Всероссийский государственный университет кинематографии имени С.А. Герасимова (ВГИК)

Научно-исследовательский институт киноискусства

Предисловие

Юбилейные даты имеют свойство воскрешать из небытия реалии, канву и участников безвозвратно ушедших исторических событий. Нетрудно понять, что сегодня этот процесс воскрешения, или мемориализации, немыслим без участия техногенных аудиовизуальных медиаресурсов – кинематографа, телевидения, Интернета, причем доминирующая роль этих ресурсов неоспорима даже в тех случаях, когда речь идет о событиях, происходивших за много лет и даже веков до изобретения «движущейся фотографии» и электронных технологий.

200-летний юбилей Отечественной войны 1812 года не является в этом смысле исключением. Более того, можно вспомнить, что еще сто лет тому назад, когда в России отмечали 100-летие Отечественной войны 1812 года и ее венца – Бородинской битвы, неожиданно для многих современников важнейшим и поразительным новшеством в проведении юбилея стало участие в нем совсем еще юного кинематографа. К юбилею была снята полнометражная историческая эпопея «1812 год». В кульминационный день праздника на Бородинском поле операторы нескольких кинофирм снимали парадное построение войск, приезд императорской семьи, беседу Николая II с живым участником (так и быть, поверим организаторам торжеств!) Бородинского сражения.

Сто лет назад кинематограф внес весомый вклад в формирование культурной памяти о великом историческом событии. Сегодня, когда продолжается череда памятных дат, связанных с 200-летием Отечественной войны, логично вновь рассмотреть вопрос о вкладе кинематографа и других экранных искусств в феномен культурной мемориализации этого грандиозного события в современном культурно-историческом контексте. Для обсуждения этой проблемы в Москве в НИИ киноискусства Всероссийского государственного университета кинематографии им. С.А. Герасимова 24–26 мая 2012 г. была проведена международная научная конференция «Отечественная война 1812 года. Экранизация памяти».

Участниками конференции стали искусствоведы, историки, культурологи из России, стран дальнего (Франция, Австрия, Польша) и ближнего (Белоруссия, Украина) зарубежья. В ходе заседаний было заслушано более 20 докладов – подавляющее большинство из них и вошло в этот сборник, претерпев незначительную авторскую редактуру

Глубину и полифонию разговора об экранном отображении войны 1812 года обеспечил и состав участников конференции, и проблемно-тематический спектр их выступлений. Так, одной из главных проблем, привлекших внимание многих участников конференции, стала проблема трансформации и эволюции исторической памяти о событиях Отечественной войны 1812 года по мере ее прохождения через национально-государственные, стилевые, жанровые, пропагандистско-суггестивные фильтры экранных искусств. В выступлении Т. Сабуровой была задана основополагающая система теоретических и методологических координат применительно к понятию «историческая память», конкретизированная на примере процесса формирования исторической памяти об Отечественной войне 1812 года в России. В докладе И. Вейра-Масон (Франция) это явление было проанализировано применительно к Франции на примере фильмов и программ французского телевидения, внедрявших в сознание национальной зрительской аудитории свою транскрипцию культурно-исторических «кодов» эпохи войны 1812 года. Весьма показательные прецеденты проникновения актуального социально-политического контекста в художественный текст фильмов об эпохе 1812 года на примере «Пепла» и «Пана Тадеуша» А. Вайды рассмотрел в своем выступлении А. Неуважный (Польша).

Несмотря на то что список российских и советских фильмов, впрямую отображающих события Отечественной войны 1812 года, до последнего времени не превышал одного десятка хорошо известных картин, их текстуальный анализ неоднократно позволял выявлять доселе скрытые смысловые акценты и делать нетривиальные выводы. Семантическому истолкованию кинематографических реминисценций пожара Москвы как образу жертвенного огня в экранизациях «Войны и мира» посвятила свое выступление Л. Стародубцева (Украина). О. Закиров продемонстрировал способность нетривиального прочтения общеизвестного художественного текста на примере фильма В. Петрова «Кутузов». Р. Рахимов провел любопытное исследование по раскрытию смысловых нюансов образа солдат караула в фильмах наполеоновской тематики, а Т. Иващенко досканально исследовала музыкально-звуковой ряд нескольких экранизаций «Войны и мира» в аспекте его значения в образной реконструкции исторического фона.

Аналитические обращения к экранизациям толстовского романа не могли не стать одним из лейтмотивов конференции. Не стоит повторять, сколь велик был вклад толстовского романа в формирование коллективного «образа-воспоминания» об Отечественной войне 1812 года. Вместе с тем, как отмечали выступавшие, выход в свет этого литературного шедевра имел двоякие последствия. С одной стороны, для зрительской аудитории оказалось естественным воспринимать историческую канву наполеоновского нашествия на Россию в неразрывной связи с канвой вымышленного литературного сюжета. С другой стороны, в сознании подавляющей части той же зрительской аудитории (включая и создателей исторических фильмов) сама Отечественная война 1812 года превратилась лишь в некую сюжетную линию, художественный атрибут, исторический фон великого романа. Последствия второго рода получили свое развитие уже в том, что, задумывая новые экранные проекты, посвященные Отечественной войне 1812 года, продюсеры прежде всего имели в виду новые версии «Войны и мира». В итоге сегодня в мировом фонде кино-и телефильмов нам известно по крайней мере семь экранизаций «Войны и мира» (причем последняя из них, как показала в своем выступлении австрийская исследовательница К. Энгель, наглядно демонстрирует способность перерождения из героической эпопеи в телесериальную мелодраму), и наряду с этим не более тех же семи полнометражных фильмов об Отечественной войне 1812 года по оригинальному сюжету.

В данном случае мы имеем дело с феноменом пре-/ремедиатизации. Каждое историческое событие доносится до нас в различных медийных формах, количество и разнообразие которых постоянно возрастает. Таким образом, имеет место его постоянная ремедиатизация (живописное полотно сменяется фотографией, мемуары – романом, фильм – компьютерной игрой и т. д.). При этом каждая последующая форма медиатизации оказывается под воздействием предыдущих, будучи ориентированной уже не столько на событие как таковое, сколько на его более ранние медиа-репрезентации (премедиатизация). Закономерности и парадоксы этого феномена применительно к разным видам изобразительного, экранного и сценического искусства, а также различным коллизиям и героям Отечественной войны, исследовали в своих докладах Н. Кривуля, Н. Гладких, А. Дмитриева.

Отталкиваясь от примеров экранной мемориализации событий Отечественной войны, участники конференции обоснованно выходили к более широким обобщениям, рассматривая в принципе вопрос о границах влияния и возможностях исторического фильма как форме бытования исторического знания (Н. Корноухова). Отнюдь не отклоняясь от заданной тематической траектории конференции, исследователи в общем смысле ставили проблемы исторической памяти и эпического реализма применительно к произведениям киноискусства (Б. Рейфман). Не менее любопытными и даже интригующими оказались выступления, так или иначе проецировавшие особенности кинематографического дискурса на художественную практику литературы и живописи XIX века, тематически связанную с войной 1812 года (В. Листов, С. Экштут).

Важной и даже приобретшей особую остроту в современном социокультурном контексте стала проблема взаимодействия двух тенденций, двух подходов в художественном отображении войны наполеоновской Франции с Россией – назовем их, условно, подходом общегуманистическим и подходом национально-патриотическим. Для современного военно-исторического кинематографа характерна многомерная трактовка фактов, согласие с общеэтическими нормами, уважение к национальным атрибутам и духовным ценностям противника – такой подход сейчас характерен даже для фильмов о новейших войнах; надо ли говорить, что это еще боле характерно для взгляда на войну двухсотлетней давности (которая, кстати, многократно давала примеры гуманного отношения к неприятелю, личного благородства солдат и офицеров на поле боя, межэтнического единства). Вместе с тем несомненно и то, что понятия национальной гордости, высокого патриотизма, почитания боевой славы предков отнюдь не утеряли свою актуальность, и фильм на материале Отечественной войны по праву должен апеллировать к патриотизму своей аудитории – на что обоснованно указывали в своих выступлениях А. Подмазо, С. Вилейко и др.

Ясно, однако, что патриотическая патетика не должна посягать на территорию научного анализа и воспроизведения научными средствами облика эпохи, в данном случае – эпохи наполеоновских войн. Сегодня исторический фильм особо ценен как доступный и эффективный инструмент медиаобразования. Именно он формирует основу школьных кинофакультативов, образовательных телепрограмм, научно-популярных телесериалов, где в равной степени важны и правда факта, и достоверность атрибута. На этот аспект художественной практики отечественного и мирового экрана, как в прошлом, так и в настоящем, обратили свое внимание А. Подмазо, Р. Рахимов, Я. Черкасова, М. Черток.