Если Довлатов и был обличителем, то это был какой-то странный, сердечный обличитель. Общаться с людьми он хотел много больше, чем их обличать. На прозу нашей жизни он смотрел так, как если бы она сама по себе являла собой образчик искусства проз
О проекте
О подписке