ПРИ ФИНАНСОВОЙ ПОДДЕРЖКЕ

ПЕРВИЧНОЙ ПРОФСОЮЗНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ

ООО «РН-ТУАПСИНСКИЙ НПЗ»

ОБЩЕРОССИЙСКОГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО СОЮЗА РАБОТНИКОВ НЕФТЯНОЙ,

ГАЗОВОЙ ОТРАСЛЕЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ И СТРОИТЕЛЬСТВА

Часть III. На обочине, и не пикник

Глава 1

Утро началось уже буднично. Я улыбался, основательно плененный Настенькой, и рассматривал пути извлечения себя любимого из хитросплетения ее рук и ног. Правая коленка прелестницы почти упиралась мне в подбородок, руками была заключена в захват моя рука. Голова ее была спрятана в причудливой чалме вороха локонов, которые отблескивали искрами утреннего света, пробивающегося сквозь снежинки, что лениво опускались за окном.

Вам это надо – читать о почти невозможном подвиге выскальзывания из этого плена, да еще и с задачей не разбудить?

Буквально за доли секунд я пробрался в ванную, привел себя в порядок, не дыша оделся, набросил гарнитуру и прошмыгнул за дверь.

На ресепшене меня одарили улыбками. Я вышел на улицу, где шел ослепительно – белый снег, и морозный воздух добавлял падающим снежинкам красоты.

Ну что же, утро чудесное – самое время посплетничать с РИН.

– РИН, доброе утро! Что по 3D, э – э–э… по голограммам? – задал я вопрос, оставляя следы на припорошенной снегом дорожке. Мельком глянул на машину… Как бы объяснить сие любопытным? Снежинки вроде касались корпуса, но по какой-топричине аккуратно сползали, не задерживаясь на поверхности, – вокруг машины уже образовывался заметный, совершенно необъяснимый снежный валик. В остальном…

– Доброго! – как-то неуверенно произнесла РИН и пропала в легком шуме проезжающих по улице автомобилей.

– РИН, ты где? – удивился я ее исчезновению.

– Со мной первый раз поздоровались… – с какой-то растерянностью в голосе отозвалась она.

– Это потом, что с 3D? – повторил вопрос, не понимая сути сказанного ей.

– Достань «Samsung». Включи, положи на ладонь экраном вверх.

Почти на автомате проделал указанное с телефоном. Передо мной, в воздухе возникла еще спящая Настенька… В воздухе!!!

Не знаю, где конкретно в моем мозге среагировал рецептор, не позволивший уронить телефон. Я, видимо, даже произнес что-токолоритное вслух, застыв на месте.

– Возможно! – голос РИН был довольным. – Сейчас переведу на проектное представление.

Передо мной в воздухе замелькали образы свалки, ее разрезы, роботы, машины, площадки, замысловатые конструкции сортировщиков, линейка производства жидких материалов. Самой красивой и насыщенной была иллюстрация работы комбайнов, буквально грызущих основание свалки.

– Можешь рукой перемещать, увеличивать или уточнять точку фокусировки рассматриваемого узла, управлять графиками. Подправила мультитач «Acer», который обеспечивает полный контроль рабочей поверхности и увеличивает эффективность.

Вы встречали человека, стоящего неподвижно под падающим снегом с протянутой рукой, над которой висят объемные цветные объекты? И я не встречал.

– РИН, как выключить? – задал я самый умный вопрос, пришедший в голову.

РИН, с нотками веселости в голосе, аккуратно подсказывала порядок операций. Глядя на выключенный экран, не спеша засунул телефон в карман и, развернувшись, направился в отель.

– РИН, мне нужна подборка в таком же виде по общей площади земельного фонда, с разбивкой по состоянию почв. Расположение промышленных, бытовых полигонов, хранилищ, в том числе медицинских. Все выработанные карьеры на этой же территории.

На входе отряхнул от снега кроссовки и куртку и направился в номер мимо приветливых девчонок на ресепшене.

Настя, удивившая прической и собранностью, хлопотала у столика. Она улыбнулась мне и позвала завтракать. Я подошел к ней, обнял и поцеловал, после чего плюхнулся в кресло. Завтрак прошел под шутки, а вот кофе был прерван неожиданным телефонным звонком. Поднеся трубку к уху, я услышал:

– Здравствуйте, Валерий Павлович. Вас беспокоит Панов Семен Евгеньевич.

На экране открытого ноута появились строчки: «Панов Семен Евгеньевич, подполковник, Управление перспективных межвидовых исследований и специальных проектов МО».

– И вам доброго! Чем обязан Министерству обороны в вашем лице?

В ответ удовлетворенно хохотнули.

– А мне не поверили. Тем проще. Вы же понимаете, что ваше послание имеет именно ту целостность, которая вызывает многие вопросы? Уполномочен известить, что сегодня в девятнадцать часов ровно проводится совещание с вашим участием. Материалы уже посмотрели, нужно будет прояснить нюансы. Вы с Анастасией будете?

Теперь улыбнулся я: ну а чего, ребята заслуживают уважения.

– Даже втроем, третий участник точно вам понравится.

– Договорились. Сейчас, э – э–э… у вас там плюс два часа… Тем лучше, вас будет ожидать машина у отеля через тридцать минут, отвезут прямо к самолету. По прилету – встретят, и к нам на Знаменку. Еще созвонимся.

Настя стояла с чашкой в руке, так и не пошевелившись за все время разговора.

– И что это сейчас было? – с удивлением спросила она, прихлопнув ресницами выползающее любопытство.

– Собираемся. РИН, что с «FLY»?

– Готов к демонстрации, Петр с ребятами уже на подстраховке, – оповестила РИН.

– Весь периметр и комплексные системы безопасности возьмут под контроль, подсистемы тоже. Интегрированная система завязана на искусственный интеллект с человекоподобными скиллами для чат – ботов на нейросетях кем-тоиз наших переработанной архитектуры «Transformer»… Не проблема.

Собрали все необходимое в дорогу. Проверил наличность в купюрах – хм, надо будет снять. Настя без обсуждений засунула меня в костюм, остальное сложила в свой замечательный рюкзак.

Костюм, туфли, прическа, наброшенная шубка – вот кто объяснит, почему женщины предпочитают всему этому набедренную повязку? С удовольствием привлек красавицу к себе, заглянул в глаза, коснулся губами. Вышли из номера – и тут же прихватило ощущение, что наш с Настей мир перевернулся. На ресепшене оплатил дополнительное проживание под восторженно – обалдевшие взгляды девчонок, которые не стесняясь ели глазами Настеньку, как бы застенчиво рассматривающую ногти на правой руке.

У выхода ждал новый сюрприз – абсолютно черная машина. Вышел водитель и, открыв заднюю дверь, спросил:

– Куда-тоеще надо будет заехать?

– К банкомату Сбербанка.

Уселись, машина плавно развернулась, – ну что же, отправляемся в новую реальность.

Москва встретила как обычно – слякотью. Успели заехать перекусить. Водитель был в форме, номера МО позволяли беспрепятственно проскакивать пробки. На Знаменке, 19 мы были через десять минут. Подъехали ко входу, тут же раздался звонок

– Валерий Павлович, вижу, вы уже здесь. Вас проводят.

– Да, конечно, – произнес я в ответ.

Я подхватил Анастасию под руку и направился за сопровождающим. Проехав на паре лифтов и побродив по переходам, попали в приемную. Навстречу поднялся крепкого телосложения, слегка седоватый мужчина, совершенно не соответствующий образу подполковника моего времени.

– Семен Евгеньевич. Рад познакомиться.

– Анастасия.

Он мягко пожал ее протянутую руку, затем мою.

– Валерий Павлович, нам отведено пятнадцать минут, справимся? – с легким волнением спросил подполковник.

Оглядев находящихся в приемной, совсем не майоров, я слегка напрягся.

Весьма привлекательная девушка, сидевшая за столом, грудным голосом пригласила нашу троицу в кабинет. Открыла нам дверь. После доклада Семена Евгеньевича, прошли к столу министра, обменялись приветствиями и замерли в ожидании. Пока подполковник на компе хозяина кабинета группировал информацию, коротко поясняя суть, нас внимательно поверх очков рассматривал мужчина, хорошо знакомый по фотографиям и новостям.

Подполковник, не дожидаясь завершения манипуляций, совершенно неожиданно произнес:

– Товарищ министр обороны, разрешите представить информацию в более доступном формате.

Произнес и густо сглотнул под улыбку министра.

– Давайте. Удивляйте, – прозвучало спокойно и доброжелательно.

Настенька, слегка побледневшая, с тревогой взглянула на меня. Ободряюще улыбнувшись, я подошел к краю приставного столика и положил на него включенный «FLY». Через секунду возникла голограмма и повисла между всеми нами. Я почти физически ощутил, как вздрогнули все оппоненты. Попросил Семена Евгеньевича поучаствовать в процессе, так как он был знаком с проектом. Голос комментирующей РИН удивил присутствующих еще сильнее. Происходящее захватило всех. Апофеозом стала появившаяся голограмма РИН. Тут уже «выпали» все. Настя совсем натурально, как и все женщины, напряглась, сверкнув глазами в мою сторону. Я непроизвольно рассмеялся, и меня поддержали остальные.

Завершилось вечернее шоу утверждением проекта. Министр дал добро – попросил подполковника к утру подготовить приказы и все необходимые распоряжения. Хозяин кабинета заметно теплее попрощался с нами. Уже на выходе я услышал:

– Валерий Павлович, вам по остальным проектам нужно будет поговорить с одним человеком, который окажет всю необходимую помощь и содействие. Ему уже дано указание. Он ждет вас. – Посмотрел на настенный календарь, встал из – за стола, подошел и маркером обвел двадцать седьмое число. – Всего доброго!

Кивнув, я вышел к ожидавшим меня Настеньке и Семену Евгеньевичу. Анастасия повисла на моей шее, совершенно не обращая внимания на присутствующих.

– Как мне было страшно, не передать, – прошептала мне в ухо.

Мы пробыли в кабинете более получаса и, если судить по заинтересованным взглядам, явно озадачили звездное сообщество в приемной.

Подполковник, довольный тем, как все прошло, уверенно направился к лифту. На этаже, у кабинета, мы встретили поджидавшего нас мужчину. Видя, как подобрался Семен Евгеньевич, я понял: это по нашу душу. Мужчина приветливо улыбнулся, поздоровался и представился: «Михаил». Вот только почему-топроскочил холодок, и я ощутил будто спинным мозгом… Глаза, его глаза однозначно подсказывали: убьет, не успеешь и боли почувствовать.

Прошли в кабинет. Началась рутина согласований, уточнений. Подполковнику надо отдать должное – ни одна мелочь не была забыта. График работ был чуть подкорректирован, добавился дополнительный день. Финансовая сторона поразила своей простотой и прозрачностью. Все адресаты получения заявленных материалов были установлены. Поступление средств – финансовое управление министерства.

Ну-с, судя по окончательному итогу, добавились полтора дня форы от назначенной министром даты.

Михаил все время внимательно слушал, попутно отмечая что-тов блокноте.

– У меня вопрос, – совершенно буднично произнес он, дождавшись финала. – Как и кем будет осуществляться контроль происходящих процессов? Кто будет обеспечивать безопасность всей цепочки проводимых работ? Вы же понимаете, привлечение посторонней структуры к совершенно закрытым работам вызовет нездоровый интерес. Мы пресечем возможные попытки активного участия со стороны структур власти, силовиков и криминала. Как защитим айти – составляющую? С вами тоже ясно: придется привыкнуть к новым реалиям. Охраны не будет только в вашей комнате. Вся мобильная связь и личное общение – исключительно через закрытые каналы связи.

И замолчал, снисходительно ожидая нашей реакции. А вот и зря. Настя – почти на грани фола, как бы нивелируя сказанное Михаилом, – закинула руки за голову и потянулась. Подполковник и Михаил уставились на проказницу, впрочем, не сильно удивившись. Попались! Моментально приняв позу царицы на троне и сверкнув изумрудными глазами, она заговорила:

– Исходя из оценки системы контроля безопасности здания, не соглашусь с предложением.

Михаил попробовал оспорить заявление красавицы не терпящим возражений тоном:

– Из опыта обеспечения подобных и более серьезных проектов – эти меры оправданы.

Как там говорил конь Юлий в мультфильме «Алёша Попович и Тугарин Змей», закрывая копытами голову?..

– РИН, свяжись с Петром, выведи на настенный экран, – почти рыкнула Анастасия, обернувшись подобием Горгоны с гневным румянцем на щеках.

Картины открытые открытых ртов, сопровождавшейся моим похрюкиванием, было более чем достаточно для перехвата инициативы. На экране появился взъерошенный Петр и съежившиеся парни. Коварная девчонка с элегантной и манерной улыбкой гейши попросила уже более спокойно:

– Петр, предоставь оценку всего спектра информации с минуты поступления файлов проекта на компьютер подполковника.

Петр поминутно описывал всю цепочку нездорового интереса к нам, попутно указывая структуры и заинтересованных лиц, типы систем и программные комплексы. Отдельно остановился на временном отрезке после нашего выхода из кабинета министра. Дословно пересказал запросы, улетевшие от присутствующих в приемной звездных персонажей. Информация была столь объемной и горячей по степени важности, что Михаил и Семен Евгеньевич начали потеть.

– Э – э–э… Можно эту инфу мне передать? – смущенно произнес растерянный Михаил, потирая шею.

Вишенку на торт подбросила РИН.

– Вся видеоаналитика подправлена. – Уже основательно вспотевшие мужчины наблюдали выход из кабинета министра неузнаваемых посетителей. – На всем пути следования от города до вашего кабинета – схожие изменения. – Не дав присутствующим передохнуть, перешла к самому, как оказалось, неприятному: – Есть проблема: Петр с ребятами обнаружили вот такой девайс на линии информационной кабельной сети системы безопасности.

Над приставным столиком появился голографический скелет здания Министерства обороны с линиями кабельной сети. На первом этаже, в помещении коммутационного узла мигала красная точка. Подполковник подскочил к голограмме и, не обращая внимания на присутствующих, замысловато матерясь, буквально разорвал ее руками, чтобы добраться до изображения проводов и кабелей с установленной на них коробочкой. Судя по лицам Михаила и Семена Евгеньевича, это было из разряда сверхъестественного. Михаил ринулся к столу подполковника и, подняв трубку телефона, выпалил:

– Код красный, прошу принять.

Получив пакет информации на «FLY» и короткую инструкцию по использованию, он буквально вылетел из кабинета.

В помещении повисла тишина. Подполковник промокнул салфетками выступившую испарину, смущенно глянул на нас, потом на экран с застывшими лицами Петра и компании.

– Я так понимаю, ваши подопечные тоже присоединяются к проекту, – сказал он утвердительно и продолжил: – Почему именно переработка? Ваши возможности, сдается мне, выше обозначенного!

– Целью было оценить возможности созданного Анастасией и ребятами, они заслуживают воочию увидеть результат своего кропотливого труда. Откровенно говоря, я с самого начала был удивлен их выбором. Меня поразило, что они – суть эпохи трендов – сумели отказаться от мгновенного личного обогащения.

Меня прервал Михаил, ворвавшийся в кабинет с грацией носорога.

– Вам надо задержаться. Потребуется время на извлечение устройства. К вам личная просьба – оценить штуковину. Нужно узнать источник интереса, если это возможно, – высказался он рассудительным голосом, в котором улавливались нотки примирения.

Третий акт Марлезонского балета стоил «Оскара». Возвращенный на столик «FLY» явил присутствующим голограмму РИН. Михаил вздрогнул и оперся рукой на спинку стула. На экране застыла четверка парней с вытаращенными глазами.

– К месту установки, после… э – э–э… витиеватой фразы министра, были отправлены три робота. Информация о производителе и адресате скопирована, установлена служба и заинтересованные лица. Через минуту девайс будет здесь. Системы самоуничтожения блокированы и демонтированы для изучения. Прошу снять защитный экран с воздуховода.

РИН указала рукой место работ. Михаил без лишней суеты пододвинул столик к стене, взобрался, достал мультитул, открутил винты и снял решетку. С опаской уставился на мигающего зеленым огоньком робота.

– Не надо бояться, возьмите его руками, он не тяжелый, – РИН пристально следила за процедурой.

Все присутствующие в застывших позах наблюдали за происходящим. Михаил, чей самоконтроль дал заметный сбой, достал поблескивающее металлом изделие, напоминавшее крупного таракана с контейнером на спине. В нем лежал вскрытый девайс и еще два робота меньшего размера.

– Вы можете все это доставить в кабинет министра. Прошу роботов не калечить, необходимую информацию предоставлю. Возьмите «FLY», покажу всю проведенную операцию.

Голограмма пропала. Михаил осторожно снял трубку телефона, пояснил произошедшее, уже с меньшей опаской сгреб роботов и «FLY» и опять испарился за дверью.

– Видимо, день сегодня будет длинный, – произнес уже приходящий в себя Семен Евгеньевич. – Уж простите, вам, – кивнул подполковник на экран, – не предлагаю.

На столе появилась бутылка коньяка. С экрана хохотнули и отключились.

– Вы как знаете, а мне и этого будет мало. – Он нажал клавишу настольного телефона и произнес: – Валентина, кофе, пожалуйста, на троих… Хотя нет, на четверых. – Улыбнулся, достал стаканы, горсть конфет и разлил коньяк.

Стаканы еще были на столе, когда в кабинете шумно возник взъерошенный Михаил. Молча подошел к столу, налил половину стакана и осушил его под наши вопросительные взгляды.

– Ваши близкие родственники и родственники группы Петра переводятся в разряд закрытых специалистов, с грифом, – произнес он и, обернувшись к нам, продолжил: – А вы переходите в разряд лиц особой важности. Меня переводят к вам в прямое подчинение с правом голоса при обсуждении возникающих ситуаций. Семен Евгеньевич со своими службами по вашим запросам обеспечивает весь комплекс разработок, реализации и сопровождения. Финансовая сторона вопроса – открытое финансирование.

Он замолк, рассматривая всех нас. Остальные напоминали людей, рыдающих над телом умершего слона со стрит – арта, есть такое графити: влипли, от слова «совсем». Настенька смотрела на меня испуганными зелеными льдинками, подполковник потирал шею, Михаил скалился. Все почему-тоодновременно посмотрели на меня, и это мне очень не понравилось.

На сегодня, считая и «плюшки», программа была более чем насыщенной. Михаил рассказал, что предпринято по остальным привлекаемым с нашей стороны людям, после чего мы, собрав свои вещи, направились на выход. В коридоре нас ожидали парни Михаила. До лифта шли быстро и другим путем. Без задержек спустились в фойе служебного входа. На улице стояли два совершенно черных минивэна – нас посадили в первый. Михаил захлопнул дверь.

– Едем в Кубинку, там подождем остальных, завтра летим обратно. В гостинице неплохой ресторан, так что вам не будет скучно ожидать остальных, – сказал он, ободряюще улыбнулся и добавил: – Всего час с вами знаком, только вот действительность далека от совпадения.

В Одинцовский район ехать было часа полтора, так что было время поговорить. В салоне мы были втроем. Настенька уткнулась мне в плечо, задумчиво перебирая мои пальцы своими.

Скоропалительность происходящего зашкаливала. Память снова услужливо окунула меня в школьные воспоминания.

Зимой занятия начинались затемно, так нам не лень было прийти в класс пораньше, чтобы вывернуть лампочки под потолком и положить на цоколи мокрую промокашку. Лампочек было десять. Первый урок начинался в восемь, в восемь пятнадцать тухла последняя лампочка, и весь класс благополучно спал полтора урока. Потом… потом вызвали родителей…

За окном пролетали автомобили, почтительно уступая дорогу двум абсолютно черным машинам с номерами МО.