Крёстным детям моим посвящается: в православной вере – Леониду Устину, в католической вере – Валерии Ромео-Ферро.

Часть I. Отец

1. Отражённый луч

Петер зажмурился. Солнечный луч отразился от купола местного храма и проник через защитный колпак Мессершмитта Bf109F. Лётчик вздрогнул и выругался:

– Verdammt!^[1]

Рука невольно дрогнула и самолёт покачнулся. Управление этой современной птицей не составляло труда для Петера: он был лучшим из выпускников школы Люфтваффе – этого статуса требовал долг его крови.

Петер был бароном, сыном барона. Он всегда шёл впереди своих сверстников, остальные должны были оставаться чуть-чуть позади. Закончив с отличием Берлинский университет, он понимал различия в феодальной иерархии. Высшим титулом империи был Кайзер. Вслед за императорским шёл титул Кёниг – высокородный. На языке русских варваров этот титул звучал как «король». Высшим не венценосным титулом в империи был Герцог. Слово происходило от древнегерманского Herizogo, означавшего «предводитель». Древние германцы так называли своих военных вождей. Далее шли Князь (фюрст) и производное от него непереводимое для варваров Курфюрст – избиратель, имевший право голосовать за императора – после падения швабской династии Штауфенов в конце XIII века императоров Священной Римской империи стали избирать. Следующим в иерархии был Граф (писец). Так назывался императорский или королевский служащий, наделённый всей полнотой административной и судебной власти на данной территории – своём графстве. Маркграф – от слова mark – «приграничная земля» – был королевским наместником в марке, а Пфальцграф (Pfalz – дворец) – представителем короля либо императора в его резиденции при отсутствии владельца. Низшим в феодальной немецкой иерархии был Фрайхер – вольный господин, владевший собственной вотчиной в отличие от держателей поместий (феодов). С формированием феодальной системы понятие «титул» обязательно включало отношение к унаследованному либо подаренному королём земельному владению, поэтому любой титул включал предлог von (из) и название владения.

Как такового титула «барон» в Германии не существовало. С тяжёлой властной руки тёзки Петера фон Остена, самого убедительного для европы варварского царя – Петра 1 к славянам пришла мода всех высокородных немцев называть баронами.

По технике пилотирования самолёт был прост и требовал средней квалификации от пилота, но барон Петер фон Остен чувствовал возможности любимой «птицы» всей душой. Двигатель DB-601А обладал максимальной мощностью 1050 л. с, на высоте 4000 метров, однако на показательных полётах при выпускном экзамене Петер удивил высокое командование. Все технические паспорта Мессершмитта Bf109F содержали предельную цифру вертикальной скорости подъёма – 19,3 м/сек. Считалось, что по продольной и поперечной осям устойчивость превосходная, а в вертикальной – требовала доработки: элероны двигались легко, а рули высоты привести в действие было трудно – предкрылки выходили не одновременно. Но несомненным преимуществом Мессершмитта Bf109F были его качества при пикировании. Машина была подобна увидевшей жертву хищной птице, не сомневающейся в успешности своего сближения с землёй. Петер слегка спикировал до высоты 2,5 километра, а затем, разогнавшись с дополнительной тягой от земного притяжения, плавно перевёл стрелку подачи топлива на максимум и, преодолев перегрузку, перешёл на вертикальный подъём. Наземные приборы зафиксировали скорость подъёма 25 м/сек.

Это был неожиданный для конструкторов рекорд. Эрнст Удет, – начальник технического управления Люфтваффе, присутствовавший на выпускном экзамене школы, задержал руку Петера в своей на долю секунды дольше допустимого этикетом.

– Du wirst ein guter Pilot, ein junger Mann!^[2]

Солнечный луч одновременно развеселил и насторожил Петера. Он не был суеверен, подобно умнейшему еврею Эйнштейну и глубоко почитаемому им учёному – основателю немецкой классической философии Иммануилу Канту. Подобно Людвигу Фейербаху он долгое время был убеждён в могуществе разума. Но практика – основной критерий истины – призывала к осторожности. За его крепкими плечами была экспедиция на Тибет, третья из руководимых Эрнстом Шеффером экспедиций в столицу – закрытый для чужаков город Лхаса. Фюрер не жалел средств на исследования мистических практик Востока и особенно тибетских. Считая Тибет таинственной прародиной ариев, он увлёк «Чёрного герцога» – Гиммлера идеей постоянной связи с подножием горы Канченджанга, где предполагалось нахождение одного из входов в таинственную Шамбалу. Встреча двух свастик предполагала не только колонизацию Тибета, но и последующий союз Гитлера с великими магами для завоевания Человечества.

Петер провёл несколько недель у подножия горы. Была возведена ветроэнергетическая установка для питания электрическим током радиостанции, установлены контейнеры с радиоаппаратурой и мощные аккумуляторы, страховавшие на случай безветрия. Строительство завершилось небывалыми мерами безопасности: подходы к станции были заминированы так, чтобы при проникновении ненадлежащих лиц взрыв вызывал лавину, уничтожавшую и ретранслятор, и нарушителей.

Но то, что произошло в священном месте Ярлинг, перевернуло представления Петера фон Остена об устройстве мира и внесло значительный вклад в его представление, во-первых, о гносеологии как науке, исследующей отношения между субъектом-исследователем и объектом познания – исследуемым объектом, и, во-вторых, о «прогрессивности» национал-социализма как идеологии и её основной идеи ограниченности жизненного пространства, имеющей черты страсти, зовущей к действию.

Как представителю немецкой аристократии Петеру фон Остену были досконально известны основы национал-социалистической идеологии. Как утверждал геополитик Р. Генниг, «…обыкновенное расширение границ государства напоминает телесный рост молодого человека, основание колоний – процесс размножения. Следовательно, народ, государство, стремящееся захватить чужие территории, обнаруживает лишь здоровый инстинкт размножения и это надо только приветствовать». Для успешного решения задачи лучше всего, с точки зрения прогресса, размножать избранных. Их нужно найти.

Три мистические структуры: «Германенорден», «Туле» и «Вриль» как три «кита» заложили основу новой засекреченной организации «Аненербе», созданной при личном участии Гитлера и развивавшей доктрину существования в праисторические времена некоего острова Арктида. Существовавшей на нём цивилизации были известны чуть ли не все тайны вселенной. Она погибла в древние времена после грандиозной катастрофы. Часть жителей острова чудом спаслась и впоследствии смешалась с ариями, дав начало появлению новых сверхлюдей – потомков германцев. Аненербе было поручено отыскать источники «особых знаний», способствующих созданию «сверхчеловека», обладающего сверхсилой и сверхсознанием. Организация контролировалась СС и имела баснословный бюджет. Петра коробила информация о, так называемых, «медицинских» опытах псевдоучёных, садистски отбиравших жизни у пленных, женщин и детей при испытаниях ядами, высокими и низкими температурами. Но немецкая педантичность чётко разделила программы Аненербе на четыре группы: помимо так называемой «медицины», разработка новых нестандартных видов оружия массового поражения, включая психотропное и атомное, возможность применения религиозно – мистических практик и возможность сношения с инопланетными цивилизациями. В наличии последней Петер был уверен: он своими глазами видел карту дворца Топкапу, базировавшуюся на западном побережье Африки, восточном – южной Америки и северном побережье Антарктиды. Последнее было выписано с поразительной точностью. Карта была изготовлена в 1513 году, а Антарктида открыта лишь в 1818 г.

Познакомившись с трудами бородатого русского «лапотника» циолковского, Петер был почти убеждён: без мощного, по-видимому, межпланетного летательного аппарата при составлении таких карт не обошлось. Гороскопы с удивительной точностью сбывались для него, но разгадку звёздных тайн он оставлял на потом, считая, что древние астрономы уже открыли большую часть из них с помощью представителей иных цивилизаций. Слишком многие доказательства межпланетных контактов уже находились на земле. Нужно просто найти то место, где их хранят – эти звёздные тайны. Религиозно-мистические практики имели много наносного, против чего фон Остен противился. Идеология – идеологией, но мешали знания, почерпнутые в трудах Канта и Фейербаха.

Что касается мировой экстрасенсорики, то он что-то слышал о представительнице этих бескультурных варваров-русских по имени елена и по фамилии, кажется, Бравадская (от слова «Бравада»), в конце прошлого, 19-го века исследовавшую мистическую энергию Непала. Прослеживая пути немецких аристократов в России, он наткнулся на след представителей древнего и знатного нордического рода – отца елены – Петера фон Гана и её деда – Йохана Густава фон Гана. еленой как-то очень уж подозрительно заинтересовались англосаксы и, прежде всего там, за океаном. Да, она могла усыпить в детстве стаю голубей. Ну и что? Гипнотические сеансы он видел и помощнее. Сам на спор с друзьями резко переворачивал курицу, после чего та несколько секунд была недвижимой. Предсказания еленой целых научных направлений, возникших с началом нового, 20-го века? На свете много шарлатанов – предсказателей. ей тут просто повезло. Предсказывала дату смерти? Хороший медик это сделает и без мистики. Отвечала на вопросы, заданные мысленно? Кто проверял чистоту этих опытов? Но в одном Петер фон Остен был уверен: вряд ли ей открылся таинственный вход в Шамбалу, иначе судьба её была бы другой, защищённой Высшим разумом. Создание вместе с полковником Генри Олкатом теософского общества 17 ноября 1875 года заслуживало другой судьбы. Травля Лондонским обществом, христианской церковью вряд ли были бы допущены Всевышним. (Петер про себя употреблял эту интерпретацию в написании и трактовке Высшего разума, но вслух не произносил – уж больно созвучно это было мыслям еврея Эйнштейна, не верившего в персонифицированного Бога, но беспредельно восхищавшегося творением Вселенной в той мере, в какой наука раскрывает его). Наплевательское отношение к «браваде» Бравадской^[3] в 19-м веке её соплеменников-современников-русских варваров убеждало Петера фон Остена в том, что фюрер избрал правильный путь их уничтожения как представителей низшей расы.

Рыба, по известному выражению, как управляется, так и гниёт с головы. Предводитель русских, показывая всему миру себя приверженцем диалектического материализма как основы для идеологии пролетариата, на деле интересовался мистикой ещё со скамьи семинарии. Литература оккультной тематики была изучена им довольно основательно. Будучи сослан в Туруханский край, в 1913-1916 годах он прошёл практический курс оккультных и мистических практик у буддистских наставников. Приобретя технику особого взгляда и гипнотического внушения, он широко пользовался ими на практике. По свидетельству немецких дипломатов, взгляд этот не выдерживал никто, ни учёный, ни церковник, ни генерал. По утверждению главного из них с фамилией насекомого^[4], «…он близко подходит к собеседнику и прямо смотрит ему в глаза. Взгляд у него острый и пронизывающий. Выдержать его невозможно. Сразу хочется признаться во всех грехах». Выбранная партийная фамилия подтверждала единение слова Stahl – обозначавшего крепчайший металл, с окончанием «ин». Только наивные учёные-словесники полагали, что окончание характерно для русских фамилий, образованных от существительных женского рода, оканчивающихся на мягкую согласную: Предводитель был не так наивен и ни в коем случае не избрал бы кличку, имевшую окончание, созвучное, как полагали многие, еврейским фамилиям.

Петер был уверен, окончание фамилии «ин» по-грузински произносится «инь» подобно произношению в словах «вилька» и «тарелька». А, будучи соединено с корнем – Stahl, давало в смысле буддистских наставников «Yin» – «большой», «великий» (китайский 20-го века) или «начальник», «управлять» (эпоха Удайшиго). Таким образом, многократное многомиллионное повторение русскими «Великий стальной» в двухсложном «Сталин» было кодом, средством создания мощных оккультных связей, построенным на основе знаний, полученных в ссылке. Публикуемые глупыми журналистами варваров в их партийных газетах обращения типа: «Отец пролетариата», «Вождь народов», «Великий коммунист» не могли сбить с толку разбирающихся в мистических практиках.

Выпускаемый из трубки табачный дым служил магической защитой, оберегавшей его личное пространство. Проникновение чужих в его ауру было исключено. Для допущенных однопартийцев Предводитель варваров имел партийную кличку «Коба». Здесь дело тоже не обошлось случаем. Так называли персидского царя Кобадеса, в конце V века покорившего Восточную Грузию. По утверждению византийских историков, царь был великим магом и возглавлял секту, по своим идеалам близким к коммунистическим: сектанты утверждали, что для всеобщего благоденствия необходимо всё делить поровну, чтобы не было ни бедных, ни богатых. В переводе с церковнославянского «коба» означало «волхв» или «предсказатель».