© Сергей Николаевич Тулупов, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Воспоминашки из детства

Стать отдыхающим…

Бабье лето в колхозном саду, в деревне Тойла на побережье Финского залива. Средина пятидесятых годов прошлого столетия. Мне четыре года, ношусь среди яблонь и уклоняюсь от летающих паутинок, стараясь не упустить из виду маму.

Несколько молодых женщин безрезультатно пытаются узнать: кем я хочу стать, когда вырасту – моряком, шофёром, лётчиком, может, пограничником? Кто-то подсказывает – председателем колхоза или даже каким-то бухгалтером….

Идиллия безмятежности и щенячьей радости нарушена полностью.

Оказывается, взрослые должны кем-то быть. Останавливаюсь и пытаюсь думать, подсказки уже сыплются со всех сторон. Маленькая головушка начинает побаливать, а становиться никем не хочется.

ДОСТАЛИ! И тут приходит понимание, что ни кем не хочется быть, когда жизнь в четыре года и так прекрасна и удивительна.

В голове проясняется, и ответ рождается сам собой – ОТДЫХАЮЩИМ!

Всеобщий смех, покрасневшее лицо матери и все последующие попытки направить меня на путь истинный безрезультатны.

Равновесие в маленькой душе восстановлено – детство продолжается!

Свадебный пирог

Сентябрь 1959 года, город Йыхви, ЭССР – мне семь лет, первоклассник и в первый раз на свадьбе у Натальи, двоюродной сестры с Виталием, парнем откуда-то из Украины. Удалось увидеть немногое: подъезжающую к дому «Волгу» и шествие молодожёнов до квартиры, а также мельком процесс рассаживания родственников и гостей за праздничным столом.

Почему-то мне одному места за столом не нашлось, и большую часть свадебного веселья пришлось провести на кухне, за закрытой дверью среди кастрюль и сковородок с холодными и горячими закусками и батареей бутылок. С меня было взято родителями обещание, вести себя хорошо.

Посреди кухонного стола располагался большой свадебный, покрытый вареньем с надписью из теста пирог, от которого исходил сумасшедший запах, на подоконнике маленький пирог и тоже с вареньем. Оба пирога прикрыты газетами.

Через дверь доносился невнятный шум, прерываемый криками «Горько» и каким-то подсчётом от одного до десяти и более. Время тянулось медленно и нудно, иногда кто-нибудь из женщин заносил грязную посуду и пустые бутылки, наполнял графины клюквенным морсом, а блюдца и тарелки закусками и быстро возвращался обратно, прихватив разнокалиберные бутылки с алкоголем.

В окно смотреть надоело, а в животе урчало. Что-нибудь попросить у незнакомых людей не решался, а родители про меня, наверное, за весельем забыли….

За окном стемнело, а по нарастающему шуму и гаму и отсутствию нераспечатанных бутылок стало понятно, свадебное празднование близится к завершению.

На кухню заглянул двоюродный брат Генка, старше меня лет на десять, с многолетним интернатовским стажем и тут же поинтересовался: – Есть хочешь?

А на утвердительный кивок и голодный взгляд в сторону пирога, не обнаружив на кухне ничего приличного, предложил: – От пирога точно не откажешься!

Затем он поднял газету и отрезал от края свадебного пирога большой кусок. Положив на чистое блюдце, поставил передо мной, а рядом большой стакан с морсом. Чудеса иногда случаются!

Однако удовольствие продолжалось не долго. Наступило время, подавать свадебный пирог на праздничный стол, за которым пришли тётка Лида, мать невесты и её дочка Лариса.

Обнаружив за кухонным столом ребёнка, поедающего кусок пирога и запивающего морсом, тут же вызвали на кухню мою маму Веру для разборов.

В ужасе от возможных последствий, перестаю жевать, но брат Гена тотчас сознался в содеянном поступке. Праведный гнев нескольких женщин, включая подошедших бабушку Матрёну и невесту Наталью, обрушился на него.

Оказывается для соблюдения свадебной церемонии, пирог должен подаваться на праздничный стол только целиком и там уже невеста разрезает его на части, иначе плохая примета. Хотя в чём это выражается, никто толком не знал.

Наконец все успокоились. Так как недоеденный кусок пирога обратно не прилепить, а время на исходе, после небольшого женского совещания нашлось компромиссное РЕШЕНИЕ.

Большой повреждённый пирог разрезается на куски и подаётся вслед за малым пирогом, на который переносится поздравительная надпись. Полученный таким образом малый свадебный пирог принимает участие в церемонии разрезания невестой и раздачи гостям.

За суетой про меня забыли. Доев свой кусок от свадебного пирога и, запив его морсом, отправился без разрешения в большую застольную комнату. А там стал наблюдать за возбуждёнными гостями и раскрасневшейся невестой, умело расправляющейся с только что полученным кулинарным шедевром. От предложенного куска пирога благородно отказался, вдруг кому-то не хватит, свой-то я съел первым!

Брак Натальи и Виталия продержался не долго, а её отношения со ставшим взрослым сыном как-то не сложились, может вовсе и не из-за свадебного пирога.

Просто на праздниках и в будни не следует забывать о главных гостях в этой жизни, маленьких детях, и тогда уж точно проблем в жизни будет меньше, и не только на свадьбах.

В поход за газировкой

Осень 1960-го года уже успела раскрасить леса, окружающие шахтёрский посёлок Сомпа. Наконец, рыжий Юрка, мой новый дворовый приятель и ровесник согласился сводить меня и младшую сестрёнку Наташку на шахту – попить газировки.

Для меня, уже второклассника, выросшего в рабочих посёлках представления о том, что такое газированная вода, а тем более с сиропом были весьма смутные.

Родительские объяснения, что это тот же самый лимонад не устраивали, а выбраться в город и попробовать самостоятельно сказочный напиток из специального автомата без сиропа или с сиропом пока по малолетству не получалось.

До шахты №4 от нашего дома на окраине посёлка расстояние небольшое, километра полутора, но добирались около получаса. Шли не торопясь, подгоняя пятилетнюю сестрёнку, вначале мимо частных домов на улице Теразе до шоссейки, а затем по обочине асфальтированной улицы Тууле до самой шахты.

За обстоятельными разговорами обо всём время пролетело незаметно, а солнечная осенняя погода дополняла предпраздничное настроение.

Добрались и вошли в большие двери громадного здания, а затем через вестибюль и направо вниз по лестнице. Никто из проходящих мимо или обгоняющих взрослых нас не останавливал и ни о чём не спрашивал, словно все знали, куда и зачем важно следовала небольшая компания.

Едва успевая за нашим проводником, спустились вниз по лестнице, немного прошли по туннельному коридору и остановились справа перед освещённым окном с подоконником на уровне нашего роста. За окном пожилая женщина, похожая на колдунью наполняла флягу газированной водой прямо из крана.

Встали в очередь за мужиком, одетым в брезентовые штаны и фуфайку, на голове шахтёрская каска с фонариком.

– Наверное, шахтёр, – определил я.

Шахтёр получил флягу с водой, вставил в чехол на поясе и двинулся дальше по коридору в сторону следующей лестницы, ведущей вниз, куда-то глубоко под землю. В это время приятель Юра отошёл от закрывшегося окна, а попав в приделы видимости «колдуньи» подозвал меня с сестрёнкой и поздоровался.

Увидев необычную команду из двух сорванцов и маленькой белокурой девочки, женщина заулыбалась и начала наливать в стакан газировку, но соблюдая сложившийся ритуал, певучим прибалтийским акцентом спросила по эстонски: – Mis sa tahat? Затем добавила по-русски: – Вам чего?

– Газировки, всем! – ответил мой рыжий приятель, подойдя к окошку, которое гостеприимно открылось, и добрая колдунья выдала ему полный стакан с шипящей газированной водой, которую наш гид бережно передал мне.

Вода в стакане слегка бурлила и искрилась в свете электрических лампочек, ярко освещающих коридор. Преодолев соблазн, передал стакан Наталье и, глотая слюнки, стал смотреть, как она с паузами и наслаждением аристократически потягивала волшебный напиток….

Наконец очередь дошла до меня. Получив долгожданный стакан газировки, попытался выпить его сходу и без остановки, чего не получилось, так как выходящие из воды газы попали в носоглотку. Поперхнувшись и раскашлявшись, со слезами на глазах допил стакан с холодной водой и остатками газа.

Приятель, как более опытный всё сделал правильно: получив заветный стакан и дождавшись определённой степени выхода пузырьков, неторопливо и с наслаждением выпил её.

Повторить процедуру в этот раз не получилось, так как подошла группа шахтёров, спешащих на смену. Возвратили стакан и, поблагодарив хозяйку газированной воды, выбрались из здания шахты. Обратная дорога, сопровождаемая благородной отрыжкой, показалась короче.

Истинное же удовольствие от бесплатной газировки пришло со второй попытки и только через неделю, когда сестрёнка не пошла с нами. Она созналась, что пила более вкусную газировку с сиропом из автомата в городе, куда ездила с матерью, проведать меня в больнице.

А мы с Юрой всё-таки сходили на шахту, удачно выбрав время, после начала очередной смены. Выпили по два стакана газированной воды правильно, не торопясь и с наслаждением, как истинные поселковые дегустаторы.

Познание в сравнении

Начало шестидесятых годов прошлого века, Юрий Гагарин ещё не успел слетать в космос. На дворе ранняя весна, и снег ещё не сошёл.

Наш дом находился на окраине шахтёрского посёлка. Семья состояла из пяти человек: отец, мать, младшая сестрёнка, бабушка и я, ученик 2-го класса, а жили мы на первом этаже в однокомнатной квартире – «хрущёвке», как их теперь называют.

До школы добираться примерно полтора километра, чем страшно гордился, считая, что жил дальше всех из своих одноклассников, надо же чем-нибудь отличаться.

А тут приехал как-то в гости на выходной двоюродный брат Валера из города, старше меня на три года. Пообщались – узнал, что у них со старшим братом Геной отдельная комната на двоих, в трёхкомнатной квартире. Очень удобно и уроки делать, и почитать книгу, и музыку послушать, да и сестра Лариса не мешает своим присутствием. Стало немного завидно, у них на пятерых трёхкомнатная квартира, самая старшая сестра Наталья недавно вышла замуж, а через год получили комнату и выехали.

У меня своей кровати не было – только раскладушка, а уроки на кухне приходилось делать. Совсем недавно у нас была на четверых двухкомнатная квартира на втором этаже и с балконом, а школа совсем рядом, в соседнем дворе. Перелез через забор – вот и тебе и родная школа, вокруг обходить не надо. Правда, всё это было в другой жизни, в другом посёлке и до моей болезни….

Не поймёшь этих взрослых, всё у них какие-то проблемы: то с работой, то денег не хватает, то бабушку никак не поделят: с кем из сестер-тёток ей жить или между собой ругаются непонятно из-за чего. Не стал голову забивать чужими проблемами, а вскоре родители вернулись с работы.

Мать накормила вкусным ужином – за круглым столом места хватило всем. Неожиданно позвонили с её работы, с почты: поступило несколько срочных телеграмм, которые надо разнести ещё сегодня.

Ничего не поделаешь, мы с Валерой вызвались помочь и отправились вместе с ней. Телеграммы в нашем поселке быстро нашли своих адресатов, и мы с братом через час уже вернулись домой и пили горячий чай. Тут и мама Вера подошла в расстроенных чувствах.

По дороге домой она ещё раз зашла в почтовое отделение, а там срочная телеграмма в другой посёлок Эреда, послевоенный барачный, где даже мне пока не удалось побывать. Добираться до него через посёлок Рутику, состоящий из частных домов – примерно в километре от нашей окраины, туда днём один раз относил не срочную телеграмму.

Мама Вера чуть ли не в истерике, за сегодняшний день сильно устала. Уже очень поздно, темно и скользко, а ещё она боится бездомных собак. Предыдущий почтальон уволилась, так как её собаки покусали по данному маршруту. Отец, Николай Александрович после командировки сильно вымотался, а завтра опять куча проблем на работе, в общем отказался. Вот мы с братом и вызвались стать семейными героями.

Тепло одевшись, и обув валенки с калошами, на улице гололёд, прихватив китайский фонарик с садящимися батарейками и фонарик «жук», который надо было постоянно сжимать-разжимать, чтобы горела лампочка, наконец, выбрались из дома.

Валера впереди, я прикрывал тыл. Миновали сарайный городок, вышли в чистое поле. Скользко, да так что каждый по разу навернулся, прохожих не видно. Китайский фонарик с длинной ручкой меньше использовали, жали по очереди «жука», хоть как-то пытаясь освещать дорогу под ногами и впереди себя. Пересекли посёлок Рутику с частными домами, слабо освещённый только их окнами. Во дворах лаяли собаки, сопровождая наш «ледяной поход».