В отличие от других довлатовских сборников, представляющих собой концептуальные циклы рассказов, объединённых общей тематикой и лирическим героем в единое целое, в этот вошли новеллы разных лет — от ранних до самых поздних, включая не встречавшийся мне ни в одном издании сентиментальный детектив «Ослик должен быть худым» и чистовые наброски к книгам «Демарш энтузиастов», «Из рассказов о минувшем лете» и «Холодильник», которые Довлатов не успел реализовать в задуманном виде. Название сборника метко характеризует всё творчество писателя, искавшего человека в людях: среди сослуживцев и коллег, друзей и знакомых, домочадцев и близких, и прежде всего — в самом себе. И вряд ли сам он верил, что его поиски увенчаются успехом: «Кто я и откуда? Что с нами происходит? И чем всё это кончится?..»
Главное свойство довлатовской прозы в том, что она глубоко автобиографична. Лаконичный стиль, перекликающийся с хемингуэевским принципом писать «честно и просто», побуждает его рассказывать только о том, что видел и пережил он сам. Но на поверхности лишь верхушка айсберга, под своей обманчивой простотой скрывающего глубины обуревающих автора чувств, в чёрные бездны которых он бесстрашно и беспощадно заглядывает в поисках человека.
Особняком здесь стоят истории, в основу которых легли воспоминания Довлатова о его армейской службе — «Марш одиноких», «По прямой» и «На что жалуетесь, сержант?» Как известно, срочную службу в армии он проходил надзирателем в лагерях для уголовников. Именно этому факту его биографии мы во многом обязаны становлению Довлатова-писателя. К тому времени тюремная проза была уже не в новинку, но в довлатовских рассказах — взгляд на «лагерный ад» по другую сторону колючей проволоки. Впрочем, он быстро понял, что никакой другой стороны нет, и надзиратели ничем не отличаются от зеков. Вот и получается, что сидят все: одни внутри, другие — снаружи. «Разве у тебя внутри не сидит грабитель и аферист? Разве ты мысленно не убил, не ограбил? Или, как минимум, не изнасиловал? — Ещё бы, сотни раз. А может — тысячи»...
По признанию Сергея Донатовича, это откровение и побудило его взяться за перо всерьёз. По словам Бродского, он вернулся из армии «как Толстой из Крыма, со свитком рассказов и некоторой ошеломлённостью во взгляде». Примечательно, что к лагерной теме Довлатов возвращается и в позднем творчестве, в частности в новелле «Старый петух, запечённый в глине», которая должна была войти в сборник «Холодильник» (по аналогии с «Чемоданом»): с каждым блюдом, вынесенным в название рассказов, должна была быть связана реальная история из жизни писателя. Здесь же перед нами не только воспоминание из советского прошлого эмигрировавшего в Америку Довлатова, но и настоящая философская притча о непредсказуемости судьбы: «Жизнь — она длинная. Сегодня ты начальник, завтра я... Сегодня я кайфую, завтра ты мне делаешь примочку».
Жемчужиной данного сборника стал для меня рассказ «Солдаты на Невском» о двух провинциальных срочниках, впервые попавших в культурную столицу по увольнительной и почувствовавших себя белыми воронами в гостях у интеллигентной молодёжи: «Взбесились городские окончательно, — думал Васька Рябов и тут же мысленно прибавлял: — Вот бы с такой бесстыжей познакомиться...» Также отмечу зарисовки «Из рассказов о минувшем лете», где Довлатов по-своему обыгрывает ставший классическим в мировой литературе сюжет о дружбе ворчливого старика-интроверта с не в меру любопытным и общительным мальчиком. В целом, приятно было не только вернуться к творчеству полюбившегося писателя, но и неожиданно открыть для себя в нём что-то новое.
Рецензия на книгу Валерия Попова «Довлатов» в серии ЖЗЛ: https://www.livelib.ru/review/1625356-dovlatov-biografiya-valerij-popov#comments