Цитаты из книги «Мераб Мамардашвили: топология мысли»

Поэтому и место своё нельзя менять произвольно. Это драма – ты, твоё живое тело, находишься там, где ты явился. Иного нет.

пределе критерий собранности – целостность и совершенство (Христос как идеальная личность). Но на это как раз смертной жизни и не хватает. В этом состоит драма человека в принципе. Но человек в каждый момент встречи должен быть готовым, должен успеть собраться, в духе заповеди, которую М. К. уже приводил: «Ходите, пока есть свет!». Это проблема мига, мгновения. Точнее – проблема готовности к мигу. Если не готов, то этот миг ты всегда будешь упускать. И при попадании в ситуацию встречи-вызова надо быть готовым. В противном случае – истина сразу уйдет. Она уходит в даль и с собой уводит, уносит, растаскивает кусочки нас самих. После этого ты себя не соберешь. Упущенный шанс есть шанс разрушительный. Ты не просто не воспользовался им, ты теряешь в этот момент самого себя, и чем далее, тем более. Следующего шанса может и не быть. А отвечать в момент встречи надо молниеносно.

Итак, показывает М. К., нужно нырнуть в себя, то есть увидеть себя со стороны, увидеть другого себя. Нырнуть в себя означает прежде всего избавляться от своего привычного «Я», теплого, любимого, но мешающего видеть это «Я» как Другого, разрушать его, открывать себе глаза [ПТП 2014: 670]. Это же говорил и Данте в путешествии: надо расставаться с собой, «не расставшись с собой, ты до горы не дойдешь, нельзя взойти на гору, взяв в дорогу самого себя как любимого, ценного, лелеемого, охраняемого, то есть как приобретенного» [ПТП 2014: 670]. М. К. резюмирует: «наше достоинство, по отношению к которому мы предельно скупы – это мы сами» [ПТП 2014: 670]. Надо уничтожать себя ветхого, привычного, а потому любимого, к которому мы привыкли. Мы этого не любим и не умеем делать, потому что боимся оторваться от него. Потому и идём на сделку с Богом, льстя ему, ведём расчеты в вопросах веры и поступка.

Дом человека держится на его усилии, на его душевном движении. Анонимные, отлаженные без меня механизмы культуры мир не

Акт мысли делает реальной саму мысль. А реальность самого акта существует на постоянных прорывах и связках, действиях в зазоре, на границе. Быть и плыть по реке – одно, жить постоянно на суше – другое, а прыгать в реку и выплывать из неё, чтобы снова прыгать и снова выплывать – третье.

Если просто что-то случается с нами в потоке, то происходит, как правило, реактивно. Если же пытаешься задать какому-то случаю смысл, то происходящее становится событием. Эта разница образует разные жизненные пути, хотя в физическом хронотопе всё кажется одинаковым и сплетённым в потоке впечатлений.

Смысл мира должен находиться вне мира. В мире все есть, как оно есть, и все происходит, как оно происходит; в нем нет ценности – а если бы она и была, то не имела бы ценности». [Л. Витгенштейн. 1994: 70]

Автор – тот, который рождается в поиске себя, своего места быть, который создаёт это место. А его тексты – черновики одного Произведения, написанные им в жанре дневников этого поиска места быть, бортового журнала наблюдений за этим поиском. В действительности же всякий читатель читает прежде всего самого себя. (М. Пруст. ОВ: 231)

«Если тебе дали линованную бумагу, пиши поперёк…» Басё

Чем лаконичнее и объёмнее фраза, тем более она провоцирует на разнообразные интерпретации, толкования, комментарии, потому что смысл кроется в паузе, между словами, там, где хранится воздух смысла. Смысл всегда не завершен, он бесконечен, а сама вариативность смысла есть способ его существования, замечает М. К.