Свет… Что можно увидеть меж моментами времени и пространства. Яркий свет… Я почти ничего не вижу, он ослепляет меня. И какие-то странные голоса. Они что-то говорят, но я их почти не слышу. Они расплывчаты, и потихоньку заглушаются, исчезая в пустоте.

Что же все-таки произошло? Куда я попал? Последнее из того, что я помню: это то, как я сидел за рулем машины. Остановился на светофоре, чтобы потом повернуть. Мне позвонила жена по телефону. Ее голос был дрожащим, и она что-то мне говорила, перед тем, как я увидел этот свет, взявшийся из ниоткуда. Но откуда он взялся? И почему я не чувствую себя?

Голоса в голове постепенно затихают, и я уже ощущаю тишину, ни единого звука. В моей голове раздается тяжелый гудок бензовоза, который пролетел на огромной скорости передо мной, перед тем, как я увидел яркий свет. Голова раскалывается от боли. Я зажмурился и тер глаза руками. Похоже, это помогло, и эта странная слепота начала проходить. Свет начал искажаться, сосредотачиваясь всего в одной точке надо мной. Вскоре я начал различать небольшую картину мира. Все было расплывчато. Зрение мое потихоньку приходило в норму, а потому я смотрел на тускло горящий фонарь, висящий на столбе, надо мной. Я смог увидеть черное звездное небо над крышами зданий.

– Странно, – кое-как смог выдавить из себя слова, – Обычно свет звезд не такой яркий.

Звезды, действительно, были очень яркими, не смотря на освещение. Да и само небо более казалось пустотой. Я вытянул перед собой обе руки. Они были в порезах, но с ними было все нормально. Но почему же я на улице? И когда успел там оказаться, ведь недавно я был за рулем?

Моментально я вскочил на ноги. И также быстро потерял равновесие, упав на колени. В глазах продолжало немного двоиться. Тряхнув головой, я увидел перед собою такую картину: я стоял недалеко от своей машины, которая была разбита. Вернее, от нее осталась груда покореженного железа. Метрах в десяти, на боку лежал бензовоз, объятый пламенем, а около него догорал автобус с вмятиной в боку. Опершись рукой на металлическую конструкцию, я поднялся. Это оказалась медицинская каталка, на которой лежал я. Неподалеку стояли еще несколько каталок, только уже с черными мешками на них. Картина, открывшаяся мне, когда я поднялся, была более ужасной. Еще несколько машин было разбито в хлам. На пешеходном переходе была размазана кровь, где подле, также, лежали черные мешки с трупами. А неподалеку от того, что когда-то было моей машиной, стояла машина скорой помощи. Было видно, как переливаются цветами ее мигалки.

– Ничего себе… – сказал я сам себе, оглядываясь. – Что здесь произошло? И как мне удалось пережить такое? Слава Богу!

Я направился к машине скорой, чтобы узнать о произошедшем. Ноги меня не особо слушались, потому меня шатало из стороны в сторону. Все же я смог дойти до нее. Обойдя машину, держась за корпус, я увидел открытые задние двери. Но никого из людей там не оказалось. И только сейчас до меня дошло, что здесь что-то не так. Здесь не только не оказалось сотрудников скорой, но и вообще не было людей. Ни прохожих, ни жертв – совсем никого не было. Улица была пуста. Только тишина витала в воздухе. Даже небольшого дуновения ветерка и то не было ощутимо.

– Где все? – сказал я сам себе, оглядываясь.

Первое, что мне пришло в голову, так это один из тех жестоких пранков, в которые попадают случайные люди.

– Да вы серьезно? – воскликнул я. – Кончайте так шутить? Это же розыгрыш, и вы все снимаете.

Никто не ответил на мой голос. Я кинул взгляд на ближайшие дома. Сейчас вечер, и уже свет в окнах доложен был быть. Но его не было. Окна были черны от темноты в них. Даже в витринах магазинов не было света. Я закружился на месте в поисках людей. Но никого не увидел. Может это и выглядело розыгрышем, но он уже явно перегибал палку. Хаотично крутясь на месте, я слышал лишь самого себя, больше ничего. Достав из кармана телефон, я стал звонить своей жене. Сначала гудки не шли, и связь обрывалась. А когда мне удалось сделать звонок, то на линии, кроме шуршания и щелчков, я ничего не слышал. Сколько бы я ни кричал в трубку, меня никто не слышал, да и я никого также.

Очередной раз обернувшись, я, краем глаза, заметил силуэт человека. Он стоял за переходом, спиной ко мне. А затем резко пошел за угол небоскреба.

– Подождите! – закричал я ему вслед, и побежал за ним.

Я добежал до угла небоскреба и посмотрел на другую улицу. Или на фоне всего пережитого у меня расшалились нервы, или же еще что-то. За углом никакого человека не оказалось. На дороге лишь валялись листы газет. Создалось такое впечатление, что тут никто давно не убирался и не ходил. Но тогда кого я видел? Это был отчетливый силуэт.

В воздухе попахивало чем-то протухшим. Развернувшись, я опять увидел фигуру человека. Он также стоял ко мне спиной, и снова зашел за другое здание. Я побежал следом за ним вдоль улицы. По пути я обратил внимание на машины, стоящие на дороге. Их окна были закрыты, и ни в одной из них не было людей. Зато было слышно, как работают у них двигатели. Обойдя несколько машин, я дошел до того здания, и резко обогнул его.

– Странно,– выдохнул я, глядя на пустую улицу,– и куда же он делся?

Приглядевшись, я опять увидел его. Он зашел за очередной угол здания. Я снова побежал за ним. И, на этот раз, там никого не оказалось. Переведя дыхание, я посмотрел на дома. Они выглядели совсем по-иному, не так, как откуда я пришел. Они были ветхими. В моем городе я ни разу не видел таких, именно на этой улице, тем более рядом с центром. Я не говорю, что они были какими-то старыми. Просто казалось, что само время наложило на них свой отпечаток. А людей все не было.

– Куда же подевались все? – проговорил я.

И снова я увидел странную фигуру человека, который, по непонятным мне причинам, завернул за угол.

– Да и черт с тобой! – сказал я и повернул обратно, откуда пришел.

Вдруг я увидел перед собой тележку с хот догами. Она была чуть проржавелая, и чуть в красной краске. Немного поразмыслив на тему, откуда она взялась, если когда я проходил, то ее здесь не было, мне стало немного дурно.

– Что-то не то происходит!– провернулось у меня в голове.

Я пошел по тротуару, мимо этой тележки. Какой-то подозрительный запах исходил из нее, запах протухшего мяса. Я решил отойти от нее подальше. Проходя мимо нее на небольшом расстоянии, я услышал странный стук, доносившийся из одного отдела этой тележки.

– Помогите, меня заперли!– прозвучал плачущий детский голос от тележки, и стук продолжил раздаваться.

Я ошарашено посмотрел на тележку.

– Пожалуйста, открой, выпусти меня!– продолжил детский голос.

Я потихоньку подходил к тележке. Верхний отсек был закрыт. Но и так было понятно, что кто-то стучится изнутри. Я приблизился на достаточное расстояние, уже стоял почти вплотную.

– Пожалуйста!– проплакал детский голос.

Я медленно потянулся к крышке, чтобы открыть ее. Рука уже дрожала. Когда я чуть прикоснулся к крышке, стук резко прекратился. Не раздумывая, я резко схватил ее и поднял. Воздух пронзило жужжание, и рой мух поднялся из углубления, ринувшись в мою сторону. Я стал отмахиваться от них руками. Мухи быстро разлетелись в разные стороны. Я медленно стал подходить, чтобы заглянуть внутрь тележки и, наконец, узнать, кто же все-таки там стучал.

– О Боже…– произнес я, быстро побледнел, и медленными шагами отошел от тележки.

В ней я не увидел сосисок, которые должны лежать там. Вместо них были отрубленные пальцы. Они были маленькими, словно их отрубали у детей. Все внутри было залито кровью. Отходя, я за что-то запнулся, и упал на тротуар.

– Помогите!– донеслось из самой тележки, уже более грубым, сдавленным голосом.

Что-то внутри нее забулькало, и сама тележка задрожала, красная жижа стала расплескиваться из нее на асфальт.

Я отполз назад, пока не уперся в столб. Быстро вскочив на ноги, я не знал, куда бежать. Я был в шоковом состоянии, и соображал хаотично, не понимая, что творится здесь. Такого я раньше никогда не видел. Вдруг я заметил, что какой-то человек ключами отпирает дверь в доме, и затем зашел в проход. Это был мой шанс. Я резко побежал в сторону двери, следуя за силуэтом человека, не оглядываясь назад.

Забежав в дом, первым делом я захлопнул за собой дверь, и немного отдышался. Мои мысли постепенно приходили в порядок, но я все равно не понимал, что это за место. Первое, что пришло мне в голову – найти этого человека и расспросить о том, что все-таки тут происходит.

Отдышавшись, я развернулся и осмотрел видимые мною комнаты. Кошмар, как же здесь давно не убирались. Различные вещи валялись по прихожей, а по лестнице, ведущей на другой этаж, валялись различные игрушки. Я подошел к ступеням, прислушавшись. Наверху, на втором этаже, что-то шуршало. Я посмотрел в комнату, слева от лестницы. Она чем-то напоминала гостиную. Правда, там тоже было пыльно. На потолке зияла большая дыра с трещинами, а на разбитом столике под ней лежала вдребезги разбитая люстра. Телевизор в этой комнате, стоящий на тумбочке, был старым, и даже антикварным. Сейчас таких уже не выпускают, как минимум, лет сорок. Он стоял на тумбочке, и был включенным. По всему экрану были помехи, прерывавшиеся шипением, и какая-то странная мелодия пробивалась в эфир, то нарастая, то заглушаясь.

Я подошел к окну и выглянул на улицу. Не смотря на то, что небо было черным, полоска света на горизонте обозначала закат. В городе было довольно темно, лишь свет тусклых фонарей освещал улицы. Без них не было бы ничего видно от мрака, исходящего с небес.

Вдруг сзади меня что-то упало. Развернувшись, мое внимание привлекла тень, которая прошла в другую дверь, за лестницей. Я пошел следом, в ту комнату. Это оказалась кухня. Осмотрев ее, я не заметил этого силуэта.

– Опять я преследую призрака? – сказал я сам себе.

Хоть я только перед этим видел вошедшего сюда человека, здесь никого не было. На столе были тарелки с едой, в которой копошились червяки. Битая посуда валялась по всему полу и в раковине. Меня чуть не стошнило от увиденного, и я решил вернуться назад, чтобы не видеть этого хаоса.

Я снова подошел к лестнице и прислушался. Что-то действительно шуршало наверху. Я стал потихонечку подниматься, наверх, шаг за шагом. Лестница скрипела под моими ногами. Я старался не наступать на игрушки, лежащие на ступенях. Чем выше я поднимался, тем отчетливей я слышал мелодию. По голосу я определил, что это ребенок. Она напевала песенку, как обычно любят делать дети.

Поднявшись, я посмотрел в коридор. Несколько проходов вели в разные комнаты, закрытыми дверями. Но лишь одна была чуть приоткрыта. Оттуда на пол падал свет, как от свечи. Я медленно стал приближаться к этой двери, потихоньку, чтобы меня никто не услышал. Приблизившись, я заглянул сквозь щель в комнату. Да, я оказался прав. Там действительно был ребенок. Это была маленькая девочка, лет пяти-шести, с черными волосами и в синем платьице. Она сидела на полу спиной ко мне и напевала мелодию колыбельной. Комнату освещала небольшая свеча, стоявшая за спиной девочки. Мебели в комнате не было, да и на стенах висели обрывки обоев.

Приоткрыв дверь немного, я вошел в комнату. Девочка не обращала на меня никакого внимания. Она сидела на полу, спиной ко мне.

– Привет! – потихоньку сказал я.

Девочка не ответила. Она продолжала напевать мелодию, не обращая на меня никакого внимания. Я решил немного подойти поближе.

– Где твои родители?– спросил я ее. – Я хочу с ними поговорить.

Девочка продолжала игнорировать меня. Вместо этого, она встала и подошла к окну.

– Да что тут такое происходит? – спросил я, подойдя к ней.

Я взял ее за руку, и развернул к себе. Лучше бы я этого не делал. Я увидел, что у девочки немного исцарапанное бледное лицо, глаза были белыми и немного впалыми в глазницы, нижней челюсти вообще не было, лишь язык болтался, исходя из горла. Своими пустыми глазами она уставилась на меня. Я стал пятиться назад, отпустив рукав платья. Ее глаза продолжали сверлить мое нутро, мне становилось дурно и не по себе. Я наступил на половицу, и она скрипнула. В этот момент девочка дернула шеей. На миг мне показалось, что она уставилась мне в глаза. А затем страшный визг пронзил мои уши. От этого у меня сразу пошли мурашки по коже, и чуть не выпрыгнуло сердце. С визгом она побежала в мою сторону. Она пробежала мимо, оттолкнув меня. Ее сила была нечеловеческая. Я отлетел к стене. Штукатурка пошла трещинами, и я чуть не выбил ее собой. Девочка же выскочила из комнаты и, продолжая визжать, скрылась за другой дверью в коридоре, хлопнув ей так, что, наверное, во всем доме можно было бы услышать это.

– Элеонор! – донесся из той комнаты тяжелый голос.

Поднявшись на ноги, я услышал стук двери, а затем приближающиеся шаги. Кто-то подходил к комнате, в которой был я. Шаги были отчетливо слышны. Я не стал дожидаться, кто это, и вынырнул из комнаты. В нескольких метрах от меня стоял человек. Я чуть не