Цитаты из книги «Потерянный взвод»

16 Интуиция подсказывала: до бункера не больше двух километров. Он почувствовал легкий выброс в кровь адреналина. Это ощущение близкой схватки никогда не подводило капитана. Еще не было ни разу, чтобы он взволновался понапрасну. На этот раз он увидел их первым. Алхоев имел представление о службе войск. Воюющие с регулярными частями преступники часто с течением времени перенимают у действующих военных их лучшие методики. Так преступники становятся искуснее профессиональных военных. Алхоев исключением не был. Начиная с момента нападения на вертолет – да чего там, с коварством полевого командира Стольников сталкивался и раньше, – Алхоев вел своих людей как искусный тактик. Ему не хватало стратегического мышления, но это была не его вина, а тех, кто пытался развалить Чечню извне. В парных патрулях не было ничего мудреного, но Стольников уже убедился – они находились там, где вероятнее всего и ожидался противник. То есть он, Стольников. Алхоев словно предугадывал маршрут капитана. Или любого другого, кто выйдет из города. Обойти патруль не имелось возможности. Если же обходить так, чтобы не привлечь к себе внимание этих двоих, то придется делать крюк. И Саша ни на мгновение не сомневался, что во время обхода натолкнется еще на один патруль. Кроме того, уходило драгоценное время… Ножи были бессильны. До боевиков, расположившихся для перекура посреди открытой местности, было не меньше тридцати метров. Нож, даже если и долетит, потеряет убойную силу. О том же, чтобы попасть точно, вообще речи не было. Оставался автомат. Сколько до бункера? А он сейчас спросит… Прицелившись, Стольников выстрелил одиночным. От головы чеха отлетела, рассыпав искры, сигарета. Кепи упало в другую сторону. Еще до того, как бандит рухнул на землю, Стольников снова нажал на спусковой крючок. Пуля прошила грудь второго боевика под ключицей правой руки. Теперь стрелять он не будет. Стольников выстрелил в третий раз. Пуля разбила левую ключицу. Теперь и гранату вытащить не сможет. Поднявшись во весь рост, капитан быстрым шагом направился к раненому. Болевой шок сковал боевика, он лежал на земле и медленно шевелил ногами. Стольников, когда стрелял, боялся угодить в грудь. Пуля прошила бы легкое, и тогда беседа могла не состояться. Подойдя, он убедился, что разговор – будет. Вынув из кармана индивидуальную аптечку, которую ему в последний момент успел сунуть Ермолович, он на ощупь разыскал в ней шприц с промедолом и вонзил иглу в плечо бандиту. Есть одна минута. Сейчас боль отойдет, и секунд шестьдесят чех будет в состоянии говорить. – Где бункер? – коротко бросил Стольников, склоняясь

Нужно давать только те обещания, которые сможешь выполнить. Ладно, пойду

Воюющие с регулярными частями преступники часто с течением времени перенимают у действующих военных их лучшие методики. Так преступники становятся искуснее профессиональных

Интуиция подсказывала: до бункера не больше двух километров. Он почувствовал легкий выброс в кровь адреналина. Это ощущение близкой схватки никогда не подводило капитана. Еще не было ни разу, чтобы он взволновался понапрасну.

Бояться нужно, но нельзя, чтобы это чувство тебя захватывало и тобой управляло.

Не боится на войне только дурак, а дураки долго на войне не живут. Он боялся каждый день, каждую минуту. Только страх позволял ему выжить на работе, устроиться на которую мечтал с детства. Он позволял себе бояться, не позволяя другим видеть его страх. И сейчас Саша тоже боялся. Боялся, что его сломают, и он окажется беспомощным, и люди, ждущие его в городе, умрут. Это было по-настоящему страшно