Перед его глазами происходила борьба сторон: людей к нему близких, которых он любил, у него отнимали, перед ним наглым, зверским образом влекли их в заточение, несмотря на его просьбы, потом слышал он о их насильственной смерти; в то же время он ясно понимал свое верховное положение, ибо те же самые люди, которые не обращали на него никакого внимания, которые при нем били, обрывали людей к нему близких, при посольских приемах и других церемониях стояли пред ним как покорные слуги; видел он, как все преклонялось пред ним, как все делалось его именем и, следовательно, должно было так делаться; да и было около него много людей, которые из собственных выгод, из ненависти к осилившей стороне твердили, что поступки последней беззаконны, оскорбительны для него. Таким образом, ребенок видел перед собою врагов, похитителей его прав, но бороться с ними на деле не мог; вся борьба должна была сосредоточиться у него в голове и в сердце – самая тяжелая, самая страшная, разрушительная для человека борьба, особенно в том возрасте! Голова ребенка была постоянно занята мыслию об этой борьбе, о своих правах, о бесправии врагов, о том, как дать силу своим правам, доказать бесправие противников, обвинить их. Пытливый ум ребенка требовал пищи: он с жадностию прочел все, что мог прочесть