Пара слов от автора

«В бой идут…» – моя первая художественная книга. Я хотел было написать в предисловии большой и пафосный текст, но потом подумал – не, не буду. Все, что хотел – написал в книжке. Единственное, что очень хочу сказать – спасибо всем читателям, которые поддерживали меня в процессе написания книги: комментировали, лайкали и т.п. Из-за них я не бросил и дописал. Спасибо вам. Без вас бы ничего не получилось.

И еще одно уведомление. Чем хорошо писать книгу «в прямом эфире» – сразу же получаешь читательские отклики. И было очень заметно, как разные социальные группы испытывали разные трудности. Моим ровесникам чаще всего было сложно понять геймерскую терминологию. А мои юные читатели не улавливали и половины аллюзий в шутках моих героев-пенсионеров. В общем, по многочисленным просьбам тех и других, я при вычитке снабдил книгу изрядным количеством комментариев. Извините, если выступил в роли Капитана Очевидность.

Всегда ваш,

Сергей Волчок.

Зачин

Рослый, прямо таки огромный облизьян выскочил из-за угла и, крикнув что-то обидное, запустил в мою сторону не камнем даже – каким-то обломком скалы. Одним прыжком я ушел с линии огня и, перекатившись по полу, прижался к стенке пещеры. Ничего себе заявочки! Да если бы эта образина попала, я бы гарантированно на тот свет отправился. И это вы называете «тихой, спокойной и наполненной заботой старостью»? Интересно, что мне вдруг этот рекламный проспект вспомнился? Ну да, с него же все и началось.

– Медицина где? – слева истошно орал Митрич, ни на секунду не прекращая шквального огня. – Семеновна, мать твоя женщина, хиль^[1] скорее! Я сам не отлечусь, не мальчик, чай! Мне уже, слава богу, за восемьдесят!

Но тут из- за угла выскочили еще два облизьяна и помирающий древний старец, мгновенно вскинув оружие, двумя точными выстрелами отправил обоих атакующих к праотцам.

– Семеновна!!! Да где эта бабка?! – не унимался Митрич.

Да уж, на дом престарелых это мало похоже, – утвердился я во мнении, наблюдая, как короткими перебежками передвигается по пещере Семеновна, виртуозно матерясь и умело пригибаясь под огнем. А ведь еще месяц назад, как говорится, ничего не предвещало…

***

– Ну вот и все, Дмитрий Валентинович, вот и кончилась твоя жизнь – думал я, трясясь в такси на проселочной дороге. – Жизнь кончилась, началось доживание.

Таксист сквозь зубы что-то бурчал про подвеску, обруливая по обочине очередную циклопических размеров лужу. Я молча глядел в окно на моросящий дождь, поддерживать разговор не было ни сил, ни желания. Все решено, все сделано, пути назад нет.

Весь мой нехитрый скарб трясется в чемодане в багажнике, с собой только лекарства, документы, и немного наличных денег. Содержимое нагрудного кармана да чемодан – вот и все, что осталось у меня от прежней жизни. Что смог из вещей – продал, оставшийся хлам был отдан на разграбление таджику-дворнику Мише, и тот, чрезвычайно довольный таким положением дел, стахановскими темпами освободил бывшую мою квартиру от мебели и вещей.

Даже если захочешь – уже не переиграешь. Мосты сожжены, договор подписан. Теперь АО «Фортинбрас» обязуется в обмен на мои скромные квадратные метры в спальном районе обеспечить мне пожизненное комфортное доживание в своем доме престарелых. С овсяными кашками по утрам, врачебным присмотром, и компанией таких же, как я, старых пеньков.

Последнее обстоятельство и стало решающим. Обслуживать себя, несмотря на 73 года, я был еще вполне в состоянии, хотя с каждым годом это и становилось все проблемнее. Но я не жаловался – прожив практически всю свою жизнь одиноким холостяком, все эти готовки-уборки я делал на автомате, как робот, выполняющий давно запрограммированные действия.

Одиночество – вот что достало меня до зубовного скрежета. Пенсионер, особенно пенсионер без семьи в сегодняшнем мире обречен на тотальное, полное и беспросветное одиночество. Моя жизнь в последние годы практически ничем не отличалась от злоключений несчастного Робинзона Крузо. Я, собственно, и был Робинзоном, только проживающим не на острове, а в многолюдном городе. И оттого, что моя робинзонада протекала среди огромного людского столпотворения, она была особенно тягостной.

Посудите сами: семьи у меня почитай что никогда не было, с немногочисленными дальними родственниками отношений я никогда не поддерживал, а всех своих друзей уже проводил туда, куда скоро отправлюсь сам. Мужики в России долго не живут, не случайно средняя продолжительность жизни у нашего брата практически совпадает с пенсионным возрастом, это я что-то задержался на этом свете. А с кем еще общаться? Соседи по лестничной клетке, столкнувшись в коридоре, в лучшем случае буркали под нос «Дрась» и торопливо отщелкивались от меня стальными дверями. Даже с пережившими мужей бабками-ровесницами не поговоришь – старушки перестали выходить во двор еще при Путине, если мне память не изменяет. Да, точно, где-то лет сорок назад пришел конец знаменитым пенсионерским посиделкам на лавочках у подъезда. Тогда сериалы про тяжелую долю разнообразных кармелит и татьян выиграли эпическую битву за свободное время пенсионерок и навсегда отвлекали старушек от обсуждения какой-нибудь Лизки-шалавы, которая – смотрите, бабаньки – очередного кобеля к себе повела.

Меня же, к несчастью, от всех этих сериалов, ток-шоу и «аналитических программ» натурально тошнило, поэтому «долбоящик» я включал только дважды в сутки, на утренние и вечерние новости. Интернет, с его бесконечными криками, разборками, котиками и навязчиво загружаемой в голову рекламой не особо привлекал меня даже в молодые годы. Проблема была еще и в том, что ровесников там осталось примерно столько же, сколько и в реале, а с «племенем молодым, незнакомым» я всегда плохо находил язык. Одно время спасали старые друзья – книги, но и они потихоньку начали предавать. Старые были все читаны-перечитаны, а покупка новых приносила разочарование за разочарованием. То ли авторы писать вконец разучились, то ли я безнадежно устарел. Да и цены на книги сейчас – не под мою вполне среднестатистическую пенсию. Одно время думал собаку завести, но, поразмыслив, отказался от этой идеи – возраст уже не тот. А ну как помру – что с животиной дальше будет? В общем, как ни крути – асоциальный тип ты получаешься, Дмитрий Валентинович.

От ежевечерней тоски и безделья я даже попытался устроиться на какую-нибудь непритязательную работу – не столько из-за денег, сколько из-за хоть какого-то общения. Но после первого же звонка меня натурально подняли на смех, едва я заикнулся о своем возрасте: «Окстись, дед, ты что, телевизор не смотришь? Безработица во всем мире лютует, главная проблема столетия, сейчас народ и курьером за копейки бегать за счастье почитает! Полстраны на пособии сидит. Повезло тебе, выработал себе пенсию – так сиди дома и радуйся!».

В общем, после нескольких лет тоскливого разглядывания стен бесконечными вечерами плюнул я, и согласился на предложение «Фортинбраса», благо их рекламные буклеты о «тихой, спокойной и наполненной заботой старостью» распихивали в почтовые ящики, похоже, всем пенсионерам города.

Тоже, конечно, ничего хорошего – ну кому понравится доживать свой век в богадельне? Но тут уж, родной, винить кроме себя некого – не заслужил ты, видать, Дмитрий Валентинович ни заботливых детей, ни крикливых внуков, ни общесемейных праздников за большим столом. Прожил жизнь один – ну и не жалуйся. А что одиночество мое не по моей вине случилось – так кому это интересно?

Привычка вести беседы с самим собой появилась у меня во время тех самых бесконечных вечеров, и диалог этот мог затянуться надолго. Но его, слава богу, пресек таксист, сообщивший:

– Все, дед! Приехали, выгружайся. Вот она – твоя «Тихая гавань».

Мой новый дом на всю оставшуюся жизнь, «возрастной пансионат «Тихая гавань», как его политкорректно именовали в документах, очень напоминал советский санаторий, из которого, скорее всего, и был переделан. Все те же фикусы в кадках в холле, ковровые дорожки в коридорах и неистребимый запах кухни. Правда, персонал был куда более приветлив. Охранник сразу принял из рук таксиста мой чемодан, терпеливо придерживал дверь, пока я шаркал ногами, пробираясь вовнутрь, после чего приветливо поздоровался и едва не под ручку отвел к директору.

Директор, Алевтина Семеновна Черноиванова, тоже казалась реликтом советских времен – дородная крепкая женщина лет сорока, затянутая в строгий твидовый костюм и с невообразимой сложности прической, щедро залитой лаком. Сегодня такого стиля придерживались разве что заведующие районо, служащие областной администрации предпенсионного возраста да некоторые функционерши партии «Единая Россия». Мы с директоршей уже неоднократно общались по телефону, последний раз – не далее чем вчера, поэтому моему появлению она нисколько не удивилась.

Как я и предполагал, Алевтина Семеновна разразилась длинной прочувствованной речью про то, как они рады появлению нового постояльца, как мне повезло и какой у них прекрасный трудовой коллектив. Я сразу заскучал, и уже подумывал намекнуть – мол, устал с дороги и не отказался бы отбыть в свои новые апартаменты. Но тут директорша вдруг отвлеклась от заученных строк, и перешла к новой и несколько неожиданной теме:

– Дмитрий Валентинович, а у меня для вас сюрприз! Я ведь не случайно попросила вас приехать сегодня, а не в понедельник, как вы хотели. Скажите, пожалуйста, вы слышали что-нибудь о социальной программе «Вторая молодость»?

***

– Никогда не слышал, – осторожно ответил я.

– Ну, а хотя бы про «Альт» вы слышали? – осведомилась Алевтина Семеновна.

– Про «Альт» слышал. Попробуй про него не услышь – весь телевизор рекламой забит. Сколько я понимаю, это какая-то виртуальная игра? Я, честно говоря, в компьютерных игрушках не очень разбираюсь.

– Как вам сказать… – поморщившись, протянула директор. – «Игра» это неправильное слово. Поверьте мне, я там была, когда на семинар ездила – это действительно «Альт», «Альтернативный мир». Самый настоящий мир, только другой.

– Угу, – теперь уже я поморщился. – Альтернативный мир. Планета Железяка. Воды нет, полезных ископаемых нет. Населена интернет-зависимыми^[2].

– Ой, да все там есть! – возмутилась директорша. – Я, когда на семинаре в капсулу залезла, – как в сказку попала. Воздух – пить можно, вода – чистейшая, трава, деревья – не отличить! Новый, чистый, сказочный мир. И, самое главное – чувствуешь себя, как будто заново родился. Никакой близорукости, никакого давления, у меня нога сломанная, на погоду ноет постоянно – даже не вспомнила про нее! Как будто опять – двадцать пять!

Она искренне засмеялась, обнажив крепкие белые зубы. Было видно, что она говорит искренне, виртуальный мир действительно произвел на нее неизгладимое впечатление.

– Погодите, – прервал я веселье, – я что-то совсем запутался. На каком семинаре? Что за «Вторая молодость»? К чему вообще этот разговор, мы же вроде не в игрушки играть собирались?

В общем, вскоре я выяснил следующее. Корпорация «Альт», она же Alt, она же «Альтернативный мир» совместно с неведомым мне «Бигбанком» запустили социальную программу для пенсионеров «Вторая молодость». Чтобы не возиться с каждой балалайкой в отдельности^[3], то есть с разрозненными неорганизованными пенсионерами, реализуется программа через дома престарелых. По этому поводу в Москве и проводили семинар, на который ездила Алевтина Семеновна прошлым летом. Там им и пояснили, что каждая богадельня может подать заявку, и если заявка будет удовлетворена, «Альт» привезет и установит в доме призрения несколько виртуальных капсул – совершенно бесплатно, в рамках госпрограммы по обеспечению достойной старости. Специалисты из «Альта» обследуют контингент дома престарелых, и тем, кто прошел проверку, оформляются бессрочные бесплатные аккаунты.

– Аккаунты рабочие, конечно, – заливалась соловьем Алевтина Семеновна, – но вы меня простите, вы знаете, сколько рабочий аккаунт в «Альте» стоит?

Она перегнулась через стол ко мне и почему-то шепотом произнесла:

– Стартовый пакет, то есть самая простая капсула и годовая оплата рабочего аккаунта – миллион рублей!!! Причем только предоплата, никаких кредитов! Это же какие деньжищи люди платят! А вам бесплатно дают.

– А что значит «рабочие аккаунты»? – поинтересовался я. – А какие еще бывают? Крестьянские, интеллигентские и для буржуазии?

Директорша оказалась смешливой и опять залилась в хохоте.

– Нет, еще бывают полные и ВИП-аккаунты. Но там вообще цены не сложишь, поэтому о них и говорить не стоит. «Рабочие» – потому что дают право работать в «Альте».

– Да уж, мы им там наработаем, – саркастически хмыкнул я.

– А вы зря смеетесь, Дмитрий Валентинович, – посерьезнела Алевтина Семеновна. – «Альт» это федеральный проект, контрольный пакет у государства. Это сегодня вообще самая крупная госкорпорация России, если хотите знать, там такие финансовые потоки проходят, которые никакому РЖД не снились. Поэтому виртуальный рубль в «Альте» приравнен к российскому рублю, и конвертация свободная. Люди зарабатывают в игре вполне реальные деньги. Вы, конечно, много не наработаете, но все-таки – прибавка к пенсии.

Но в принципе вы правы, с работой все не так просто. Во-первых, в «Альт» переносятся реальные физические характеристики человека, именно поэтому заведение аккаунта – только в офисах «Альта», после медицинского обследования. Это Министерство здравоохранения настояло, в рамках стимулирования здоровья нации – пусть, мол, люди в реальности физкультурой занимаются, чтобы показатели в игре поднимать. Грубо говоря, если ты в реальном мире ничего тяжелее рюмки не поднимешь, то и в игре у тебя показатель силы будет 3 вместо 10. То же самое – со скоростью, выносливостью и тому подобное.

– Ну я и говорю – какой смысл пенсионеров в игру привлекать?

– А не спешите, Дмитрий Валентинович, – опять улыбнулась директорша. – Во-первых, это именно что физические характеристики. Вы просто двигаться будете не так быстро, как двадцатилетний, уставать раньше и все такое прочее. Но при этом, как я уже говорила – чувствовать себя что старик, что юноша будут одинаково. У обоих – никакого геморроя, варикоза и ревматизма, у обоих – стопроцентное зрение, тридцать два зуба и никаких лысин, внешность вообще только вы определяете. Коллеги, у кого капсулы уже поставили, говорят, что стариков из модулей чуть не силком вытаскивать приходится. Так что альтовцы не врут, когда в рекламе пишут про «мир здоровых людей». Кроме того, характеристики можно корректировать…

– В качалку ходить? – хмыкнул я.

– Зачем в качалку? Одеждой же. Поработаете там, накопите денег, или из своих сбережений добавите – и купите себе какие-нибудь сапоги-скороходы, которые добавляют +5 к скорости. Будете тогда по лугам скакать как зайчик, если профессия этого требует.

– Хм… Да нет, все равно чушь какая-то! – помотал головой я. – Вот забросят меня туда: куда я пойду, что делать буду? Я же ничего не знаю, ничего не понимаю.

– Ну, насчет этого не волнуйтесь. Я же говорила вам, что это совместный проект «Альта» и «Бигбанка». «Альт» предоставляет капсулы и аккаунты, а «Бигбанк» занимает там целую локацию, как они там говорят, грубо говоря – целую область. И устроил в ней специально оборудованное пространство для участников «Второй молодости». Всяких агрессивных зверей зачистили, домов понастроили, охрана, сервис, все дела. Там вас и встретят, и поселят, и проинструктируют. Все объяснят, инструменты дадут, профессии обучат – в общем, за это не волнуйтесь.

А вот по поводу «ничего не знаю, ничего не понимаю» вы в точку попали. В этом, собственно, главная проблема. Физические кондиции пенсионеров – это ерунда, – Алевтина Семеновна пренебрежительно махнула рукой. – Как нам на семинаре объясняли, теоретически туда даже безногого взять могут. А что? Взял себе профессией какое-нибудь «вышивание» и сиди себе, трудись, деньги зарабатывай.

Проблема в другом – у «Альта» очень жесткие требования к психологическому и интеллектуальному состоянию человека. У них на старте было несколько случаев, когда у людей крышу в игре срывало, скандал был на всю страну. Это ведь даже для молодого стресс большой – переход в другой мир. Вот они теперь и дуют на воду. Оно им надо – с родственниками потом судиться, если человек от потрясения с ума сойдет? Поэтому первое требование – психологическая устойчивость. А второе – «человек должен быть в состоянии усвоить в полном объеме все правила и принципы игры». А где я им таких возьму, если у меня чуть не половина контингента в маразме, а у оставшихся уже ни памяти, ни соображалки? Возраст, что вы хотите? Я думаю, они потому эту программу только и запустили, что тесты хорошо если один пенсионер из двадцати проходит. Иначе разорились бы давно.

Я улыбнулся – директор, похоже, добралась, наконец-то, до главного. Посмотрев на мою понимающую улыбку, она вздохнула, махнула рукой, и продолжила деловым тоном.

– Дмитрий Валентинович, давайте начистоту. Я вижу, что вы вменяемый, разумный человек, поэтому расскажу все откровенно. Я после того семинара в такой восторг пришла, что заявку подала сразу на 4 капсулы. В понедельник их нам привезли, а тесты прошли только трое. Если одна так и останется простаивать, это пойдет как «не освоенные фонды». А стоимость у нее такая, что она не то что дыру нам в бюджете пробьет – она нам весь этот бюджет развалит, как тот медведь теремок. Представители «Альта» у нас сегодня последний день, если мы сегодня вакансию на участие в программе не закроем – я в полной заднице окажусь. Я поэтому и попросила вас сегодня заехать. Напишите заявление на участие в программе, а я уж в долгу не останусь – мы и комнату вам самую лучшую подберем, и питание по категории «А» оформим… Ну пожалуйста, Дмитрий Валентинович. Не понравится – через неделю отказ напишете, там первая неделя тестовая. Ну что вы теряете, в самом деле?

И она посмотрела на меня взглядом Кота из мультфильма про Шрека.

Вот никогда я не умел отказывать женщинам, через это и страдаю всю свою жизнь. Я, честно говоря, в молодости попробовал пару раз поиграть в компьютерные игрушки, но они мне категорически не пошли. Мне не понравилось ни бегать по коридорам с ружбайкой наперевес, осыпая противников градом пуль и отборным матом. Ни управлять стадами букашек, которые бегают по всему монитору и гордо именуются «юнитами». Ни тем более заводить виртуальные фермы и выращивать виртуальные кабачки и патиссоны. В общем, я всю жизнь считал компьютерные игрушки баловством, а их поклонников – придурками, которые сутки напролет сидят, уткнувшись в компьютер и готовы маму родную продать в рабство, лишь бы лишние пару часов побегать на экране в образе гнома, размахивая двуручным мечом. Но с другой стороны – что я действительно теряю, почему бы и не выручить человека? Все веселее, чем с маразматиками общаться.

– А для здоровья это не вредно? – сделал я последнюю попытку отмазаться.

– Да что вы! – расцвела Алевтина Семеновна, по глазам прочитав мой ответ, – Наоборот! Капсула полностью отслеживает состояние вашего организма, это, по сути, круглосуточный медицинский контроль на самом квалифицированном уровне, никакой врач в самой лучшей клинике вам такого не обеспечит!

– А вдруг я тоже тесты не пройду. Я ведь тоже, знаете ли, не мальчик…

– Вот когда не пройдете, тогда и будем думать. Давайте решать проблемы по мере возникновения! – отчеканила директорша.

– Ну… Ладно, – сдался я. – Что от меня требуется?

***

Тесты были действительно серьезные. Двое врачей из «Альта» в фирменных голубых халатах битых два часа задавали мне вопросы, требовали с меня толкования чернильных клякс, взяли все возможные анализы, заставляли то в трубку дышать, то ногу за ногу закидывать. Даже на велотренажер меня взгромоздили и по беговой дорожке пробежаться заставили – с печальным, естественно, итогом. И только когда я довольно громко начал мурлыкать «Заправлены в планшеты космические карты»^[4], намекая, что не в космос лечу, мне наконец велели одеваться. Оба врача уткнулись в компьютеры и долго изучали результаты, переговариваясь вполголоса. Я смиренно сидел на кушетке, положив руки на колени, а объявившаяся в кабине Алевтина Семеновна нервно ходила из угла в угол, как тигрица в клетке.