Слово о Паше Ангелиной
Надежда Панева
Вместо вступления
Наше поколение «пятидесятников», рожденных в середине 30-х, прошло несколько мировоззренческих, психологических и нравственных ломок.
В первый раз это было в 1956 году, после XX съезда КПСС, второй – в 80-е при горбачевской перестройке и гласности, третий – после развала страны и воцарения в ней дикого капитализма. Если в первых двух случаях я принимала изменения с надеждой и верой в лучшее, то в 90-е годы мой мозг и совесть воспротивились ельцинским реформам. Начался активный анализ случившегося: откуда, почему, зачем?
Прежде всего я начала искать ответы в истории России, Европы, Америки, в религиозных и философских учениях (в том числе – в марксизме), в литературе и искусстве.
Особенно помогала мне литература – не только великие русские писатели XIX века, но и их преемники новых времен – деятели Серебряного века, мои любимцы и кумиры Блок, Белый, Брюсов, Маяковский. Я перечитала некоторые произведения и публицистику 20-х – 40-х годов почитаемых и любимых мною западных авторов: Ромена Роллана, Теодора Драйзера, Луи Арагона, Бертольда Брехта, Герберта Уэллса, Робиндраната Тагора, Ана-толя Франса и, конечно, Томаса и Генриха Маннов. Взгляд этих Великих на XX век и Россию, на Советский Союз и социализм оказался для меня очень важным.
И не столь уж важно, каковы результаты моего «умственного исследования». Важно другое. В поисках ответов на злободневные вопросы современности, особенно в критические, переломные моменты истории, человек обращается к книгам, к любимым авторам. Мой случай лишь подтверждает то, как велико влияние Слова, литературы на человеческое сознание, на мысль и чувства, на мировоззрение целых поколений. Я полностью согласна со словами нашего однокурсника Дмитрия Урнова, прозвучавшими в его статье «Филологические фрагменты» (одной из лучших, на мой взгляд, в книге «Время, оставшееся с нами»): «Уж чему-чему, так этому нас филфак научил: верить великим словам!».
Я бы добавила к этому: не только «великим словам», но и – «великим личностям». Во всяком случае, для меня это стало фактом.
Вот почему я хочу сегодня рассказать о человеке, далеком от литературы, простом труженике, не произносившем громких слов