В начале было слово. Я пишу только по этой причине. Мысли на бумаге. Только они не уходят в песок времени.

Дождь шел уже целый месяц. Я снова начал курить.

Ночь. Сижу в своей комнате и пишу. Ручка скрипит по бумаге – нежной, белой, чуть жирной, как молоко, бумаге; все спят. А я не сплю – я на страже.

Это невозможно, просто не верится. Снова и снова думаю об этих записках, и меня от них наизнанку выворачивает.

Последнее время меня мучила бессонница. Именно поэтому я стал писать по ночам дневник, чтобы попытаться вывести закономерности своей жизни, Благодаря чему надеюсь установить, в чем моя проблема, а затем, хотелось бы верить, и разрешить её. Я пытаюсь чувствовать себя более приспособленным, чем я есть на самом деле; наверное, это присуще всем людям.

Я боюсь. Мне страшно. Стал суеверным, напряженным, подозрительным. Мне двадцать три года. Все кажется неспроста. Надо чего-нибудь попить, снять мандраж.

Я сделал первый освежающий глоток и закурил. И то, и другое было изумительным по вкусу. Какое-то время я просто сидел и, не думая ни о чем, предавался приятным ощущениям.

Это немного помогло успокоиться. Затем в течение десяти минут я просто лежал на кровати с закрытыми газами. Мне надо было очистить свой мозг от всего того, что случилось сегодня.

Все вокруг выглядело вполне нормально. Единственное, чего мне недостает сейчас, – это музыки.

Ну и что это меняет?

Время – враг. Время пожирает бумагу, время пожирает солнце, время пожирало и меня, день за днем откусывая по кусочку.

Почему я должен нести ответственность?

Я выпил залпом, не разрешив себе заявить: "Это несправедливо."

Существовал быстрый, простой способ избавиться от одиночества, но это было бы нечестно по отношению к другим. Нет. Я должен был попотеть и разобраться самостоятельно. Только так. Я проклинал свою слабость и свой страх, но понимал, что по эту сторону черной двери помощи мне не будет.

Потом я снова лег, но спать не хотелось. Какое‑то все вокруг другое стало. Будто заново смотрю. Или вижу в первый раз. Но это же мой дом. Вот ночник. Вот кровать. Вот картина на стене – лес под дождем. Жалюзи на окнах. Ночь, потому они опущены. Вот ковер. Он пушистый. По нему здорово босиком ходить. Сам не пойму – чего это я? Встаю и иду по ковру. Ногам невыразимо приятно. Словно тебе кто‑то пятки ласково щекочет.

Я человек тихий, я склонен додумывать свои мысли про себя и по возможности не говорить лишнего.

Вот о чем я думал: в последнее время меня стало тревожить, что мои чувства куда‑то исчезают, я заметил, что они словно бы стираются.

И тут я испытал чувство страха при мысли о том, что человеку не во что верить.

Я подумал о том, какая это скверная шутка – прожить еще несколько десятков лет, ни во что не веря и ничего не чувствуя.

Укладываюсь в постель и укрываюсь с головой. Только кончик носа оставляю снаружи. Чтобы дышать. Когда я в своей постели и под одеялом, мне не так страшно. Постарался забыть о своих мыслях и просто слушать радио.

Чувство здравого смысла тоже, кажется, начало изменять мне.

Думаю об этом каждый день. Иногда я думаю, что это – единственное, о чем мне вообще следует думать.

Я мирюсь с половинчатыми взаимоотношениями, так что об одиночестве я могу не волноваться тоже.

Это вовсе не значит, что жизнь у меня плохая.

Порой я оглядываюсь на свою жизнь и удивляюсь тому, как мало доброго я сделал.

Без доступа к истинному хаосу нам никогда не найти истинный покой.

Теперь вот что: я верю, что багаж самых важных воспоминаний мы набираем к двадцати годам.

Надеюсь, вы меня понимаете.

Порой я остро чувствую, что где‑то должен быть другой путь, по которому можно уйти от того человека, каким я стал – против своей воли или по неосмотрительности.

Я никогда не думал, не гадал, что стану таким странным человеком, каким я стал, но я решился до конца узнать, что же это за человек.

Достаточно ли глупо это для вас?

Реальность – это зубная щётка, ожидающая дома в стаканчике… билет на автобус… зарплата… и могила.

Меня здесь могут обвинить в педантичности и мелкой придирчивости. Отрицаю.

Я управляю своей жизнью. Я единственный имею власть над своими мыслями и сам сделал себя тем, чем являюсь в эту самую минуту

Я думаю, опасно слишком сильно сосредотачиваться на том, чтобы получить от жизни что-то определенное.

Мне кажется, способность ошибаться является существенной частью нашего жизненного опыта, и если мы будем избегать чего-то из-за боязни сделать ошибку, то постепенно лишим себя всего хорошего и полезного в жизни.

Если подумать, в этом нет смысла. Вам когда-нибудь хотелось убежать от всего? Реальность одинакова для всех.

Легко убедиться в том, что наш сознательный разум нас часто обманывает. Задумайтесь над этим.

Совершенно невозможно было обрести покой. Я сделал все, что только мог, но тем не менее продолжал тонуть. Я проводил долгие часы в поисках ответов, но они оказались безуспешны: я слышал лишь тихий шорох ветра.

Решение было очевидно.

Я практически не спал. И сны становились реальностью, а реальность— снами. Я был заперт внутри себя. Вот, пожалуй, все, что я запомнил.

Нас ожидает миллион новых причин, чтобы жить дальше.

2

Мои попытки думать жалки и унизительны. Я не узнал о себе ничего, кроме своей ограниченности. Я достаточно оригинален, чтобы ощутить себя своеобразным философом жизни. Не сочиняю рассказы про заурядных людей и не выдумываю головокружительные приключения картонных персонажей из затертых слов. Проживаю реальную судьбу.

Мой читатель сможет сравнить свои ощущения от жизни с моими и увидеть разницу в изменившемся человеке. Или нет никакой разницы?

Слова становятся заклинанием, которым я пытаюсь расправиться со своей судьбой. Я знаю о важности слов.

Откровенность важна. Мне нравится быть откровенным.

Это опыт, которым мне хочется поделиться с будущими поколениями. Моим современникам он оказался неинтересен. Такие же примитивные, как и я, они с большим желанием тратят время своей жизни на удовлетворение примитивных желаний.

Я очень долго шел сквозь имитации жизни к самому себе. Очень важно суметь прийти.

Я переполнен своими заблуждениями. У меня в голове нет ни одной оригинальной мысли. Я лишь пытаюсь имитировать жизнь. Ничего другого мне недоступно. Я примитивен в своих эмоциях. Стараюсь научиться говорить. У меня ничего не получается.

Единственное, чему человек может довериться – это его ощущения. Похоже, что я живу именно ощущениями. На мой разум нет никакой надежды.