, как мы на самом деле выглядели со стороны.

– Нам направо, – подсказал Лир, указывая на выход.

Не знаю скольких сил мне стоило держать лицо, во время того, как все мои мышцы сводило судорогами. Увидев собственное отражение, я вздрогнула от отвращения, намереваясь побыстрее избавиться от этого платья.

– Я сожгу его…, – прошипела я.

– Кого? – настороженно уточнил Лир.

– Платье, – ответила я, оказавшись на свежем воздухе.

Оно стало олицетворением надругательства над моей наивностью. Стремясь к свободе, я решила, что первым пунктом будет избавление от этого проклятого символа разочарования и предательства.

– Уже уходишь, Альби? – Раздался голос Райана, из-за чего моё лицо нешуточно скривилось.

Если я позволю себе остановиться и взглянуть на него, все мои эмоции с силой метеора, свергнутого с небес, обрушатся на него. Ускорив шаг, я уходила прочь из этого места, где, казалось, даже воздух был пропитан тщеславием и лживой добротой.

Райан встал передо мной, и его глаза испытующе пристально взглянули на меня.

Да помогут мне все святые, не наброситься на него с кулаками. Почему он всегда становится частью моих самых ужасных воспоминаний об этом месте?

– Уйди с дороги, – грубо сказала я.

– Такая горячая, – ответил он, облизнув губы.

Ненависть клубилась вокруг меня, словно электрические разряды. Я почувствовала, что ещё мгновение, и я не смогу сдержать свою ярость. Я была не в состоянии распознать шутку, угрозу или намёк в его голосе, поэтому восприняла его слова буквально.

– Твои фантазии – не моя проблема, – громче обычного воскликнула я. – Отстань от меня! – перешла я на крик.

– Атанасия, пойдём. С дороги, – сказал Лир Райану, прежде чем обойти меня.

– Что у вас здесь происходит? – Услышала я голос, который болью пронзил мою грудь.

– Не сейчас, – добавил Лир, поднимая меня на руки.

Забыв, как дышать, я ухватилась за него, не в силах бороться с онемевшим телом в одиночку. Задыхаясь от растерянности и злости, я вгрызла зубы в нижнюю губу, стараясь сдержать рвущиеся наружу слёзы.

– Что случилось? – Голос Лиона звучал издалека.

– Лир…, – начала я, но голос замер в горле.

Он крепче обнял меня, быстрыми шагами направляясь к автогену. Забравшись внутрь, я поняла, что мы сорвались с места. Я чувствовала себя потерянной, запертой в непроницаемо-чёрной комнате без света.

– Почему ты ничего мне не рассказал, Лир…? – наконец-то вымолвила я, безвольно принимая его прикосновения.

– Стоило мне рассказать, я бы получил вот такую подопечную. – Он поднял к себе моё заплаканное лицо. – А мне нужна была перспективная участница. Да и вдобавок, я мало, что знаю об эксперименте. Всё, что озвучил Исиэль для меня тоже стало открытием. – Он прочистил горло. – Не ожидал подобного. Хотя, всё это очень даже в стиле советников Системы.

Смесь боли, обмана и ярости заставляли меня колебаться между потребностью забыться и жаждой ответов.

– Что же теперь делать… – Я тяжело вздохнула, прикрыв лицо руками.

– Не думаю, что с этим можно что-то сделать, – задумчиво ответил Лир. – Такой масштабный проект не мог быть утверждён лишь советниками Кристаллхельма. Сколько советников Верума поддерживают эксперимент ЗЕМЛЯ, – вслух произнёс Лир, прежде чем ему ответил голос Системы.

– Пять тысяч девятьсот тринадцать советников поддерживают эксперимент ЗЕМЛЯ. Шестьдесят девять процентов от общего числа советников Верума.

Нежный голос Системы звучал как грозовой раскат.

– Пять тысяч девятьсот тринадцать… – прошептала я, словно пытаясь осмыслить цифры, которые звучали как приговор. Моя семья, как и люди, в глазах которых ежедневно я видела боль тягот их повседневности, скорбь по умершим, безумие от голода и холода… Мы все были пленниками собственной судьбы. Чувство бессилия становилось всё более угнетающим. – Несправедливо! Вот бы нам всем поменяться местами, – прокряхтела я. – Всех советников спустить на Землю, и поглядеть…

– А это хорошая идея! – Лир аж подпрыгнул, удивив меня. – Конечно, про советников речи не идёт, но вот правилами проекта не запрещено устроить холостяку свидание на Земле! – рассмеявшись, добавил он.

– Ты шутишь, Лир? – Казалось, я была близка к обмороку. – Что ты имеешь ввиду?

– На днях будет интервью для победительниц второго испытания, где каждая из участниц должна будет представить подготовленную идею свидания для выбранного холостяка, – заговорщески тараторил он. – Ты представь их лица, если озвучишь локацией для свидания Землю!

Я залилась адским смехом, всецело отдаваясь истерике овладевшей моим телом. Я содрогалась, со слезами на глазах веселясь предложенной идее Лира, поддерживая его эйфорию.

– О, Лир, ты сошел с ума! – воскликнула я, едва успокаиваясь после очередного взрыва смеха.

Лир ухмыльнулся, словно предвкушая развитие событий.

– А что? Вспомни, как Аурелион глупо озирался по сторонам, попав в твоё воображение на втором испытании. А что было бы на самом деле? – не унимался Лир.

– На самом деле…, – загипнотизировано повторила я.

***

Я не ожидала оказаться перед советом Кристаллхельма так скоро.

– Мы поддерживаем идею экскурсии на территорию ЗЕМЛЯ, – гордо подытожила одна из советников Системы. – Перспективность воочию убедиться в важности эксперимента – честь для каждого советника…

Последние два дня прошли как в тумане. Мне пришлось собирать себя по кусочкам, вдыхая новую жизнь в своё, казалось, мёртвое тело. Выяснилось, что Лир в первый же день убедил Зои и Шерара сохранять молчание, чтобы не сбивать мой настрой. А также, я убедилась, что каждое слово Исиэля о Земле было правдой.

Мучаясь от ломоты в теле из-за повышенной температуры и слабости, я старалась держаться уверенно перед кучкой с недавних пор мерзких нелюдей. Какого было моё удивление, что драгоценному холостяку действительно позволили покинуть божью гавань. Не думала, что плану Лира суждено сбыться.

– Отец, но там ведь ад! – истошно вопил Райан, которого намеревались отправить с нами. – Почему я тоже должен рисковать собой? Ради чего? – не унимался испуганный верумианец.

Ни о каком индивидуальном свидании речи не шло. Воспользовавшись удобной возможностью, Исиэль хотел убить двух зайцев одним выстрелом: доказать старшему сыну важность делегирования куда подальше социальных и климатических катастров, а младшему, судя по всему, внушить страх перед вероятностью ссылки, как он выразился, в ад.

– Всё в порядке? – прошептал Лир из-за моей спины.

– Да, – сухо ответила я, не в силах даже натянуто улыбнуться.

Аурелион молча стоял перед советом, покорно и без лишних вопросов принимая свою участь. Думаю, когда при мне советники назвали Землю экспериментом, а я никак не реагировала на это, он осознал, что произошло. Сын своего отца понял, что я узнала весь его великий план, а теперь была намерена погрузить его в свой мир. Он ведь так сочувствовал болезни моего отца, нашей тяжёлой жизни и что там ещё… И у меня была возможность окунуть его так глубоко, чтобы он на все четыреста лет запомнил какого это играть в бога.

Мои эмоции мало кого волновали в этом поднебесном зале советников Системы. Я была лишь сошкой, незначительной пылью, единицей в массивах их статистики, достойная лишь визуальной оценки и незначительной доли жалости.

– Прошу тебя отец, – кряхтел Райан, рухнув на колени в мольбе к совету. – Не отправляй меня туда.

Мне было тошно смотреть на это.

Взгляд Аурелиона встретился с моим, из-за в сознании прогремел гром, заряжая меня силой. Даже в этой непроницаемой тьме, я нашла свой свет. Единственное, чему удавалось держать мои глаза открытыми – месть. Новая цель стала моей путеводной звездой. За эти дни, моя душа пережила несколько перерождений, в конечном итоге сосредоточившись лишь на одном. Я должна была наказать их за всё, что переживали люди на Земле.

– Всё уже решено, – беспрекословно кинул один из советников, прежде чем отпустить нас.

– Ты! Это всё ты виновата, – кричал через весь зал Райан. – Откажись от этого грёбанного свидания! Ты! Ст… – подавился он.

Я обернулась на Лира.

– Ты не боишься? – уточнила я, медленно направившись прочь.

– Думаю, моя повседневность не сильно отличалась от твоей, а вот… – Он многозначительно посмотрел на Райна, усмехнувшись. – Золотым мальчикам будет посложнее.

– В любом случае, ты не был обязан следовать за мной… но, спасибо, что будешь рядом, – решила я быть честной. – Я успела привыкнуть к твоей силе за моей спиной.

– Я ведь обещал. – Лир пожал плечами.

Конечно, я злилась на него за то, что он не рассказал мне правды, но по сравнению с Аурелионом, Лир никогда не скрывал своих истинных намерений на мой счёт. И я могла понять почему он решил умолчать об этой трагедии, а вот к чему стремился Аурелион, скрывая правду? Что бы я сюда не подставляла в качестве ответа, всё звучало просто ужасно. Я не простила Лира, но могла понять. Тогда как для Аурелиона у меня не было оправданий. Даже его мерзкий брат был честнее со мной, не намереваясь мириться с тайной нашего происхождения.

– Ати…, – Услышала я голос, иметь дело с которым всё ещё не была готова.

Обернувшись, я сунула руки в карманы куртки, чтобы скрыть дрожь, и расставила широко ноги, чтобы удержать равновесие.

Его лицо, взгляд…

Мой немой крик раздался эхом, отражаясь в моих мёртвых глазах.

Я снова была на грани…

– Я хотел увидеть тебя, но твой сопровождающий не пускал меня к тебе, – сухо сказал он, в естественной манере для человеческого обличия.

Мне нечего было ему ответить. Эти два дня его желанию увидеть меня мешала убедительная фигура Лира, по моей же просьбе.

Я лишь продолжала молча смотреть на мужчину, который успел стать моей мечтой…

Он сделал шаг ко мне, а я сделала шаг от него.

Мне не хватало злости, чтобы отказаться от желания расплакаться и броситься ему в объятья. От этого, я чувствовала себя только хуже.

– Давай поговорим наедине, – настойчиво сказал Аурелион. – Ты чувствуешь, правда? – тихо произнес он, не получив моего ответа. – Ту связь, что соединяет нас. Не отвергай меня…, – с ноткой боли в голосе произнёс он слова своего недавнего признания.

На протяжении двух дней, помимо прочего, Лир убеждал меня в целесообразности держать свои эмоции при себе, не позволив Аурелиону узнать моих истинных чувств. Так было бы куда проще манипулировать им, без угрозы вылета с проекта.

Проект… Я так и не поняла о каком сближении двух планет шла речь, когда одна из них была полигоном второй. Шерар рассказал, что среди представителей элиты Верума есть целое движение, выступающее за прекращение экспериментов на Земле, поэтому он предположил, что наш проект – большее, на что согласились советники Системы, для демонстрации лояльности ко всем либеральным движениям населения.

Разорвав своё сердце пополам, я развернулась и направилась прочь.

Всё это не имело значения.