– Серый, почему ты не стрелял в козу, ведь у тебя ружьё, а ты стоишь, как истукан. Она рядом с нами стояла, если бы выстрелил, мог попасть в неё. —

Растерявшись, я начал оправдываться перед ребятами:

– Мужики, простите меня, всё произошло так неожиданно, что я забыл про ружьё. Ведь первый раз мы охотимся ночью с лучом, а что нужно делать, когда засветишь козу, я не знаю. —

– Что же мне делать, когда засветят козу, я не знаю, как поступать, стрелять или нет. – передразнил меня Сашка и обратился к Вовке. – Ты только посмотри на этого дурака, коза была рядом с ним, а он стоит и смотрит на неё, как будто заклинило его. Да в неё надо было бы стрелять, ты же видел, что она стояла рядом, только так можно было добыть её. —

– Да, она действительно стояла недалеко от нас, до неё было где-то около пятидесяти метров и в неё можно было попасть. Но, такое бывает, ведь он растерялся и поэтому не выстрелил. – согласился с ним Володя и стал успокаивать его.

– Ты зачем побежал к козе без ружья, мог бы просто постоять на месте? А он помчался к ней наперевес с сучком, как будто шёл в атаку. Видимо хотел подбежать к ней и ударить колом по спине. Если такой умный, то почему не подсказал мне, чтобы я стрелял в козу. Вместо этого бросился к ней и так напугал, что сейчас её не найдёшь вместе с геологами. Неужели ты хотел добыть козу без ружья, с одной палкой в руках? – в свою очередь набросился я на Сашку.

Признавая свою вину, он пожал плечами и улыбнувшись, сказал:

– Сам не знаю, что произошло со мной, как будто кто-то подтолкнул меня, я вспомнил про сук и бросился на неё. —

– Просто забыл он, что находится в лесу, а не в деревне, поэтому схватил этот сук и побежал драться с неприятелем. – ухмыльнувшись, подковырнул его Вовка и засмеялся.

Мы переглянулись и показывая друг на друга, стали хохотать, вспоминая, кто чем занимался в этот момент.

Когда немного успокоились, нашли лежащую на земле лесину, чтобы отдохнуть на ней и отключили фару от аккумулятора. Сели на лесину и стали вспоминать о том, что сейчас произошло с нами. Ещё долго смеялись, вспомнив, как Саня бежал к козе с сучком в руках. Вовка толкнул его в плечо и с усмешкой произнёс:

– Шурик, ты с таким видом помчался в атаку на козу, что она не выдержала твоего натиска и с позором убежала. Хорошо, что не закричал «в атаку и ура» а то бы все звери в этой округе драпанули за хребты. А ведь на самом деле до козы было метров пятьдесят, не больше, поэтому Серёга мог стрелять в неё. Ну, да ладно, может ещё повезёт нам, пойдём дальше и засветим гурана. —

– Что поделаешь, если растерялся и не успел сообразить, что надо делать. Виноват, исправлюсь и в следующий раз не подведу вас. – пообещал я ребятам и вздохнув, сказал. – Эх, если бы не побежал Саня к ней, то она осталась стоять на месте, я наверняка сообразил и выстрелил в неё. —

Я ещё что-то хотел сказать, но меня перебил Вовка:

– Орлы, вы всё говорите правильно, но только «бы» мешает. – мы переглянулись и снова громко рассмеялись.

Мы ещё немного посидели на лесине, но надо было идти, так как скоро наступит утро и станет светло, потому что летом короткие ночи.

Я встал и протянув ружьё Сашке, сказал:

– Возьми, а то бегаешь по тайге за козлами с сучком, даже стыдно за такого охотника. Хорошо, что никто не видит тебя, а то бы умерли от смеха. Теперь моя очередь нести рюкзак, так что помогите забросить его на спину. —

Саня взял ружьё и помахав кулаком в ту сторону, куда убежала коза, пригрозил:

– Эй, зверьё, я покажу вам кузькину мать, так как теперь у меня есть ружьё. Если ещё раз засветим коз, то поверьте моему слову, от меня больше не уйдёт ни одна. —

Ребята помогли мне надеть рюкзак и от его тяжести, я присел.

– Ничего себе, какой тяжёлый аккумулятор. Вовка, как ты таскал его по ключам и хребтам, ведь в нём весу килограммов тридцать будет? – удивился я и взявшись за лямки, подтянул повыше рюкзак.

– Серёга, ты ещё не успел надеть этот рюкзак, а уже заныл, что тяжёлый он. Вот когда пронесёшь его несколько километров по тайге, тогда посмотрим, как запоёшь. – ухмыльнувшись, сказал Володя и подтолкнув меня в спину, приказал. – Иди охотник и постарайся засветить козу, вся надежда на тебя, а иначе, когда вернёмся на табор, будешь чистить картошку. —

Я подсоединил провод к фаре, загорела лампочка и мы пошли дальше по тайге светить лучом. Ещё в двух местах мы засвечивали коз и пытались подойти к ним поближе, но они сразу убегали. Когда вышли на большую поляну, заросшею ерником, я узнал это место, так как несколько раз охотился здесь.

Просветив её лучом, я повернулся к ребятам и сказал:

– На этой поляне я бывал не один раз, когда ходил охотиться на коз, так что теперь не заблудимся. Сейчас надо идти по краю этой поляны и должны попасть в ключ, который спускается в падь, по которой косим мы. Если не ошибаюсь, то по нему должны выйти на дорогу, которая проходит возле нашего табора. Только выйдем мы в километрах двух от табора, но ничего, по дороге быстро дойдём до места. —

Не задерживаясь, так как уже было много времени, мы пошли по краю поляны. Я шёл впереди и светил по сторонам, а друзья следовали за мной и следили за лучом.

По пути нам попала глухая подушка, заросшая густым ерником и чтобы выйти к ключу, её надо было перейти на ту сторону. Остановившись на краю леса, я медленно провёл лучом по сторонам. Вдруг недалеко от нас в густых кустах засветились глаза. Самой козы видно не было, но глаза горели ярко, я светил в это место и не убирал фару.

Сашка вцепился мне в руку и тихо прошептал:

– Серый, вы стойте здесь и не убирайте с неё луч, а я потихоньку подбегу к ней, если не убежит, то буду стрелять наверняка. На этот раз коза не уйдёт от меня, я обязательно добуду её. – и побежал в ту сторону, где горели глаза.

Мы остались и с нетерпением ждали выстрела, так как глаза ещё горели, значит коза стоит на том же месте и не убегает. Саня скрылся в кустах и через некоторое время раздался выстрел. После этого наступила тишина и глаза в кустах исчезли, но второй раз не стрелял он, неужели попал первым выстрелом. Мы переглянулись с Вовкой и побежали к нему, а чтобы не упасть, я подсвечивал себе под ноги лучом. Немного пробежали и заметили Сашку, который шёл навстречу нам и кого-то сильно ругал.

– Ну и как, ты попал в козу или промазал? – с нетерпением спросил у него Вовка.

Он подошёл к нам и с раздражением ответил:

– Конечно попал, держи трофей и не потеряй. – и протянул ему пустую консервную банку.

С недоумением мы посмотрели на него, затем на банку и понять ничего не можем, что он имеет в виду. Причём здесь пустая банка, ведь мы спрашивали про козу. С обидой в голосе я упрекнул его:

– Саня, зачем суёшь нам пустую банку, мы же спрашиваем тебя про козу. Ты не валяй дурака, а скажи прямо, что промахнулся и убежала она. Кстати, кто помешал тебе в этот раз и кого ты так сильно ругал? —

– Ребята, вы не поверите, но ругал я охотников или геологов, которые банки разбросали по тайге, а одну повесили на куст. – усмехнувшись, ответил Сашка и рассказал нам. – Я побежал по лучу к тому месту, где засветили козу. Когда подбежал поближе, чтобы можно было стрелять, то остановился. Пригляделся, а в кустах горят глаза, вот только не было видно тушу козы. Ещё подумал про себя, если не видно козы, то буду стрелять по глазам, пока стоит она. Ведь я знал, что у нас ружьё заряжено картечью, поэтому сквозь кусты хоть одной картечиной, но все равно попаду в неё. Тем более, что она стоит недалеко от меня и заряд на этом расстоянии пройдёт кучно. Я прицелился чуть пониже глаз и выстрелил, прислушался, а шума никакого нет, неужели упала замертво. Подбегаю к тому месту, где светились глаза, но там не обнаружил никого. Огляделся вокруг и заметил, что на сучке висит пустая консервная банка. Только тогда я сообразил, что вместо козы мы засветили лучом пустую консервную банку, а подумали про глаза. —

Мы не поверили ему и решили проверить на счёт консервной банки, правду он говорит или нет. Повесили банку на сук и отошли немного в сторону. Когда посветили на неё фарой, она действительно ярко заблестела, как горят глаза у козы, когда засветишь её. Вот ведь как бывает в тайге, нарочно не придумаешь про такой прикол.

– Ребята, нам пора идти, а то скоро начнёт светать. – поторопил я ребят и мы стали спускаться вниз по ключу.

Немного прошли и упёрлись в густые заросли тальника, которыми зарос ключ. С обеих сторон его прижали крутые косогоры. Чтобы попасть в падь, где проходит дорога, нам пришлось пробираться через эти заросли.

Спустя некоторое время, уставшие и грязные, мы вышли на дорогу и решили сделать привал. Сели на землю и стали решать, что будем делать дальше.

– Ребята, скоро будет светать, а до нашего табора идти где-то около двух километров, так что давайте пойдём по дороге и заодно будем лучить. Тем более, что по ней легко шагать и не успеем оглянуться, как будем на таборе. – предложил я ребятам.

После того, как проходили всю ночь по лесу, они сильно устали, поэтому сразу согласились со мной. Помогая друг другу мы поднялись с земли, так как нужно было торопиться.

– Эх, вот и до меня дошла очередь, а я то думал, что прогуляюсь порожняком. Орлы, давайте будем грузить эту бандуру мне на спину, да побыстрей, а то засиделись. – пошутил Сашка и подставил свою широкую спину.

Ночь потихоньку отступала, приближался рассвет, так что надо было быстрей топать, вдруг повезёт нам и ещё кого-нибудь залучим по пути. Приободрившись, мы зашагали по дороге на табор. Идти по ней было легко, мы быстро шли и светили по сторонам, но больше никого не встретили. Когда до табора осталось метров триста, идущий впереди Сашка вдруг остановился и замер. Затем резко поднял руку, предупреждая нас, чтобы затормозили мы. Что-то вынюхивая, он повёл носом и обернувшись к нам, прошептал:

– Вы чувствуете, что пахнет палёной кожей. Если не верите мне, то подойдите и сами понюхайте воздух. —

Мы с Вовкой принюхались и действительно на нас наносило какой-то странный запах. Мы стояли и соображали, что могло бы гореть, если пахнет палёной кожей.

– Ребята, вдруг на таборе что-нибудь произошло, когда мы уходили на охоту, сильно горел костёр, а папа спал в палатке и не видел этого. Надо быстрей идти туда и посмотреть, что же горит там, если наносит такой запах. Ведь табор рядом с нами и только на нём может что-нибудь гореть. – с тревогой в голосе сказал я.

– Запросто, что-нибудь может загореть от костра, а ведь действительно, когда уходили на охоту, он сильно горел. Искра отлетит в сторону и может произойти пожар. – согласился со мной Вовка.

Больше не теряя ни минуты, мы быстрым шагом направились к табору. Неожиданно для нас, Сашка бросился по дороге и закричал:

– Она побежала, ой, как сильно побежала. —

Затем бросил фару и скинув рюкзак на землю, отскочил от него в сторону и стал судорожно ощупывать себя руками, пытаясь заглянуть назад. Мы с Вовкой растерялись и переглянулись между собой, а понять ничего не можем, кто и куда побежал. Издавая вопли, как угорелый он стал носиться вокруг нас. На бегу вертелся во все стороны, как уж на сковородке и грубо матерился. Он всё время оттягивал штаны, ведь они у него были на резинке и засунув руку в них, что-то пытался нашарить там.

– С ним надо что-то делать, по моему у него заклинило башку и он не в себе. – испуганно пробормотал Вовка и мы бросились к нему.

Схватив его за руки, мы повисли на Сашке с двух сторон и с трудом повалили на землю.

– Что с тобой случилось, ты бегаешь вокруг нас, как ненормальный? Ты объясни нам, что произошло с тобой, мы поможем тебе. – спросил я Сашку.

Немного успокоившись, он сел и стал рассказывать:

– Когда я шёл впереди вас, то почувствовал, что на меня наносит запах чего-то палёного. Я сказал вам об этом, а вы стали рассуждать и гадать, что же это горит на таборе. Вдруг что-то жидкое побежало ко мне в штаны и замочило мой зад. Поэтому я сбросил рюкзак и побежал, так как сильно испугался, что же это попало в мои трусы. —

Мы помогли подняться ему на ноги, отряхнули от пыли и подошли к рюкзаку. Он лежал на дороге, а рядом валялась фара и светила в небо.

Саня посмотрел на нас и жалобно захныкал:

– Ребята, вы посмотрите сзади на мой костюм, ведь я же чувствовал, как что-то жидкое побежало в мои штаны. —

Он повернулся к нам спиной, Володя подобрал фару с дороги и посветил на него. Мы увидели, что спортивные штаны у Сашки были мокрыми, значит не врал он. Я развернул рюкзак, а он посветил на него, тот снизу тоже был мокрым.

Мы с Вовкой переглянулись, так как поняли, что при ходьбе аккумулятор перевернулся на бок и через пробки кислота потихоньку выбегала в рюкзак.

– Давай осторожно возьмём рюкзак за лямки и понесём на табор, ведь он находится недалеко отсюда. Там разведём костёр и во всём спокойно разберёмся. – предложил я Вовке. Затем повернулся к пострадавшему и усмехнувшись сказал. – А ты, жертва этой охоты, дуй за нами и не отставай. —

Взяв с двух сторон за лямки, мы аккуратно подняли рюкзак и понесли на табор. Бедный Шурик, проклиная всё и всех на белом свете, плёлся за нами.

Когда пришли на табор, быстро разожгли костёр, потому что он ещё не прогорел и тлели угли. Подбросили в него сухих сучков и подождали, когда разгорятся они и станет светло. Через некоторое время костёр заполыхал ярким пламенем, теперь можно было разглядеть, что же случилось со штанами нашего друга.

Вовка посмотрел на меня и подмигнув, обратился к Сашке:

– Ну, давай чемпион, снимай штаны и мастерку, а мы посмотрим, что случилось с твоим новым спортивным костюмом. Да, братишка, что не говори, а кислота серьёзный химикат и с ним шутки плохи. —

Не проронив ни слова, Сашка мигом скинул с себя костюм, который ещё недавно был новый и отдал нам. Оставшись в одних трусах, он нервно прохаживал вокруг костра и проклинал эту охоту с лучом. Затем остановился возле меня и стал ругать:

– Серый, это ты придумал лучить фарой, да ещё ночью, когда можно заблудиться и переломать ноги. Тебе что, не хватает дня, чтобы сходить на охоту, как все нормальные люди. Между прочим, из-за тебя я облил костюм кислотой, а ведь он был совершенно новый. —

– Саня, он вечером был новый, а теперь посмотрим, что случилось с ним. – поправил его Вовка и улыбнулся.

Сашка махнул на нас рукой и расстроенный сел на скамейку возле стола. Он боялся подойти и посмотреть, что же случилось с костюмом. Немного помолчал, ёрзая на скамейке, а потом жалобно спросил:

– Ребята, пожалуйста, скажите мне, сильно пострадал мой костюм или нет? Эх, когда вернусь домой, то мамка обязательно заметит, что я испачкал и кончил его. Ведь она предупреждала меня, чтобы носил аккуратно и бережно, а я не послушал её. —

Как от назойливой мухи мы отмахивались от него, а сами внимательно рассматривали штаны и мастерку в местах облитых кислотой. Нас заинтересовала расцветка костюма. Ведь ещё днём, когда Сашка хвастался, что ему купили спортивный костюм, он у него был синего цвета, а сейчас почему-то задняя его сторона, где висел рюкзак, на глазах стала коричневой.

Лишь только мы попробовали подёргать ткань на прочность, как тут же расползлась она и в костюме появились большие дыры. Я взял штаны в руки, а Вовка мастерку и как по команде мы развернулись к нему, чтобы он посмотрел на свой наряд, в котором собирался бить рекорды. Когда он увидел дыры, схватился за голову и обречённо пробормотал:

– Всё кончено, вот теперь меня точно прибьёт мать, когда увидит, что я сделал с костюмом. Эх, почему я не переоделся, когда собрались ехать в тайгу, в этот раз мне точно пришёл конец. —

Вовка присел на скамейку возле Сашки и со знанием дела стал рассуждать:

– Саня, между прочим, она правильно сделает, когда стукнет тебя каким-нибудь тяжёлым предметом, наподобие лома. Потому что пороть тебя надо, как сидорову козу, иначе не перевоспитаешь, так как природа отдыхает на тебе. —

Услышав его слова, я засмеялся, а Саня махнул на нас рукой и отвернулся, видимо обиделся горемыка. Затем подошёл к нам и со злостью вырвал из наших рук свои штаны и мастерку. Забрав костюм, он повернулся к костру и стал внимательно рассматривать, как же его разъела кислота.

Мы посмотрели на него сзади и от удивления у нас вытянулись лица. Оказывается, у Сашки кроме спортивного костюма кислота сожгла ещё трусы. Не зная про это, сейчас он стоял перед нами с голым задом. Схватившись за животы, мы громко захохотали, показывая на его трусы. Оглянувшись, он укоризненно посмотрел на нас и покрутив пальцем у виска, проворчал:

– Вот придурки, у меня такое горе, а им хоть бы что, балдеют и веселятся. Вместо того, чтобы посочувствовать своему товарищу, они смеются над его бедой. —

От смеха мы упали на землю и долго не могли вымолвить слова, а лишь показывали на него. Сашка смотрел на нас и не мог сообразить, почему мы смеёмся над ним. Пожав плечами, он стал ощупывать себя и рассматривать со всех сторон. Когда провёл сзади рукой по трусам, лишь тогда понял, что их так же сожгла кислота, поэтому они рассыпались. Застыв в нелепой позе, он стоял и соображал, как же он будет теперь ходить.

– Да, ты сгорел капитально, теперь будешь ходить с голым задом. Саня, ты хоть пучок травы засунь в штаны, всё же не так будет видно твой срам. – корчась от смеха, с трудом прошептал я.

Опустив голову, он стоял и чуть не плакал, теребя в руках пострадавший от кислоты спортивный костюм. Затем немного успокоился и тяжело вздохнув, пожаловался нам: