Жена лекаря Сэйсю Ханаоки

Савако Ариёси – писательница, любящая продумывать всё до мелочей, в том числе и название. Кто такой Сэйсю Ханаока? Для нас имя не на слуху, но для японцев – да. Считается, что в 1805 году он первым провёл операцию под общим наркозом, аж за сорок лет до западных коллег. Об открытии Сэйсю Ханаоки, увы, узнал только японский мир – в то время страна ещё была закрыта для иностранцев. Исторический процесс не всегда справедлив. Бессмертие и забвение идут рука об руку, и никто не может поручиться, какое имя история сохранит для потомков.

А кто такая жена Сэйсю Ханаоки? Тень за ширмой из рисовой бумаги. Лицо на старинной гравюре. Второстепенный персонаж в легенде о гениальном лекаре, который сделал прорыв в медицине. Тот же приём можно увидеть у Дафны Дюморье и её «Ребекки», когда на обложке книги значится чужое имя – отнюдь не главной героини. Может быть, нужно назвать Каэ Ханаоку по имени, и узнать, чем она жила?

Савако Ариёси решила рассказать о тех, кто в силу исторических и культурных особенностей оставался, как правило, без своей минутки славы, – ведь кто-то же должен застирывать бельё великого человека или лепить пельмени. Речь идёт о жёнах, о матерях, о сёстрах, которые своим трудом, самопожертвованием сделали медицинский прорыв возможным. Вкусно приготовленный обед это ещё малость. Как вам перспектива выпить снотворное зелье с неисследованными побочными эффектами? Может, вы ослепнете, а может быть, умрёте.

Жизнь и смерть тесно переплетаются в пространстве романа. Святой Грааль, который ищет Сэйсю Ханаока – настой, который бы погрузил пациента в состояние небытия. Неутомимый знаток восточной и западной медицины делает всё, чтобы найти нужную формулу. Думаете, он из любви к животным приютил столько бродячих собак и кошек? Также Ханаока не замечает, что некоторые его родственницы серьёзно больны, но прячут недуг, не желая беспокоить занятого человека. Вокруг врача будто витает душная аура смерти.

А в женщинах дома Ханаока бурлит жизнь. Они, не жалуясь, выполняют тяжёлую и грязную работу, рожают детей, любят с полной самоотдачей. Если уж на то пошло, то и ненавидят с такой же пылкостью – но тихо, без сцен и битья посуды, японки ведь. Основная линия напряжения проходит по отношениям Каэ, жены, и Оцуги, матери врача. О, свекровь! Как много в этом слове для сердца женского слилось. Каэ и Оцуги живут в состоянии холодной войны, то игнорируя одна другую, то заваливая заботой так, что мало не покажется.

Думаю, всем известна цитата «За каждым великим (или успешным) мужчиной всегда стоит великая женщина». Она ходит из уст в уста с сороковых годов прошлого века и приписывается то Марку Твену, то мыслителям из соцсетей. Проблема в том, что за спиной великого мужчины, как бы широка она ни была, маловато места для двух амбициозных женщин. Начинается бесконечное тяни-толкай: «Я пойду на опыты! – «Нет, я пойду на опыты!». Психологичный и изящный стиль писательницы придаёт этой драме прямо-таки остросюжетный накал.

«Жена лекаря Сэйсю Ханаоки» – великолепный образец японской психологической прозы. Персонажи, исторический фон, тон повествования и сюжет писательницей выверены от и до. Ариёси Савако-сан, спасибо Вам.

Сэйсю пришел в отчаяние, выслушивая «благородные» доводы матери и жены, но он прекрасно понимал, что вмешиваться нельзя. Давнюю вражду между женщиной, которая родила его, и женщиной, которая выносила его ребенка, невозможно удалить взмахом скальпеля. Однако мало-помалу лекарь начал размышлять над этим разговором с точки зрения ученого.

После предыдущей книги осталось настолько мощное послевкусие, что браться за другую историю было страшно, поэтому я постаралась взять, во-первых, максимально далекую по жанру и тематике, а, во-вторых, ту, на которую я особых надежд не возлагала, так как предыдущая книга автора зашла мне очень ровно, тот случай, когда хорошо, но без восторгов. И как показывают итоговые впечатления подход мой был абсолютно верен, сравнивать желания не возникало ни малейшего, другая история, другие эмоции, другие впечатления и в принципе могу сказать, что эта книга мне понравилась на порядок больше чем ее же "Кинокава". В той мне не хватило чувства сопереживания персонажам, я наблюдала очень отстраненно, не испытывая по поводу происходящего никаких особых эмоций, не успели герои для меня раскрыться. Казалось бы, здесь тот же маленький объем, на который я грешила прошлый раз, та же манера автора без пояснений перескакивать через энное количество лет, никак не комментируя события, а вот эмоций на порядок больше.

Автор воспользовалась интересным приемом, она взяла за основу реальные события и рассказала нам о первой в мировой истории операции под общим наркозом, что ей предшествовало, какова была цена успеха итд, и тут же она добавила собственные выдумки, пытаясь таким образом восстановить биографии лекаря Ханаоки и его семейства. Восстановить не совсем, пожалуй, верное слово, по сути весь конфликт, показанный на страницах романа, это выдумка автора, реальных сведений об этих людях не так уж и много, те, которые есть, автор вплетает в повествование, например, участие жены и матери Сэйсю в его опытах или брак, который был заключен без присутствия супруга, все же остальное дорисовывает исключительно ее воображение. И могу заявить, что обе составляющие книги получились довольно интересными. Тем более, что такой конфликт вполне был возможен, имхо, но чтобы иметь хорошие отношения с родителями жены или мужа в любое время в любой стране нужно жить от них отдельно как ни крути. Обожание матери, которая возвела своего первенца на пьедестал, которая пожертвовала по сути судьбами двух своих старших дочерей, лишь бы воплотить мечту того в жизнь, сталкивается с любовью преданной жены, которая искренне восхищается мужем. Ни одна из женщин не готова идти на уступки и стать номер два для своего света в окошке, только смерть смогла примерить их.

Из плюсов еще стоит упомянуть искусно вплетенные в повествование бытовые, исторические и культурные реалии описываемых лет, из минусов же, увы и ах, эксперименты над животными. Берясь за книгу, я что-то совсем об этом не подумала, в аннотации речь идет об экспериментах над людьми, но было бы абсолютно логично додумать, что сначала будут животные. Прорыву в медицине пришлось принести в жертву бессчетное количество бездомных собак и кошек, двум женщинам хоть памятник поставили, да и шли они на это осознанно, а вот беззащитных животных никто не спрашивал хотят ли они мучаться и умирать во славу и ради процветания человечества. Не могу сказать, что там это в подробностях смакуется, но, знай я заранее, я бы предпочла все же пройти мимо книги, мне неприятно это было читать, за это и сняла полбалла.

Дааааа, удивительно, что наш любимый сайт еще не пестрит разномастными рецензиями на этот горький роман.
Книга написана в лучших традициях современной психологической прозы - в этом отношении японская писательница Савако Ариёси не отличается, скажем, ни от шведки Майгуль Аксельссон, ни от американца Джона Ирвинга, ни от англичанки Айрис Мёрдок. Заметьте, я сейчас перечислила трёх авторов, которые за последние читательские годы вошли в список моих любимых - и неспроста, ибо японка вполне может оказаться или уже оказалась в этом же списке болезненно любимых хирургов души.

История, пожалуй, знакомая каждой женщине: противостояние свекрови и невестки. Счастливицей назову я ту, что не знала жгучей ревности жены, сталкивающейся с ядовитой вежливостью свекрови и безразличной слепотой мужа. Дай мне Бог не узнать тех чувств, что обуревали свекровь.

Кроме удушающе верной и искренней истории этого соперничества хороша и сюжетная линия - японский медицинский детектив, перипетии которого я, пожалуй, раскрывать не стану, но смело могу утверждать что они не менее увлекательны, чем серии Доктора Хауса.

Ну и наконец невероятно живая атмосфера жизни и быта Японии конца восемнадцатого века - это первый очень японский автор в моем списке прочитанного. Ни Мисима, ни Мураками по известным причинам не в счёт. А Абэ - какой-то слишком Камю, чтобы в его своеобразном письме можно было явственно почувствовать японский дух.

Искренне советую!