Когда-то, в прошлом веке, мы с коллегой по работе пришли к выводу, что эмиграция случается раз в жизни, вот ты уехал из маленького городка в город большой, учиться. И все. Первый раз самый трудный. А потом уже безразлично, сколько раз и куда.
Но бывают времена и времена, эмиграция и эмиграция. От плохой жизни и от невозможности жить в ужасающих условиях. Или бегство от смерти.
А еще Родина — это там, где осталась твоя бабушка. И бабушка всегда будет за тобой приглядывать, на любом расстоянии. Она не даст в обиду, хотя сама может обидеть и очень легко. Вот бабушка «…достала из моей сумки Маркеса, Миллера и Буковски. Повела моих любимых на костёр. Она бездушно, с упоением сжигала их, пока ветер трепал её огненные волосы». Бабушки они такие.
У каждого свой путь. И свой путь эмиграции. У кого-то это свободная жизнь, «путешествие внутрь себя». «При мне были пара тёплых, доходящих до горла свитеров, ноутбук, кактус, «Тропик Рака» и стопки писем от моей матери». Но и изнуряющая работа, нелюбимая, но нужно как-то зарабатывать. В городе «…вместо неба над головой растянули дымчатую ткань, специально для того, что¬бы люди забыли о солнце, чтобы наконец-то заткнулись, мало радовались и много работали, мало пили и много работали, мало любили и много работали. Просто — работали, и всё».
Бывает, что эмоциональность повествования зашкаливает; ведь есть любимый Миллер, он подбивает, а еще это рассказы художника. И это проза, настоящая проза, граничащая с поэзией.
На одном пятачке сгрудилось несколько поколений женщин, им часто бывает тесно, хотя пятачок этот может растянуться на тысячи километров. Или простираться в другие миры, а тут уже тяжело подойти к ситуации с линейкой и секундомером, здесь ничего не измерить, это всего лишь вечность. И что такое эмиграция по сравнению с вечностью.
«Уходящим легко. Оставаться всегда трудно».