Всё-о-о-о, развязывай меня, Панкрат! Это я, Седой, у тебя получилось! – заорал теперь уже Седой, вселившийся в тело бомжа.
– Хм-м-м, нужно утрясти маленький вопрос, уважаемый, пока вы ещё в таком интересном положении, – Панкрат не спешил развязывать Седого.
– Какие вопросы, Панкрат? Мы же всё перетёрли до того! Ты меня за фраера держишь? – возмутился Седой.
– Это было там, вы были в стеснённом положении, могли сказать всё, что угодно. Давайте снова о том же самом – что я буду с этого иметь?
– Два миллиона долларов, Панкрат! Полный чемодан бабла! Тебе мало?
– Расходы, уважаемый, пришлось использовать много материала, поэтому два с половиной будет лучше, – улыбаясь, предложил Панкрат. – И ваше слово честного вора, что со мной ничего не будет после этого, конечно!
– Быкуешь, Панкрат, – покачал головой Седой. – Твоя маза, ты банкуешь. Хорошо, два с половиной ляма зелени и ты чист передо мной, слово вора!
– Вот и славненько, – Панкрат светился от удовольствия, предчувствуя запах денег и богатства, – добро пожаловать на этот свет, уважаемый! Осторожно, не наступите, тут у нас немного не убрано, спешили, знаете ли, – тараторил он, разрезая путы, удерживающие Седого.
Понятно, почему он так зол на меня. Раз он начал с Седого, значит, Клеща уже нет. Седого тоже нет, вытаскивать его снова – дело хлопотное. Удальцов погиб – алмазов не будет. Лопухов жмот, из него всё нужно клещами вытаскивать. Если бы он взял меня с содержимым ячейки, всё снова вернулось на круги своя – власть, деньги! Но сейчас он опять в западне! Есть от чего прийти в уныние.
Сколько же ты народу погубил, Панкрат? Как ответ на мой вопрос к барьеру начали подтягиваться бывшие люди, их становилось всё больше и больше, а мне всё страшнее и страшнее. Не-е-е-т, просто убить тебя мало, ты должен помучиться за всех них, получить столько боли и страданий здесь, при жизни, чтобы захотел умереть, а не мог.
Что-то непонятное управляло мной в этот момент, потому что сам я не мог до такого додуматься, такое мне ни за что не пришло бы в голову, хотя всё сделанное с Панкратом я одобрил безоговорочно. Из его сознания первым делом были удалены все знания о магии, он стал обычным человеком. А затем от каждой погубленной им души был протянут тонкий связующий лучик к отдельным частям его тела. Загубленные души могли в любое время по своему желанию посылать в канал импульсы энергии, вызывающие в теле Панкрата острую, жгущую, терзающую боль.
И они тотчас же сделали это…
Схлопнув прилипалу, я едва успел унести ноги из его тела, уже при жизни испытывающего адские мучения. Он выл, орал, рвал на себе одежду, пытался содрать собственную кожу, чтобы добраться до источников боли, остановить её, заглушить. Но сотни и сотни незримых призрачных кинжалов раз за разом втыкались в тело бывшего колдуна, не давая ему прийти в себя.