Говорю от имени мёртвых

Послесловие Ничего из того, что произошло с нами за эти дни, я не собираюсь забывать. Какие-то события до сих пор приносят мне боль и, по-хорошему, надо бы от них избавиться. Но именно благодаря этим событиям мы прошли трудный путь от желаний к пониманию. Нам хотелось изменить мир и попутно заработать на этом благом деле, но мы забыли, что мир был создан задолго до нашего появления на свет, и будет существовать ещё много миллионов лет после нашей смерти. Точнее после смерти этого тела. Сегодня я ещё больше вижу, как несправедливо устроен мир, но не мне решать, каким ему быть. Люди, день за днём обустраивая жизнь вокруг себя, принимают решения, прокладывают дорогу в будущее, камушек за камушком вкладывая в общий путь. Дорога извилиста и непредсказуема, но тот, кто хочет разом изменить её, наивно полагая, что знает истину, обречён на непонимание и одиночество. Скоро у нас будет ребёнок. Свой ребёнок, родившийся обычным путем, ставший плодом нашей любви. И мы совершенно точно знаем, чья в нём будет душа. Да, Машка придет в этот мир чистой, не помнящей ничего из прошлой жизни, но это будет её душа, и она будет в нашем доме. Я вижу вокруг себя множество людей, которых судьба несправедливо наказала, лишив возможности продолжения себя в вечности. Речь не о размножении, продолжающем линию тела. Душа – точный слепок нашей жизни, всех наших переживаний, радостей и горестей, счастливых открытий и горестных откровений, живёт вечно, передавая этот бесценный опыт в копилку вечных знаний. В моих силах подарить такому человеку душу, нарушив естественный ход вещей. Может быть, я не прав! Вполне вероятно, что так делать нельзя! Ведь я не Бог, а обычный человек, полный сомнений и заблуждений. Но я считаю, что человек имеет право делать то, что позволяет его дар. Кто знает, вдруг, таким образом Творец даёт нам возможность поучаствовать в ежедневном творении всего сущего. Мы, экстрасенсы, живём среди вас! Нас не отличить от обычных людей, ведь мы точно также ходим на работу, получаем зарплату, смотрим телевизор и стоим в очередях. У нас точно такие же семьи, в которых растут дети. Разве что мы видим и можем чуточку больше обычного человека, используя дар по собственному разумению. Мы не Боги, мы далеко не боги и даже не ангелы. Не стоит заблуждаться в отношении нас. Помните главное правило жизни – живи так, чтобы душа не страдала! Если с ней что-то не так, оглянись по сторонам! Вдруг рядом с тобой есть человек, умеющий поговорить с душой на её языке?

не умирай, – голос Светланы долетал до сознания, как сквозь вату. – Держим его, держим, добавьте кубик адреналина в вену для бодрости, – незнакомый голос был полон решимости спасти мою жизнь во что бы то ни стало. С огромным трудом удалось разодрать слипшиеся от пота веки, зрение отчаянно не желало фокусироваться, окружающее оставалось расплывчатым и непонятным. Но самое главное я видел совершенно определённо – мы всё ещё в лаборатории, надо мной склонилась заплаканная Светка и врач. Здорово, конечно, умереть героем, но жить в любом качестве тоже неплохо.

рябь, в тот же момент внутри меня зазвучал безликий голос, лишённый оттенков, эмоций, чувств. – Получи этот дар, избранный! Всего несколько слов, но всего меня пронзило странное незнакомое чувство безграничности, словно в один и тот же миг я находился сразу в миллионах мест сразу. Моё «я» превратилось в миллионы самостоятельных «я», слившихся с незнакомыми мне душами. Нечто подобное я испытывал от полётов с Ерохиным, но сейчас во мне были мириады Ерохиных и я мог делать с их помощью всё, что угодно. Мог даже то, что не получалось ранее – передавать через этот клон энергию барьера также легко, словно был в полном контакте с ним. Каждый мой солдат видел мир тем же зелёным зрением, мгновенно находя противника. Промедление смерти подобно – удар всеми силами! Каждый солдат, ринувшийся в бой по моей команде, уносил частичку меня, забирая жизненную силу гораздо быстрее, чем ёё мог дать барьер. Да и сам барьер стремительно истончался, тратя энергию огромными порциями. Битва не на жизнь, а на смерть, никаких компромиссов, никаких перемирий или передышек. Бой до смерти одного из противников. Моё «я» выполняло работу в миллионах мест сразу, обеспечивая душам проникновение в тело, захваченное врагом. И тотчас же начиналась маленькое Бородино в отдельно взятом человеке, которого бросало то в жар, то в холод, давление скакало от гипервысокого до отчаянно низкого, мышцы скручивало судорогами, а сам он отчаянно страдал от неимоверной боли. И миллионы этих схваток происходили во мне, заставляя отчаянно пожалеть о том, что когда-то родился на свет. Неимоверная, адская боль разрывала меня на части, я умирал там, где противники довели тело до смерти, и возрождался, где красные с позором ретировались. Лишь в редких случаях красным удавалось одержать победу, да и то на краткое мгновение – следующий доброволец кидался в схватку. Держать фронт, даёшь огня по врагу, не отступать и не сдаваться… мрак наползал, сознание отключалось, тело, израненное миллионами сражений, отказывалось подчиняться… Свет! Я вижу свет – яркий, белый свет, несущий освобождение, радость! Нет больше боли, нет страданий, нет битвы, нет… ничего нет! Только свет и я, висящий в потоках белого света. Вот и всё! Очень надеюсь, что мы победили или хотя бы серьёзно дали врагу по рогам. Меня не учили быть воином и защищать Родину, мне всегда отчаянно не хватало друзей, я хотел сделать нечто такое, что бы стало значимым для других людей. И пусть они даже не узнают, что произошло сегодня в нашем мире, всё равно, главное, что мы попытались их спасти. Мы! Нас очень много! Нас миллионы и теперь я один из многих! Мы всегда придём на помощь, если найдётся тот, кто сможет нас призвать, кто сможет с нами поговорить! Свет! Нестерпимо яркий свет! И… нашатырь?! – Он очнулся, уберите ватку! Миша, Миша, открой глаза, всё закончилось