Sarah-Jayne Blakemore

Inventing Ourselves. The Secret Life of the Teenage Brain

© ИП Лошкарева С.С. (Издательство «СветЛо»), 2018

© 2018 Sarah-Jayne Blakemore. Все права сохранены.

Оскару и Чарли

1. Быть подростком – не отклонение

Когда я признаюсь кому-нибудь, что занимаюсь изучением мозга подростков, зачастую незамедлительно слышу в ответ шутку вроде: «Что? Разве у подростков есть мозги?» Почему-то считается приемлемым высмеивать людей, которые находятся в этом периоде жизни. Однако, если задуматься, это странно: мы не стали бы так поднимать на смех представителей других возрастных групп. Представьте, что мы принялись бы открыто глумиться над пожилыми из-за их медлительности или проблем с памятью.

Возможно, высмеивание подростков частично объясняется тем, что они на самом деле ведут себя иначе, чем взрослые. Некоторые из них склонны к риску. Многие становятся застенчивыми. Они поздно ложатся, поздно встают. Они по-другому взаимодействуют с друзьями.

Автор книги в возрасте 15 лет

Теперь уже известно, что все перечисленные характеристики являются показателями важной стадии развития мозга. Быть подростком – не отклонение; это важнейший этап на пути к тому, чтобы стать личностью и частью человеческого общества. Меня поведение подростков завораживает, но не потому, что оно иррационально, необъяснимо, а потому, что оно позволяет понять, каким образом естественные изменения физиологии мозга отражаются в поведении и предопределяют, какими мы станем во взрослом возрасте.

В этой книге я хочу рассказать о том, что известно о мозге подростков. Я покажу, как исследуется развитие мозга в этот период, как процесс развития определяет поведение и в конечном итоге формирует взрослую личность. Подростковый возраст – это то время, когда закладываются самосознание и стратегии взаимодействия с окружающими. Происходящие в эти годы изменения являются ключевыми в жизни человека.

Итак, что же представляет собой подростковый возраст? Вопрос не так-то прост. Иногда его приравнивают к юности. В научных исследованиях он зачастую определяется просто как второе десятилетие жизни – такое определение дает Всемирная организация здравоохранения. С другой стороны, распространено мнение, что его нельзя привязать к конкретному хронологическому возрасту. Первым психологом, изучавшим юность в качестве отдельного этапа развития, был Стэнли Холл, который в начале XX века определил в качестве ее начала возраст в 12–13 лет, период полового созревания, а в качестве окончания – 22–25 лет^[1]. Многие исследователи сегодня определяют юность как интервал между началом биологических изменений периода полового созревания и моментом, когда человек приобретает стабильную независимую роль в обществе^[2][3]. В этом случае начало юности измеряется биологическими показателями, тогда как окончание описывается в социальных терминах и само по себе довольно условно. Согласно данному определению, во многих индустриальных обществах возраст окончания юности постоянно отодвигается все дальше и дальше, поскольку сейчас для молодых людей приемлемо получать очное образование и жить с родителями в возрасте за двадцать, а то и дольше. Таким образом, начало юности на Западе часто определяется как начало периода полового созревания, сейчас это приблизительно 11–12 лет, а окончание – между 19–25 годами. В других культурах положение вещей иное, от детей ожидают, что они станут финансово и социально не зависимыми от родителей, как только достигнут полового созревания. В некоторых странах юность вовсе не рассматривается в качестве отдельного этапа развития, и в языке нет специального слова для его обозначения. На самом деле некоторые даже задаются вопросом, не является ли концепция юности недавним западным нововведением. Однако это не так.

Существуют три основные причины, почему мы можем с уверенностью сказать, что подростковый возраст по праву является важным, отличным от других этапов биологического развития независимо от культуры. Первая из них – мы можем наблюдать типичное для подростков поведение, такое как склонность к риску, застенчивость и влияние сверстников, во многих различных странах, а не только в западных.

В исследовании, проведенном Лоуренсом Стейнбергом^[4] из Университета Темпл (Пенсильвания), изучались такие качества, как склонность к поиску острых ощущений и способность к саморегуляции. Исследование проводилось на выборке, превышающей пять тысяч молодых людей, участвовало одиннадцать стран: Китай, Колумбия, Кипр, Индия, Италия, Иордания, Кения, Филиппины, Швеция, Таиланд и США. Испытуемые в возрасте от 10 до 30 лет должны были выполнить несколько экспериментальных заданий и заполнить несколько опросников. Два задания и один из опросников призваны были оценить уровень тяги к острым ощущениям, поиску новых впечатлений, часто сопряженных с риском. Кроме того, оценивался уровень саморегуляции – способности контролировать себя при принятии решений. Не во всех странах траектории развития этих качеств совпадали, но между ними наблюдалось значительное сходство. Уровень тяги к острым ощущениям возрастал в период между десятью годами и концом подросткового возраста (достигая пика в девятнадцать лет), а затем снова снижался в период после двадцати. Уровень саморегуляции, напротив, неизменно возрастал (начиная с 10 и до 25), после чего оставался стабильным. Таким образом, хотя социальные ожидания в различных культурах отличались, у подростков из разных стран наблюдалось характерное для их возраста поведение.

Второй причиной, по которой мы можем считать юность уникальным периодом биологического развития, является тот факт, что типичное подростковое поведение присуще также и другим биологическим видам. Все млекопитающие проходят некую стадию развития между началом полового созревания и моментом, когда они достигают половозрелого возраста, которую можно условно назвать юностью. Проведено множество исследований данного периода у мышей и крыс, у которых «юность» длится около тридцати дней. Исследования показали, что в течение этого месяца животные более склонны к риску и исследованию новых мест, чем до начала полового созревания или во взрослой жизни^[5]. По результатам исследования, проведенного Л. Стейнбергом и его коллегами, опубликованного в 2014 г.^[6], было выявлено, что, имея доступ к алкоголю, мыши подросткового возраста пьют больше, если находятся в компании ровесников; в случае со взрослыми мышами этого не наблюдалось.

Соотношение времени, которое мыши в юном возрасте тратят на употребление алкоголя в компании и в одиночку. Взрослые особи пьют приблизительно одинаковое количество как в одиночку, так и в компании

С подростковым поведением животных можно столкнуться в самых разных обстоятельствах. В статье газеты The Guardian^[7], датированной августом 2016 г., описывается инцидент нападения молодого вомбата на женщину. В интервью газете Мартин Линд из Австралийской службы контроля за дикими животными рассказал об этих существах следующее:

В младенчестве они милые и очень зависимые; находятся с мамой 24 часа в сутки в ее мягкой уютной сумке, слушая биение ее сердца. Когда они подрастают и вступают в период половой зрелости, они ненавидят всех и вся. Из милых комочков, путающихся под ногами, они превращаются – могу я выругаться? – в мелких говнюков. Они царапаются, кусаются и все крушат. Я бы не стал брать вомбата в дом, потому что это значит распрощаться с напольным покрытием и т. п. Они просто уничтожают все вокруг.^[8]

Таким образом, типичное для подростков поведение наблюдается во всех человеческих культурах, а также и у других биологических видов.

И в-третьих, данное поведение остается неизменным в исторической перспективе. Одно из наиболее ранних описаний подросткового поведения, о котором мне известно, приписывают Сократу (469–399 до н. э.): «Нынешняя молодежь привыкла к роскоши. Она отличается дурными манерами, презирает авторитеты; не уважает старших, слоняется без дела и постоянно сплетничает». Веком позже Аристотель описал «молодежь» следующим образом: «Юноши по своему нраву ‹…› всего более склонны следовать желанию любовных наслаждений и невоздержанны относительно его. По отношению к страстям они переменчивы и легко пресыщаются ими… ‹…› Они страстны, вспыльчивы и склонны следовать гневу»^[9][10].

Перенесясь на тысячу с лишним лет вперед, мы обнаружим, как Пастух из пьесы У. Шекспира «Зимняя сказка»^[11], сетует (под понимающие смешки из партера): «Лучше бы люди, когда им уже исполнилось десять, но еще не стукнуло двадцать три, вовсе не имели возраста. Лучше бы юность проспала свои годы, потому что нет у нее другой забавы, как делать бабам брюхо, оскорблять стариков, драться и красть». Век спустя Жан-Жак Руссо (1712–1778), указывая на отличия подростков от детей, описывал их следующим образом: «Перемена в нраве, частые вспышки, постоянное волнение духа делают ребенка почти не поддающимся дисциплине. Он становится глухим по отношению к голосу, который делал его послушным: это лев в лихорадочном возбуждении, он не признает руководителя и не хочет уже быть управляемым».^[12]

Таким образом, на протяжении тысячелетий подростков описывали в тех же шаблонных терминах, которые зачастую используются и по сей день. Это заставляет предположить, что типичное подростковое поведение отнюдь не современное западное явление.

Что же делает поведение подростков таким узнаваемо «подростковым»? Их издавна обвиняют в нарушении норм поведения; одни сводили это к гормональным перестройкам периода полового созревания, другие приписывали его изменениям в социальной роли вследствие полового созревания и возросшей важности отношений со сверстниками, третьи связывали его с переходом в самом начале подросткового периода из начальной школы в среднюю. Теперь же, вооруженные новыми данными магнитно-резонансного сканирования и экспериментальных исследований, мы можем попытаться понять типичное подростковое поведение в свете изменений, происходящих в структуре и функционировании головного мозга на протяжении этих лет. Изучение этих процессов не только раскрывает причины подросткового поведения, но позволяет взглянуть шире на то, как активность мозговых структур взаимосвязана с внешним поведением и каким образом в процессе развития мозга – а также под влиянием гормонов и социального окружения – формируется взрослеющая личность.

Это ценно не только с точки зрения расширения научных знаний. Понимание того, как мозг развивается в юные годы, имеет серьезное значение в плане социальной и образовательной политики. Например, в нацеленной на молодых людей социальной рекламе министерства здравоохранения акцент зачастую делается на долгосрочных последствиях рискованных занятий, таких как курение. Тем не менее доказано, что эффективность этой рекламы довольно мала. Подростки не глупы – с рациональной точки зрения они уже осознают весь риск курения. Однако, когда им предлагают сигарету или таблетку экстази, большинство из них намного сильнее озабочено мнением группы сверстников, чем потенциальным риском для здоровья в результате выбора. Часто при принятии решения ими движет страх быть исключенными из круга друзей, им не до беспристрастного анализа последствий. Это справедливо почти для всех подростков: не все, но многие молодые люди подвержены влиянию того, что думают или делают их друзья.

Принимая во внимание вышесказанное, заметим, что результаты новейших исследований мозга подростков примечательны сами по себе. В противовес распространенной вплоть до конца XX века точке зрения теперь известно, что мозг является динамичной и постоянно развивающейся системой даже во взрослом возрасте, а происходящие с ним в ранние периоды жизни трансформации продолжаются гораздо дольше и играют более важную роль, чем считалось ранее. Современные технологии сканирования мозга, в частности магнитно-резонансная томография, возвестили новую эру в изучении физиологических механизмов, стоящих за восприятием самого себя, за самосознанием, которое развивается в подростковый период. В следующих главах будет описано, как при помощи этих технологических нововведений, опираясь на более ранние новаторские работы по кропотливому и тщательному изучению препаратов тканей головного мозга под микроскопом, исследователи выявили изменения, происходящие в мозге в подростковом возрасте.

Мы не должны демонизировать подростковый возраст, поскольку в этот период закладывается фундамент того, что мы собой представляем. Мозг подростка – это не дисфункциональный или дефективный мозг взрослого. Подростковый возраст – это важный этап развития, когда увлеченность и креативность возрастают, а нейронные связи становятся особенно пластичными. Происходящие в мозге в этот период изменения позволяют нам по-новому взглянуть на самих себя.

* * *

Я решила посвятить свою жизнь изучению человеческого мозга в тот самый момент, когда впервые взяла его в руки. Тогда я изучала экспериментальную психологию в Оксфордском университете. Первый курс был посвящен психологии и нейрофизиологии, включавшей в себя изучение анатомии мозга. На практических занятиях мы могли исследовать и препарировать человеческий мозг. Мне нужен был халат, но у меня его не было, поэтому я одолжила его у подруги, учившейся в медицинском. В белом халате и в новой роли, которую он мне придавал, я торопливо вошла в главный корпус кафедры анатомии, где студенты вот уже несколько веков препарировали трупы. В нос мне бросился удушливый запах формалина – жидкости для консервации и хранения анатомических препаратов.

Перед каждым из сидящих вокруг столов, стояла закрытая крышкой большая белая емкость, внутри которой был человеческий мозг. После вступительного слова преподаватель велел нам надеть резиновые перчатки и взять мозг в руки. В тот момент, когда я держала мозг незнакомца – я предполагала, что это был мозг пожилого человека, хотя никаких свидетельств тому не было, – я осознала, что эти полтора килограмма ткани – возможно, самая завораживающая и сложная вещь во всей вселенной. Умом я понимала это и до того, но теперь я это еще и прочувствовала. Первое, что я заметила, – насколько он тяжелый; меня поразило, что каждый из нас носит такой в черепной коробке. Также я обратила внимание на цвет – серовато-розовый – и текстуру – гладкую и блестящую, но со складками по всей поверхности. Одновременно меня поразило осознание, что он по сути является аналогом человека, которому принадлежал. Я держала в руках личность. В течение жизни этот – теперь отделенный от тела – мозг хранил все воспоминания, был источником всех чувств, эмоций и желаний, формировал характер человека, его устремления и мечты. Все это, все, что мы собой представляем, наша самость – все заключено в мозге. Вот что я держала тогда в руках. И я знала, что должна каким-то образом посвятить свою жизнь изучению этого.

* * *

Еще до того, как стать студенткой, я уже была частично знакома с последствиями нарушений в работе мозга.

В детстве мой друг Джон^[13]