Часть первая
Смена цивилизаций

Глава 1

В голове гудело. Оглядываясь по сторонам и замечая, что лица людей вокруг теряют формы и становятся расплывчатыми, Сергей приказал себе остановиться. Гости же давно перешли ту границу, перед которой он опомнился – на столе третий день не было недостатка в спиртных напитках. В зале все ходило ходуном от стука ног, рева музыки и пьяных выкриков. Сергей попытался отыскать среди этого хаоса сестру, но скоро понял, что это ему не удастся. Зато Федя завалился на столе напротив, и его-то нельзя было не заметить – белый фрак, который жених почему-то не снимал с первого дня свадьбы, заметно выделялся из общей кутерьмы. Его обладатель крепко спал, совершенно позабыв о существовании молодой жены…

На душе было мерзко, и Сергей сам не мог сказать отчего. Болела голова, окружающая какофония нервировала и раздражала. Он не отдавал себе отчета, что теряет сестру, но как-то чувствовал это. У Танюши будет теперь другая жизнь, другая семья, другие интересы, а это означало, что и в его жизни, его и маминой, все меняется. Их станет меньше. Им будет скучно без постоянного жизнелюбия и оптимизма сестренки. А Федя? Где Таня только нашла такого барана? Нет, Сергей не имел ничего против этого здоровяка где-нибудь в институтской компании за кружкой пива, но Танюшка! Умная, красивая, а впрочем… Сергей никогда не задумывался, что с ней такое случиться раньше, чем с ним самим. Ей всего-то восемнадцать с половиной…

Откуда-то от двери пробирался Андрюха, с грохотом опрокидывая табуретки и огрызаясь на окрики родственников Феди, которых никак не мог обойти не толкаясь и не наступая на ноги. Лицо школьного друга выглядело неважно, но узнаваемо. В памяти сами собой всплыли картины вчерашнего дня, когда Андрей, набравшись до полного отупения, выступал гвоздем программы и выделывал такие штуки, что свидетели этого давились со смеху, расплескивая содержимое бокалов себе на одежду…

– Серега! – так и не добравшись, Андрей замахал ему руками. – Идем! Лезь сюда!

Сергей поднялся и был удивлен, какой тяжелой стала верхняя половина тела и особенно голова. Стены качались, а пол, со всей размещенной на нем мебелью: стульями, столом, тумбочками, неожиданно приближаясь, все время целился в лицо…

Наконец он выбрался. Андрей схватил за рукав и потащил куда-то. Сергей даже не пытался понять, куда и зачем. Уже на улице его обдал свежий ночной воздух, осенний и уже холодный, вернув в мир задатки некоторой ясности и хоть какого-то порядка.

Тьму разрезал свет фар «Москвича», к дверце которого и направлялся Андрей. Было удивительно, что в таком состоянии друг собирается куда-то ехать.

– Чего стоишь? Садись! – Андрей уже забрался в машину, и его лицо выражало нетерпение.

– Куда это?

– В кабак! Куда, куда…

Сергей заглянул через дверцу. На задних сидениях улыбались две хорошенькие девчонки, как и положено, до глупости пьяные. Он не помнил, чтобы видел подруг когда-нибудь раньше, и уж на свадьбе не видел точно, но те-то наверняка его знали – их улыбки говорили вполне определенно. Сергей поморщился – Андрюха опять выступал в своем репертуаре – но в машину все-таки сел, отбрасывая сомнения до лучших времен.

– А сейчас мы где?

– Где, где… Вопросы у тебя дурацкие! Важно не где, а с кем! Здесь уже все, конец, ничего интересного не будет – сам знаешь.

– Да, но…

Андрей бросил сцепление, и автомобиль рванулся, встряхнув не ожидавших этого пассажиров.

– Нет, ты сдурел…

– Не бойсь – повеселимся! – Андрей вырулил на проспект, к счастью для всех уже пустынный, и столбы троллейбусных линий помчались навстречу…

Сергея всегда удивляло, как Андрюха управляется с машиной – тот мог едва держаться на ногах или даже совсем не держаться, но баранка в его руках всегда вертелась с такой виртуозной уверенностью, какой позавидовал бы иной трезвый. Друг вел машину автоматически, не думая, как сам Сергей собирал «Кубик Рубика», и со стороны ни за что нельзя было подумать, что за рулем «Москвича» человек, который уже ничего не видит и не понимает. С одной стороны, это успокаивало, да и гаишников совсем не попадалось, а с другой – непонятная, необъяснимая тревога прокралась и примкнула к тоскливому и едкому чувству одиночества и безысходности, царившему в Сергее весь сегодняшний вечер – сегодня все должно было бы быть как-то иначе, не здесь, не сейчас, не с этими людьми… Девчонки шептались и бросали пустые взгляды в зеркало заднего обзора, чтобы увидеть глаза парней. Андрей шутил, и сам не переставая хохотал над своими остротами. Сергей смотрел на него, на как-то неровно колыхающиеся столбы за окном, на накрашенные мордочки, заглядывающие в зеркало и сам себе удивлялся: почему он не сопротивляется, почему так безвольно отдается во власть событий, и почему то, что вчера казалось таким важным, сегодня как-то даже и безразлично?

Движок гудел, а в голове было мутно и ничего не хотелось…

Сергею шел двадцать второй год. Обыкновенный стройный парень, роста скорее среднего, чем высокого, с каштановыми волосами и карими глазами. Студент технического вуза, вполне заурядного, не заслужившего ни особой славы, ни блестящих регалий. Позади оставался четвертый курс, впереди – последний год учебы, неизбежная служба в армии и работа, которую сам Сергей не представлял пока ни в реальности ни в кошмарных снах. Он жил с матерью и сестрой, его интересы простирались от электроники и компьютеров до классической музыки и балета и охватывали все, что только попадалось в поле зрения их обладателя, хотя, надо признать, почти и не задевали института и всего связанного с ним…

Что бы Сергей не делал, как бы бурно не проводил время, ему всегда не хватало настоящего – каждый новый день приносил слишком мало событий, слишком мало новостей, слишком мало радостей и ощущений – сколько бы их там ни было, всегда хотелось еще. Всегда чего-то не хватало, чтобы насытить жизнь красками ощущений, сделать ее яркой и незабываемой. В будущее Сергей верил, но лишь так, как другие верили в бога – будущее есть, его не может не быть, но едва ли оно будет…

– Эй! – толчок друга вернул из дремотного состояния. – Чего, спать удумал?!

Сергей заморгал. Фонарей не было. Проводов троллейбусных линий – тоже. Вместо проспекта – тонущее во мраке загородное шоссе. Движок заглушен. Они стоят на обочине… Да, но какого черта? Что за кабак может быть в лесу?

– Нет, не сплю. Где это мы?

– Молодец! – Андрей стукнул по плечу еще раз, со всего маха. – Давай – просыпайся и меняемся!

– Чего?

– Садись за руль.

– Куда?! – Сергей непонимающе огляделся. Девчонки все так же глуповато улыбались. Андрей, вроде бы, злился и выказывал признаки нетерпения.

– Я же не умею…

– Вот именно! И будем тебя учить!

– Что?! Сейчас? Здесь? Ты рехнулся?!

– Давай, Сережа, не умничай! Газ, тормоз знаешь?

Сергей не ответил.

– Остальному щас научим. – Андрей скорчил непонимающую гримасу. – Что – испугался?! Тогда – с тебя коньяк!

– С чего вдруг?

– Ты же сказал, что тебе «раз плюнуть»!

– Я сказал?.. Когда?

– Ну… сейчас! «Когда»! Я сказал: «слабо за руль». Ты: «запросто». Мы на коньяк поспорили. Правда, девочки?

Те послушно закивали, наверное, предвкушая веселое шоу.

Сергей мотнул головой, стряхивая остатки дремоты и ощущая теперь уже реальную опасность. Глаза Андрея смеялись. Девчонки заговорщически переглядывались. Они в своем уме? Ну и шутки! Придурки! Им, видите ли, весело! А жить что, совсем не хочется?!

– Давай быстрее! – Андрей уже стоял на улице, открыв правую дверцу снаружи. – Вылезай!

Сергей и сам не понял, как оказался перед огромным неудобным рулем и блекло светящейся приборной панелью. Андрей завел сам.

– Сцепление!

– Да перестань ты…

– Сцепление, я сказал!! Так. Держи! Передачу включу сам. Отпускай, только тихо! Понемногу давай газ…

Машина тронулась и поехала, правда, очень медленно, зато плавно, а не так, как в лапах хозяина.

– Так. Молодец. Опять сцепление!

Андрей воткнул вторую, затем третью. Сорок километров в час показались Сергею неимоверно скоростными – дорога тряслась в свете фар, из темноты выскакивали блестящие столбики ограждений, непонятные знаки, призраки деревьев. Руль слушался плохо, но, слава богу, хотя бы слушался.

– Не трясись! Жми газ! Жми, Серега, жми! Тут никого нет.

Девчонки одобряюще завизжали.

Восемьдесят! Как, оказывается, это много для старого ржавого автомобиля, затуманенной алкоголем головы и вспотевших скользких пальцев!!!

Что заставило его сесть за руль? Почему он согласился? Что он сейчас делает? Вроде, бояться было нечего. Все получалось. Влитая в желудок водка сглаживала острые углы, смягчала краски, прогоняла страх, но Сергей все равно никак не мог подавить тревогу – та давила и нервировала все сильнее. Нужно было остановиться, отдать руль… как можно скорее, прямо сейчас, через минуту могло быть поздно… Хм! Все равно он не знает, как!!! Предчувствие стучало в висках, а Сергей все списывал на простое малодушие, точнее – безрезультатно пытался списать. «Москвич» катился по пустой дороге, стрелка спидометра в немом безумии перескочила за 90, девчонки отпускали комплименты, Андрей самодовольно улыбался своему таланту прирожденного, как, должно быть, думал, инструктора и чуть придерживал руль, глядя на серый асфальт за лобовым стеклом затуманенными глупыми глазами…

Откуда на неширокой объездной дороге в это время суток мог взяться еще один автомобиль, и куда несло шикарную иномарку по ухабам разбитого асфальта, все четверо смогли задуматься лишь гораздо позже. Из темноты поворота вынырнули большие квадратные фары тяжелой легковой машины, а ядовитый «дальний» бело-голубой свет галогенных ламп резанул глаза, совершенно ослепив и ошарашив непривычного к таким встречам «курсанта». Руль сам ушел из рук, выбрасывая на встречную полосу.

Все произошло очень быстро. Свет пропал также неожиданно, как и возник. Иномарка на огромной скорости в последнюю секунду ушла в левую сторону, подняла облако пыли по обрывистой обочине и пропала сзади. Дальше – сперва пронизывающий визг тормозов – запоздалое торможение «Москвича» – и еще более резкий звук, издаваемый с задних сидений напуганными пассажирками. Потом – грохот взрыва за обочиной у кустов, метрах в тридцати сзади, и яркая вспышка света, осветившая весь салон и бледные лица четверых ребят, уже почувствовавших, что случилось что-то непоправимое, но еще не способных что-либо осознать.

«Москвич» же продолжал двигаться. Все еще воткнутая передача заставляла двигатель хрипеть и тащить машину дальше на непригодно малой скорости – прошли секунды – они еще не успели «заглохнуть». В шоке, не понимая, что делает, но, почему-то, очень уверенно, Сергей совсем отпустил тормоз и утопил газ. Никто не смотрел на него – все взгляды приковывал огонь за задним стеклом. И лишь один Сергей не видел, как с асфальта взметнулась серая тень живого человека. Взметнулась и замерла на мгновение, выбросив вперед руку с чем-то блестящим.