Я тогда рассмеялась – неестественным полусмешком-полукваканьем, который прозвучал скорее печально, чем радостно. Я знаю это, потому что забрала с собой кассету и слушала ее снова и снова. «Чтобы исцелить травму, нанесенную отцом, вам придется вскочить на эту лошадь и ринуться в битву, как воин». Неестественный смешок.
Перемотка. Повтор.
– Хочешь отведать кулака? – спрашивал меня отец, когда сердился, держа свой огромный мужской кулак в каком-нибудь сантиметре от моего трехлетнего, потом четырехлетнего, потом пятилетнего, шестилетнего личика. – Хочешь? А? А?! ОТВЕЧАЙ СЕЙЧАС ЖЕ!
Я надела свои дурацкие сандалии и начала долгий путь к Касл-Крэгз.