С каждым годом, когда я смотрю на своих друзей с детьми – которых я знаю с тех пор, как они были еще совсем маленькими, – и вижу, как они отправляют детей в университет или как дети начинают жить своей жизнью, я все отчетливее понимаю, что моя надежда иметь собственную семью постепенно ускользает от меня. По мере того как проходит время, мое представление о собственных детях становится все более размытым. Теперь дети, которых я надеялся иметь, почти невидимы: не просто призраки, а тени призраков.