Призрак дома на холме. Мы живем в замке

Когда человек зол, или смеется, или напуган, или ревнует, он совершает поступки, невозможные в другое время

Видимо, под конец года во мне накапливается слишком много мизантропии, раз любимыми книгами у меня становятся истории о ненормальных тётках. В ноябре безоговорочным фаворитом среди прочитанного была "Идеальная няня", а в декабре я поделила тег "влюблена по собственному желанию" между "Призраком" и "Электрическим штатом" .

Как и в случае с прочитанным ровно год назад другим романом Ширли Джексон "Мы живем в замке", очарование этой книги трудно передать словами.
На первый взгляд, всё начинается, как проходная история о привидениях - группа людей во главе с исследователем паранормальных явлений селится в доме с нехорошей репутацией, чтобы подтвердить или опровергнуть существование в нём чего-то эдакого. На протяжении ста с лишним страниц они ведут натянутые разговоры, пряча подспудный страх и смущение от необходимости жить под одной крышей со случайными незнакомцами за бесконечными шутками-прибаутками, а потом в дверь, как говорится, постучали. В прямом смысле - мощно и требовательно, привлекая к себе внимание и заставляя задуматься в перспективах.

И вот тут, когда рядовой читатель вздохнул и подумал, что сейчас наконец начнется тот самый долгожданный, анонсированный многими рейтингами и самим Стивеном Кингом хоррор, повествование снова глохнет и пускается в деталях описывать, как персонажи слоняются по дому и лишь изредка переживают что-то не очень страшное.
Даже кульминация и финал здесь не выглядят особо пугающими, а потому рядовой читатель, обманутый в своих ожиданиях, во многом сформированных действительно страшными (хотя и во многом благодаря эффекту "бу!") экранизациями, впадает в неистовство и ставит книге "двойку". В том случае, если не расщедрится настолько, что поставит "кол".

К несчастью для книги, её восприятие изначально подпорчено завышенными и искаженными ожиданиями.
Если мы вспомним, что книги о привидениях с момента зарождения жанра рассказывали не столько о переживаемых героями ужасных моментах, сколько о самих персонажах и их проблемах, кое-что начнет проясняться. А если внимательно перечитаем главу с первым появлением Элинор, одной из четверых временных обитателей Хилл-хауса, то просто обязаны понять, что роман рассказывает больше о её внутреннем мире, чем о потусторонних явлениях, имеющих место в одном отдельно взятом доме.

Это действительно хоррор, но хоррор камерный, психологический, запертый внутри человека.
Зло, и правда, обитает внутри и обитает, как сказано в начале и в конце книги, в одиночестве, вот только кроется оно не только в плотно подогнанных кирпичах, лестницах и коридорах, но и в голове женщины, в силу особенностей восприятия ставшей проводником его в мир.

Элинор 32 года, и у неё нет даже собственной квартиры, только раскладушка в доме самодовольной и глубоко семейной сестры. Последние 11 лет она провела, ухаживая за лежачей матерью. Она никогда не видела от жизни ничего хорошего или мало-мальски интересного, ни с кем не общалась и ничего не ждала, пока в её жизни не случился Хилл-Хаус.
Приняв приглашение профессора Монтегю, затеявшего собрать под этой злополучной крышей людей, сталкивавшихся с паранормальными явлениями, Элинор принялась с воодушевлением изобретать себя заново.
Вот симпатичная девушка Теодора, она может стать моей подругой.
Вот будущий наследник великолепного состояния, он может стать моим любовником.
Вот люди, который могут стать моими близкими.
Вот дом, который может стать моим домом.

Увы, влиться в нормальную жизнь после стольких лет разлуки с ней, Элинор не удается.
Потенциальная подруга оказывается случайной знакомой, не желающей иметь с ней дело после того, как закончится это забавное приключение.
Потенциальный любовник оказывается легковесным парнишкой с кучей собственных проблем.
Эти люди о ней даже не вспоминают (удивительна сцена, когда Элинор с трепетом подслушивает чужой разговор в надежде услышать осуждение, разоблачение, насмешку, хоть что-то, но другие герои треплются о любой ерунде, но только не о ней).
Она не нужна никому. Кроме дома.

И вся эта грустная история складывается из таких бытовых мелочей и почти незаметных деталей, настолько точно передает ощущение одиночества и безысходности в попытках доказать окружающим и себе самой, что ты - вот она, реальная, цельная и самодостаточная личность, которую есть за что заметить, оценить и полюбить, что от всего этого становится невообразимо страшно и тошно.
Нужное настроение и внимательность, готовность угадывать параллели и символы, способность уловить гнетущую атмосферу тонкой грани между нормальностью и безумием - вот ключ к лабиринту этой истории.
А что там на самом деле с этим домом - совсем не главное. Не зря автор ближе к финалу дополнила повествование откровенно сатирическими персонажами, считавшими, что они легко и без затей разгадают все паранормальные тайны Хилл-Хауса.
Это не их история. Как и не история тех, кто мыслит подобно этим героям - нахрапом анализируя яркие внешние проявления и презрительно откидывая любые не вписывающиеся в их картину мира объяснения.

"Невменяемый дом" - удачная метафора.

Приятного вам шелеста страниц!

– А тебе не хочется отсюда уехать?
– Куда? Где найдёшь место лучше? И кому мы там нужны? Мир полон злых людей

Издательство АСТ в 2019 году выпустило отличный сборник, который состоит из двух романов «Призраки дома на Холме» и «Мы живём в замке». Он прекрасно подойдет для первоначального знакомства с «лучшим автором новой американской готики» по словам Стивена Кинга. Замечательны оба произведения: они таинственные, атмосферные, интригующие, холодящие кровь. Истории не злоупотребляют натуралистичностью и оставляют пространство для читательской фантазии.

Стоит отметить, что «Призраки дома на холме» имеют довольно опосредованное отношение к одноимённому сериалу Netflix (2018). В режиссёрской интерпретации история получилась совсем другой. В фильме от книги мало что осталось (8 серия – шедевр!): непосредственно дом, с чем-то обитающим внутри, пара-тройка великолепных цитат. (Кстати, начинающим писателям рекомендую обратить внимание на яркие «цепляющие» начала джексоновских произведений – они совершенны). После сериала роман может показаться блеклым и вызвать разочарование от неоправданных надежд и завышенных требований, поэтому смело отдавайте преимущество первого свидания книге.

«Мы живем в замке» приглянулся мне несколько больше. А в одном из моментов даже вызвал слёзы, что, к слову сказать, случается со мной довольно редко. Захватывающая фабула, чудаковатые персонажи, идеальные декорации оторваться от которых по доброй воле совершенно невозможно, пока не перевернёшь последнюю страницу.

Чтоб вы сдохли, чтоб вы сгнили, чтоб валялись в корчах и истошно кричали, чтоб извивались и стонали у моих ног!

Четверг – день её (Кларисы) наивысшего могущества

А ваш?:)

Кони, сестра Маркисы, неустанно заботится о немногочисленных домочадцах и хлопочет: готовит, скоблит и драит. Что творится у неё в голове? Почему Констанции иногда недоступна элементарная наблюдательность? Откуда берутся подобные самоотверженные труженики? Найти ответы на эти и другие вопросы читателям предстоит самостоятельно.
Подозреваю, что Наталья Петровна Бехтерева, была бы рада изучить поведенческие особенности сих славных девиц в Институте мозга человека, будь у неё такая возможность.

В текстах обоих романов присутствует некая авторская недосказанность (прекрасный художественный приём, весьма характерный для прозы Ширли), которая, с определённой долей вероятности, может (и должна бы) нервировать дотошных читателей. По-моему, имеет смысл воспринимать писательское умалчивание в качестве бонусной программы. Джексон позволяет нам самостоятельно домысливать, рисовать и собирать недостающие фрагменты повествовательной мозаики, согласно личным вкусам и предпочтениям. Так гораздо интереснее.

Согласно моим умозаключениям, главные персонажи романов «классика американской литературы» – это отнюдь не призраки и не паранормальные явления, а странные, никому не нужные, чертовски одинокие, глубоко несчастные, бесприютные, нелюбимые женщины.

Деревья и полевые цветы, оторвавшись от своих насущных дел, роста и умирания, смотрели на неё с ласковой заботой, как будто даже к ней – скучной и нечуткой – нужно проявлять доброту, как к любому несчастному созданию, не укорененному в земле и вынужденному мучительно передвигаться с места на место

Если углубиться в факты писательской биографии, то у меня не возникает сомнений в том, что Джексон не принадлежала к сонму счастливых дам. Нам с вами остаётся только догадываться, призвав на помощь собственное воображение, что творилось на душе у "единственной практикующей ведьмы среди современных писателей, хоть и любительницы", когда Ширли придумывала свои истории, и какой безумный кошмар настиг её во сне, вызвав смерть от сердечного приступа в 48 лет.

Р.S:

– Мы съедаем времена года. Сначала едим весну, потом лето, потом осень. Ждём, пока что-нибудь вырастет, и съедаем

Мы съедаем, нас съедают, как удивительно в мире бывает... В идеале, конечно, никому и ничему не нужно позволять себя есть: ни человеку, ни унынию, ни старости, ни болезни, а тем более страху, который «есть отказ от логики, добровольный отказ от разумных шаблонов. Мы либо сдаёмся ему, либо боремся с ним; компромисс тут невозможен».

— Ну, джентльмены, как вам нравится жить в доме с привидениями?
— Очень даже, замечательный повод выпить среди ночи.

Не стоит ждать от "Призрака дома на холме" хоррора в чистом виде, книга не о том, как компания беззаботных глупцов попадает в "нехорошее место" и как оно разными диковинными способами с ними расправляется. Мистики с эзотерикой не ищите тоже, историй о страшных преступлениях, совершенных в доме, о призраках, которые являются, бряцая ржавыми цепями и моля о восстановлении исторической справедливости, не будет. И сеанса черной магии с последующим разоблачением по типу: "а подстроил все коварный злодей, желающий завладеть наследством и доводящий обитателей газлайтингом до сумасшествия и/или самоубийства и/или смерти от сердечного приступа". Подобного не будет.

Ширли Джексон мастер тонкого мрачного психологизма, и страшное в ее исполнении коренится в глубине человеческой души - не вовне, а внутри. Не становясь от того менее разрушительным и пугающим. Теперь к роману. Профессор антропологии Монтегю, специализирующийся на малопочтенной, но резонансной области паранормального, надеется сделать серию громких статей, которые упрочат его репутацию и посодействуют финансовому успеху. С этой целью он снимает на лето особняк Хилл-хаус ( "Дом в холмах"), имеющий репутацию дома-с-привидениями и приглашает в качестве ассистентов людей, прежде сталкивавшихся с аномалиями или проявлявших спонтанные экстрасенсорные способности. Большинство отказывается.

Приглашение принимает Элинор, которой подростком пришлось пережить камнепад, обрушившийся на родительский дом после смерти отца (мама говорила. что камни кидают завистливые злобные соседи, и это тоже повторяющийся мотив в книгах писательницы). Дальше происходящее мы будем видеть ее глазами. Элинор одинока и несчастна, до смерти матери жила с ней, выполняя обязанности медсестры и сиделки, после - переехала к замужней сестре, где живет приживалкой, свою долю наследства вложила в семейный автомобиль, за руль которого ее даже не пускают. В целом производит впечатление существа скорее жалкого, чем симпатичного. Приглашение воспринимает как шанс радикально переменить жизнь

Вторая девушка Теодора ее полная противоположность. Симпатичная беззаботная, она легко сходится с людьми, как-то в ходе эксперимента угадала изображения на непрозрачных карточках к собственному восторгу. В Хилл-хаус едет, рассорившись с близким человеком и желая проучить. Люк - родственник нынешних хозяев и потенциальный наследник дома. Мажор с размытыми моральными принципами, впрочем, в остальном приятный молодой человек.

Элинор на угнанной из под носа бдительных родственников машине прибывает первой и сразу сталкивается с атмосферой пугающей таинственности, которой старательно окружают дом. Привратник отказывается впустить ее, предрекая, что девушка пожалеет, домоправительница толкает речугу в стиле "остерегайтесь выходить на болота ночью, когда силы зла властвуют безраздельно", дом кажется эшеровски искаженным, впрочем, ночь она проводит совершенно спокойно. А с прибытием Теодоры обретает подругу, о которой не смела и мечтать. Веселая и остроумная красавица девушка-фейерверк высмеивает страхи, которые представляются пикантной приправой к приключению.

Появление Монтегю и Люка довершает картину. Четверка в сборе и можно начать исследование дома, который не ленится подбрасывать аномалии, вроде непонятных стуков, шорохов, запахов, захлопывающихся самопроизвольно дверей и необъяснимого пятна арктического холода в холле - ощущается всеми, но не фиксируется приборами. Элинор позволяет себе увлечься Люком, которому она без надобности, и сама в глубине души это сознает, но атмосфера беззаботной легкости отпуска, игры, дружбы и флирта, совместного участия в некоем предприятии, приперченная опасностью - все это так необычно для нее, серой мышки.

Сказка начинает разрушаться, когда два баловня судьбы, Теодора и Люк, сближаются, оттесняя ее, делая объектом насмешек. Вроде бы беззлобных, но таких болезненно ранящих. Вот они втроем идут на прогулку, пара поглощена беседой, Элинор выдвигается чуть вперед и кажется даже слышит их неразборчивые голоса позади, но обернувшись, обнаруживает себя в одиночестве. И ей уже кажется, что смеются все над ней, и ей не рады, когда входит в комнату. Одновременно с этим на стенах появляются пугающие надписи, в которых снова упоминается она и похоже все верят, что пишет их сама Элинор.

Недосказанность, неясность, невозможность быть уверенной в чем бы то ни было - вот в чем притягательная сила этого романа. Мы не знаем, сводит ли злобная сила дома с ума одну из обитательниц или она активировала его собственными деструктивными паранормальными способностями, чувством вины за смерть матери, которую под конец возненавидела как ненавидит узник своего тюремщика, или впрямь Элинор каким-то образом подстраивает все, чтобы привлечь к себе внимание. Кульминация наступает с прибытием супруги профессора, чья убогая приземленность должна бы входить в противоречие с увлечением паранормальным, но вместо этого дама сокрушает одним своим присутствием аномалии дома, одновременно вытесняя из него героиню.

Книге удается блистательно передать ощущение тоскливой неприкаянности, ненужности, горькой обиды, которое переживал однажды каждый. И в этом смысле "Призрак дома на холме" безусловный шедевр.