В обед покупатель спросил, не воруют ли у нас книги. Вообще-то я мало об этом задумывался, несмотря на то что запутанная планировка магазина действительно может оказаться на руку потенциальным воришкам. Случалось, что я никак не мог найти нужные книги и подозревал, что они стали добычей воров, однако почти все из них в итоге обнаруживались. По какой-то причине кража книги с точки зрения морали осуждается меньше, чем кража, например, часов. Наверное, потому, что книги повсеместно считаются источником просвещения, а получение знаний имеет бо́льшую ценность для личности и общества и умаляет размер преступления. Если такое отношение не оправдывает преступника, то, по крайней мере, смягчает его вину. Ирвин Уэлш рассматривает эту идею в романе «На игле», в сцене, когда Рентона и Картошку поймали за кражу книг в магазине Waterstones. В суде Картошка признаётся, что украл книги затем, чтобы их продать, а Рентон утверждает, что украл книгу Кьеркегора, которую у него нашли, чтобы прочесть ее. Когда судья с недоверием смотрит на него и устраивает ему экзамен по философии экзистенциализма, Рентон отвечает:
– Меня интересуют его понятия субъективности и истины, в частности, его идея выбора: утверждение о том, что истинный выбор производится на основе сомнений и неуверенности и без обращения к опыту или советам других людей. Можно по праву утверждать, что