Предисловие

Сегодня не подвергается сомнению необходимость катехизации перед крещением всех взрослых, а также нецерковных родителей и крестных при крещении детей. Поэтому в настоящий момент катехизация не является только предметом обсуждения, но относительно нее в Русской православной церкви уже приняты принципиальные решения. Так, 27 декабря 2011 г. на заседании Священного синода РПЦ было утверждено положение «О религиозно-образовательном и катехизическом служении в Русской Православной Церкви», в котором однозначно говорится: «Недопустимо совершение Таинства Крещения над взрослыми людьми, которые, не зная основ веры, отказываются готовиться к участию в Таинстве».

Теперь со всей остротой встает вопрос качества проводимой катехизации. В указанном выше Положении этот вопрос прямо не ставится, но косвенно подразумевается. Так, «продолжительность и объем оглашения» (увеличение которых еще не приводит непосредственно к решению вопроса качества) в каждом конкретном случае «должны определяться священнослужителем или мирянином-катехизатором с любовью и рассудительностью», но они не могут сужаться дальше определенных пределов, которые, согласно документу, именуются уже не оглашением, а просто «минимальными требованиями».

Тем не менее, хотим мы того или нет, в скором времени указанная проблема качества встанет перед каждым, кто занимается катехизацией и всерьез за нее отвечает. Необходимо заранее быть готовым к встрече с этой проблемой и ее позитивному разрешению. Для этого наша любовь и рассудительность должны быть подкреплены и сориентированы церковной традицией, т. е. любовью и рассудительностью апостолов, учителей церкви и святых отцов. Нам необходимо знать и помнить о том, чем являлась и является катехизация в церковной традиции, каковы ее принципы и критерии качества и почему благодаря именно такому ее пониманию она считалась совершенно необходимой для всех, кто желал переступить порог Церкви и стать ее членом.

Очевидно, огромное количество времени и сил, какое учителя и отцы церкви тратили на катехизацию в период ее расцвета, во II–V вв., можно объяснить лишь тем, что в ней они видели главный приоритет своей пастырской деятельности. (Известно, что в те времена каждый епископ основное время своего служения уделял катехизации.) Как убедительно показал в своей монографии «История катехизации в древней церкви» дьякон Павел Гаврилюк^[1], такое отношение к катехизации, к ее качеству и принципам прямо исходило из их представлений о критериях качества церковной жизни в целом.

Всех святых отцов и учителей церкви объединяла вера в возможность жить по слову Евангелия без всяких «купюр». Вне пути целожизненного подражания Христу в Его вере, молитве и жизни они не видели для человека возможности именоваться членом Церкви. Такой подход к церковной жизни не мог не предполагать достаточно глубокой и, как правило, длительной подготовки, так как воцерковление в данном случае было сопряжено с предваряющим крещение покаянием за всю жизнь, т. е. с изменением не только некоторых деталей поведения или сторон жизни, но всех ее основ. Цель святоотеческой катехизации – достичь реального желания и готовности жить в Церкви соборно, по образу Святой Троицы, т. е. общинно и братски, и личностно – по образу Христа. Только с такой устремленностью можно ожидать плода от крещения как рождения от воды и Духа (Ин 3:5), и только в этом случае миропомазание будет связано с обретением силы служить тем духовным даром, который каждый получает при воцерковлении (ср. 1 Пет 4:10).

Известно, что постепенная редукция, а затем и полное вытеснение святоотеческой катехизации из церковной практики были связаны не с тем, что необходимость в ней исторически отпала, не с достижением высокого качества жизни церкви и ее членов, а наоборот, с резким снижением требований к нему в «константиновский» период истории. Действительно, если критерии качества церковной жизни снижаются, то катехизация – в том виде, как ее мыслили святые отцы и учителя церкви, – становится ненужной.

На сегодняшний день остается открытым вопрос, что на практике будет стоять за «исповеданием… Иисуса Христа истинным Богом и Спасителем» и «твердым намерением жить согласно учению Церкви и Слова Божьего», т. е. за теми критериями, которыми в положении «О религиозно-образовательном и катехизическом служении в Русской Православной Церкви» определяется вера тех, кто достиг готовности к крещению после оглашения. Не будет ли здесь наблюдаться многообразие, доходящее до фактического противоречия?

Настоящий сборник содержит обзорные материалы, вводящие читателя в круг основных понятий, принципов, практических аспектов и критериев качества святоотеческой катехизации, а также отдельные целостные размышления, подкрепленные многолетним огласительным опытом их авторов, о возможности и путях ее воплощения в современных церковных условиях. Надеемся, что он окажет посильную помощь всем, кто желает участвовать в служении катехизации, умножит в них вдохновение подвизаться на этой благодатной ниве среди нашего народа, жаждущего научения и приобщения к полноте православной традиции.

В.И. Якунцев,

магистр богословия, руководитель Методического центра

по миссии и катехизации при кафедре миссиологии,

катехетики и гомилетики СФИ

Канонические нормы, связанные с оглашением^[2]
Владимир Якунцев^[3]

Краткий обзор канонических норм, связанных с оглашением, нужно начать с напоминания о месте и значении канонического предания в жизни церкви. В своей знаменитой статье «Неизменное и временное в церковных канонах» протопр. Николай Афанасьев пишет: «Каноны облекают догматическое учение… в форму норм, которым должна следовать церковная жизнь, чтобы соответствовать догматическому учению»^[4]. Следовательно, каноны в церкви являются (или, точнее, должны быть) способом выражения самой сути ее жизни в исторической действительности: «.воля Церкви – ее богочеловеческая воля – выражается в том, чтобы через канонические постановления исторические формы ее бытия воплощали бы ее существо» ^[5].

Поэтому, перед тем как рассмотреть каноны, связанные с катехизацией, необходимо указать на духовную реальность, которая стоит за ними, – или, другими словами, обозначить, какую реальность они стремятся выразить. Эта реальность – не просто некая, как могло бы показаться, практика или институт катехизации, а в первую очередь целая категория членов церкви, которым уже присуща вера во Христа, но которые еще не принесли обетов крещения, т. е. еще не приняли крещение (или его не актуализировали). Об этом говорит сам факт наличия данных канонических норм в церковном предании. Ведь действие канонов не может распространяться на внешних. Таким образом, церковь видела границы, отделяющие ее от мира сего (следовательно, свои основные границы), пролегающими не через крещение (или его отсутствие), и не через регулярное участие в евхаристии, как это говорится иногда сейчас, а через веру во Христа. Именно через нее человек становится христианином, пусть еще и не в полноте, но членом церкви. Именно из этого духовного факта и исходят канонические правила ^[6].

Теперь рассмотрим содержание канонических постановлений, связанных с катехизацией.

1. Канонические нормы четко говорят о том, чем должны заниматься некрещеные члены церкви или в чем их обязанность и ответственность как членов церкви (курсив в тексте канонических правил здесь и далее мой. – В.Я.):

Крещаемым должно изучать веру и в пятый день седмицы давать ответ епископу или пресвитерам (Лаод. 46).

Готовящимся ко крещению надлежит обучаться вере и в пятый день седмицы давать ответ епископу или пресвитерам (VI Всел. 78).

2. Канонические нормы говорят о критериях готовности оглашаемого к крещению. Это: 1) изменение жизни; 2) время пребывания в чине оглашаемых – достаточное, чтобы говорить о постоянстве намерений; 3) свидетельство верного члена церкви; 4) личное исповедание своей веры; 5) отсутствие беснования.

Имеющие хорошую репутацию и стремящиеся стать христианами должны быть оглашаемыми в течение двух лет, прежде чем будут крещены. Если они серьезно заболеют, то могут просить и получить крещение раньше (Эльв. 42, 300–309 гг.).

Новообращенный, который пребывал вне церкви в течение долгого времени, может быть крещен, если кто-то из клира поддержит его (или ее) просьбу о том, чтобы стать христианином, или если кто-то из верующих свидетельствует об этом, и видно, что этот человек изменился (Эльв. 45, 300–309 гг.).

Имеющую во чреве подобает просветить крещением, когда восхощет. Ибо нет в сем никакого общения у рождающей с рождаемым: поскольку во исповедании собственное каждаго произволение показуется (Неок. 6, 315 г.).

Поскольку, по нужде или по другим побуждениям человеков, многое произошло не по правилу церковному, так что людей, от языческаго жития недавно приступивших к вере и краткое время оглашенными бывших, вскоре к духовной купели приводят; и тотчас по крещении возводят в епископство или пресвитерство: посему за благо признано, дабы впредь ничего такого не было. Поскольку и оглашенному потребно время, и по крещении – дальнейшее испытание (I Всел. 2).

Желающие креститься должны подать свои имена. Будучи проверены воздержанием от вина и плоти и многократным возложением рук, пусть будут крещены (IV Карф. 85, не позднее VI в.)^[7].

Напомним, что отцы-катехизаторы II и III веков считали достаточным для принятия решения о допуске к крещению срок не менее трех лет^[8]. Постепенно он уменьшается. Как мы видели, Эльвирский собор называет два года, оставляя длительность оглашения в три года для случаев с отягощением – например, для оглашаемых, бывших прежде языческими жрецами, если, однако, они ни разу не повторят своего греха идолослужения ^[9].

Интересно, что свидетельство верного более важно, чем личное исповедание веры, и может иногда заменить его. На этом основании возможно крещение детей, а также психически больных и находящихся без сознания.

Болящие, которые за себя отвечать не могут, да будут крещаемы тогда, когда, по их изволению, изрекут свидетельство о них другие, под собственною ответственностью (Карф. 54, 393–419 гг.).

Вопрос: Если кто из оглашенных, находясь в болезни, лишится здравого ума и не может сам произнести исповедание веры, родные же его просить будут, да приимет Святое Крещение, доколе жив, – должен ли принять, или нет?

Ответ: Должен принять Крещение, если не искушается от духа нечистого (Тимоф. 4).

Иногда, следуя этому опыту, переходили границу допустимого. В связи с этим отмечаются и злоупотребления: «В Северной Африке крестили даже людей, находившихся без сознания и не выразивших определенно свое желание креститься» (Августин. О прелюбодейных браках. 1.26.33; ср. Гиппон. 32, 393 г. Четвертое правило того же собора запрещает крестить и причащать мертвых) ^[10].

Заметим также, что в церковном предании зафиксированы три рода чрезвычайных ситуаций, когда вышеуказанные критерии отходят на второй план и крещение оглашаемого может быть признано действительным. Первый – это смерть оглашаемого из-за свидетельства о Христе, второй – угроза смерти, третий – приобщение некрещеных святых Христовых таинств.

Первый зафиксирован в писаниях учителей церкви ^[11], второй и третий – в канонических памятниках.

Крещеный христианин, который не отрекался от веры и не был двоебрачным, может окрестить новообращенного, находящегося в смертельной опасности, если они находятся в морском путешествии или если нет церкви поблизости. Если (новокрещеный) человек выживет, то он или она должен пойти к епископу для возложения на него рук (с соответствующей молитвой. – Прим. пер.") (Эльв. 38, 300–309 гг.).

Имеющие хорошую репутацию и стремящиеся стать христианами должны быть оглашаемыми в течение двух лет, прежде чем будут крещены. Если они серьезно заболеют, то могут просить и получить крещение раньше (Эльв. 42, 300–309 гг.).

Вопрос: Если оглашенный отрок, лет семи, или совершеннолетний человек улучит время быть при совершении Литургии и по неведению приобщится, то как должно поступить с таковым? Ответ: Должно просветить его крещением: ибо призван от Бога (Тимоф. 1).

Нужно также заметить, что у крещения, совершаемого в этих чрезвычайных ситуациях, есть и свои последствия. Если у «крещения кровью» – это слава и честь, то у крещения в смертельной опасности – это ограничение в возможности пресвитерского служения.

Различая крещение «от произволения» и крещение «от нужды», канонические нормы говорят, что крещение «от нужды» делает духовное плодоношение человека в церкви более затрудненным, чем даже его бывшая до оглашения и крещения жреческая практика. Бывших жрецов, а значит, и учителей «всякой суеты», если они оглашены и крещены, можно производить во пресвитеры беспрепятственно, а крещеных «по нужде» – только при особых дарованиях или если нет других достойных. При этом такое «клиническое» крещение, если человек выздоровел (или смертельная опасность миновала), обязательно нужно восполнить последующим научением.

Лиц, идоложертвовавших прежде Крещения и потом крестившихся, рассуждено производить в чин священный, как омывших грех (Анкир. 12, 314 г.).

Если кто в болезни просвещен Крещением, то не может произведен быть во пресвитеры, ибо вера его не от произволения, но от нужды, – разве только ради после открывшейся добродетели и веры или из-за скудости в достойных людях (Неок. 12, 315 г.).

В болезни принявшим Крещение и потом получившим здравие подобает изучать веру и познавать, что Божественного дара сподобились (Лаод. 47).

3. Есть канонические нормы, говорящие о месте оглашаемых в литургическом собрании церкви. Эти нормы указывают нам, с одной стороны, что оглашаемые – уже члены церковного собрания, с другой – что есть четкая граница между ними и верными.

Заметим, что на особое место оглашаемых в богослужебном собрании четко указывал, например, еще Ипполит Римский ^[12]. Таким образом, существующее доныне деление литургии на две части: доступную всем членам церкви и доступную только верным – имеет древнее происхождение.

Это закрепляет правило Лаодикийского собора: