Верни мои сны

Если вы знаете, как читать Евангелие, то вы знаете, как читать эту книгу.
Вдумчиво, понемногу, медленно осмысливая эмоции и чувства, возникающие в вас в момент чтения стихов и прозы, плавно переплетающихся между собою и образующих красочное полотно уже шестой книги Саши Ирбе «Верни мои сны».
Чувственность и исповедальность, самобытность и мистицизм - четыре основы, на которых держится мир, создаваемый автором.
Главный город этого мира - Москва, а его жители - это люди, очень похожие на тех, которые встречаются нам постоянно.
Да, могут отличаться имена и герои, события или сюжет, но все это не помешает вам ​заново ​пережить ​и почувствовать ​свой собственный опыт, ​а в каких-то привычных вещах увидеть новое.

То, что более всего тронуло меня.

Что так сердце болит?!.
И опять идеального хочет.
Это прошлая жизнь,
где всему основаньем мечты.
...Как безумно темны
эти первые, чуждые ночи,
где на смену мечтам
наступает пора тишины.

Принимаю, как есть!..
(Очень многие жизнь принимали
без особенных схем:
- "Все, что свыше дано, береги!..
Ты не в зоне войны!
Не живешь каждый день на вокзале!
Раз еще есть друзья,
две руки есть еще,
две ноги.

Раз еще есть любовь,
пусть отныне она не такая,
как являлась в мечтах,
но к тому все сшибающий быт.»
…Я живу, каждый день
в себе прежнюю память сжигая,
только часто не разум,
а сердце во мне говорит.

Говорит эта девочка –
я же из первого класса.
Она смотрит в глаза мне.
Мне стыдно в ответ посмотреть.
Знаю: это у многих,
к тому же - случается часто:
все рожденное чахнет,
потом - превращается в твердь.

Но я с девочкой той
не посмею отныне расстаться!..
И выходят мечты,
точно войско,
врываясь в мой быт.
И я снова учусь,
точно в детстве,
всему удивляться.
И учусь не смиренью,
а просто и верно любить.

Новая книга лирики Саши Ирбе - чуть ли не самый приятный поэтический сюрприз этого сезона, аргумент в пользу того, что русская поэзия по-прежнему способна прирастать новыми смыслами.
Предыдущий сборник стихов молодой московской поэтессы и режиссера назывался "Излом". Ничего, однако, непоправимо сломанного в этой небольшой книжке (переходной от ломанной интонации к более зрелой и уверенной рифме), нет уж, скорее, она - юношеский бунт поэта, кризис юного возраста.

Причем на том основании, что трагические, изящно скрученные четверостишия достигали нужного накала, безупречно соблюдая все жанровые рамки.
Нынешние экзерсисы обрели еще более точные формы и восхитительную воздушную легкость.

Разнообразие слов, столкновений рифм, поэтических мотивов здесь превосходное. Постиндустриальная Москва видится здесь прекрасным городом-собеседником, Петербург - полумистической альтернативной реальностью.

События стихов безошибочно высекают слезу и улыбку, срабатывает машина сопричастности. Ирбе блестяще удается избежать ловушки и не впасть в пошлость гламурно-розовых эмоций и высказываний, оставаясь на грани возвышенного сентиментализма, пресловутой "пронзительности".