Цитаты из книги «Кремулятор»

Загружая в печь ребенка, я всякий раз стараюсь успокоить себя тем, что этому созданию чрезвычайно повезло: чем меньше ты прожил в Советском Союзе, тем лучше…

Жизнь происходит ощупью, в потемках, однако жизнь, как и всякая деятельность, требует навыка, и, чтобы жить вполне благополучно, надо знать, как жить, надо учиться жизни, и я выучусь!

Строить из себя бесстрашного весельчака гораздо сложнее, чем в действительности быть таковым.

В России, мой дорогой, все так, потому что недопустимое — допустимо! Мы с вами покинули страну, в которой нет алармистов. Всякий раз, когда нужно сказать: “Хватит!” — русский человек говорит: “Да, дальше так продолжать нельзя, но, если подумать…” Одна из главных проблем России — союз “но” и запятые. Мы привыкли ставить запятые там, где давно пора поставить точку!»

К этому страшному для других арестантов слову я давно готов. Смерть я примеряю десятилетиями — смерть на мне сидит хорошо. С ней я и танцую, и засыпаю, и говорю по душам. Со смертью я так хорошо и близко знаком, что мы уж даже и не флиртуем...

Бог тефры. Все вулканы мира, милая, завидовали количеству пепла, которое я ежедневно производил.

Негласная всесоюзная спартакиада, в которой палачи соревнуются в показателях, разумеется, плодит помарки.

В мирное время одни правила игры, в военное — другие.

Несмотря на размах мероприятия, задержаний не так уж и много — арестовывают всего 1077 человек, в которых бдительные советские органы видят предателей и троцкистов, бактериологических диверсантов и прочих (для заключения под стражу существует и такая графа). Цифра столь незначительна, потому что с большинством линейников разобрались еще в 37-м, когда только по подозрению в работе на Польшу к расстрелу были приговорены более ста тысяч человек (если быть точным — 111 091 гражданин). Действительный штат польской разведки не насчитывает и двухсот агентов по всему миру, но что уж тут поделаешь, ты же знаешь, милая, наши старательные органы уничтожают впрок и наверняка.

Рожденные жить, они обречены на смерть, да еще и оставляют детей, чтобы родилась новая смерть…»