на необитаемом острове – хорошо, приятно, сытно, но как-то одиноко. От такого веселья даже Машка развылась!
Хорошо, что тогда я не догадался запросить отчёты участников эксперимента, чтобы узнать, что они чувствовали, когда происходил обмен душами. Эйфория от победы, желание выслужиться перед Иваном Ивановичем, побыстрее перейти к реальной работе – всё это отодвинуло желание покопаться в деталях на задний план. Для грядущего эксперимента это было очень правильно – прочитай я те отчёты, ничего бы дальше делать не стал.
Ну, не знал я, что каждое переселение души для человека, как маленькая смерть. Вы пробовали за час с небольшим умирать и возрождаться раз двадцать? Нет? И не советую! Психика может не выдержать.
* * *
День главного испытания наступил неожиданно. Хотя мы чётко знали, что именно завтра всё и произойдёт, сознание упрямо отодвигало это событие во времени так далеко, что казалось впереди ещё целый месяц беззаботной жизни. Светлана крепко обняла меня на прощание, поцеловала и даже всплакнула, словно на фронт провожая.
– Ты чего? Там работы на полчаса вместе со всеми приседаниями и разговорами. Не успеешь соскучиться, как вернусь.
– Не знаю, душа не на месте, – призналась она. – Как-то всё слишком хорошо, кажется, что раз и закончится.
– Это ты зря, – поспешил я успокоить её, целуя в заплаканные глаза, – мы им нужны не на раз и не на два. У них есть большие планы, так что всё будет хо-ро-шо! Да?
Мы расстались, но её слова оставили во мне разгорающуюся искорку сомнения – действительно, как долго мы будем им нужны? Нет ли уже на примете следующих кандидатов в одноразовые герои? Если я узнаю слишком опасную тайну, а я её неизбежно узнаю, проще меня закопать, чем убеждать держать всё в секрете. Как заставить экстрасенса подчиняться приказам? Он сам кого хочешь заставит!
Два вооружённых охранника на входе в лабораторию пропустили меня только после личного разрешения Ивана Ивановича, выскочившего на шум.
– Безобразие, – возмущался я. – Это моя лаборатория и меня же в неё не пускают!
– Михаил Григорьевич, успокойтесь, это обычные меры безопасности. У нас гости, о которых никто и ничего знать не должен. Поэтому мы приняли повышенные меры секретности. Вам ведь не помешают маски на лицах пациентов?
– Мне нет, а вот врачам могут и помешать, – продолжая злиться, резко ответил я.
– Они сказали, что их всё устраивает, – с улыбкой ответил Иван Иванович.